— Альфред, поступай так, как считаешь нужным, — пробормотала Кэтрин.

— Мы поступим мудро, если повременим месяц-другой. Не нужно жадничать. К тому же эта девчонка Коннери приносит одни неприятности. Не понимаю, зачем ты пустила ее обратно.

— Все дело в том, Альфред, что у тебя не хватает воображения, — спокойно ответила Кэтрин. — Мы должны знать, где она находится и о чем думает.

— А ты знаешь, о чем она думает?

— Догадываюсь. Люк сумел подобрать к ней ключик.

— И что в этом удивительного? Рано или поздно он подбирает ключик к каждому.

— Но сейчас он не закончил того, что начал. Может, она и думает, что влюблена в Люка, но ненавидит его пуще прежнего. Я уверена, что нам удастся использовать это в своих интересах.

— Ты всегда все используешь в своих интересах, — проворчал Альфред, и в его голосе прозвучали странные нотки. Любопытная Рэйчел приподняла голову. Каково же было ее удивление, когда она увидела, как почтенный доктор Уотерстоун тискает Кэтрин!

Было заметно, что та встречает знаки внимания Альфреда без особого восторга, но и здесь Кэтрин сумела выйти из затруднительного положения со свойственным ей тактом.

— Альфред, — мягко сказала она. — Я думала, что мы встретились здесь по делу.

— Мне хотелось побыть с тобой наедине.

— Это опасно, — пожурила его Кэтрин.

— Я еле тебя нашел! Кстати, а чем ты занималась в саду с этим больным юношей?

— Билли Рэю не хватает материнской ласки.

Альфред фыркнул носом.

— Советую быть осторожней, — сказал он. — Не забывай, что он сотворил с собственной матерью.

— Я в состоянии справиться с Бобби Рэем.

— И с Рэйчел Коннери тоже?

— Разве ты не заметил, какой послушной стала эта малышка? Ведь мы добивались именно этого. Может быть, она по-прежнему ненавидит Люка, но Братство пришлось ей по нраву. Она так же усердна, как и другие последователи.

— Тогда избавься от нее. Нам она здесь ни к чему. Чем меньше свидетелей, тем лучше.

— А вот здесь ты ошибаешься, — твердо сказала Кэтрин. — Страдания за веру полезны вдвойне, когда они происходят у всех на виду. Рэйчел останется. У меня насчет нее большие планы.

— Делай, как знаешь, — раздраженно сказал Альфред. — Может, мы уговорим ее нанести Люку смертельный удар. История может получить славную драматическую окраску.

— Мне не хочется, чтобы Люк умер от руки отвергнутой любовницы, как тут же напишет об этом пресса. Нужно, чтобы смерть Люка была обставлена, как акт религиозного экстаза.

— И как нам это устроить?

— Оставь это мне, Альфред. Ты всегда доверял мне практическую сторону дела, в то время как сам занимался изысканиями в области онкологии.

Альфред гадко захихикал.

— Изысканиями! Как хорошо ты сказала!

— Альфред, постарайся быть терпеливым. Доверься мне. У меня все под контролем.

— Я тебе верю, дорогая, верю.

Рэйчел почти не заметила, как они покинули комнату, закрыв за собой тяжелую металлическую дверь и оставив ее снова в тишине. Она лежала, уткнувшись носом в бетонный пол, не в силах прийти в себя от ужаса и удивления.

Бобби Рэй оказался прав. Больных убивал вовсе не рак, их убивал почтенный Альфред Уотерстоун, всемирно известный онколог. Стоит ли удивляться тому, что никому и в голову не пришло заподозрить неладное. Только Бобби Рэй обо всем догадался, после чего его стали накачивать сильнодействующими лекарствами.

Подумать только — в этом участвовала и Кэтрин, славная Кэтрин, воплощенная доброта с благородными сединами! И Кэтрин задумала убить Люка.

Испуганная Рэйчел лежала на полу и дрожала, она боялась даже пошевелиться. Боялась выйти из комнаты и кого-нибудь встретить, неважно кого. Здешние обитатели что-то знали, и она никогда не сможет смотреть им в глаза и делать вид, будто ничего не случилось. Они собирались убить Люка. Она бы нисколько не удивилась, если бы они задумали убить и ее тоже. Оставалось только узнать, где и когда это случится.

А еще ей хотелось бы знать, зачем представителям общины нового поколения, вегетарианцам, практикующим здоровый образ жизни и садоводство с применением органических удобрений, понадобилось огромное количество цианистых инсектицидов, спрятанных в кладовой медитационного центра?

Рэйчел с трудом поднялась на ноги, чувствуя, как по телу разливается непонятная боль. Она медленно поплелась к тяжелой металлической двери, стараясь подавить возрастающее чувство страха. Кэтрин и Альфред давно уже ушли. Ей нужно было выбраться из кладовой и где-нибудь искать помощи.

Она взялась за холодную металлическую ручку и толкнула дверь. Как и следовало ожидать, та оказалась запертой на ключ.

Тихо застонав от отчаяния, Рэйчел медленно осела на пол и прижала кулак ко рту, стараясь подавить смертельный ужас. Она не выберется отсюда до тех пор, пока кто-нибудь ее не найдет. Но тогда Альфред и Кэтрин догадаются, что она все слышала, и убьют ее. А Рэйчел не хотела умирать.

Люк никогда не был глупцом. Если бы не врожденная смекалка и наблюдательность — не дожить бы ему и до пятилетнего возраста. Он знал, что паническое бегство Рэйчел приведет ее в главный технический отсек, откуда не было другого выхода. Рано или поздно ей придется вернуться туда, откуда она пришла, и ему не терпелось увидеть, как она справится с поражением. Интересно, станет ли она снова задирать нос и смотреть на него с видом оскорбленной королевы?

Когда появился Альфред, Люк притаился в темном углу. Ему не хотелось выслушивать нудные рассуждения о правах собственности, открытых фондах и тому подобной чепухе, потому что эти проблемы его не интересовали. Альфред не знал, что имеет дело лишь с сорока процентами от огромных денежных потоков, текущих рекой в Братство Бытия. Все остальное уже благополучно осело в бездонных карманах Люка.

Он удивился, увидев, что из сада вошла Кэтрин, отряхивая с седых волос приставшие веточки. Значит, вот кто вопил, словно дикая мартовская кошка. И кто бы мог подумать, что столь неприличные звуки могла издавать одна из представительниц достойного рода филадельфийских Бидди? Губы Люка скривились в циничной усмешке. Кэтрин вовсе не походила на особу, получавшую наслаждение от телесных утех, к тому же в криках экстаза слышалась нескрываемая боль. Интересно, лениво подумал Люк, с кем это Кэтрин проводила время в саду?

Некоторое время он вслушивался в разговор Старейшин, но потом решил, что тот не представляет для него интереса. Речь шла о медицинском оборудовании, которым ведал всезнающий Альфред. Люк слышал, как Кэтрин говорила что-то о системе снабжения водой, но это он тоже пропустил мимо ушей, как делал всегда, когда дело касалось повседневных забот. Все мысли Люка были заняты тем, что Старейшины идут в ту сторону, куда убежала Рэйчел.

Ему хотелось послушать, как Рэйчел начнет оправдываться. Она только при нем болтала всякие глупости, видимо, присутствие Люка сказывалось на ней таким странным образом. Наверняка, Рэйчел придумает какую-нибудь убедительную причину, по которой она оказалась в запретной зоне рекреационного центра. Кэтрин мягко ее пожурит и назначит легкое наказание, после чего Рэйчел спокойно вернется в свою келью.

Люку нетерпелось узнать, где она спит.

Нет, так дело не пойдет! Вместо того, чтобы думать о сексе, нужно срочно решить, каким образом выбраться из Санта Долорес. Деньги лежат в безопасном месте, сбежать будет относительно просто. Правда, он обещал Кальвину повременить, чтобы тот успел привести в порядок свои дела. Но теперь, когда Люк твердо решил покинуть Братство, каждая минута казалась ему вечностью.

Он заберет Рэйчел с собой. И неважно, пойдет она добровольно или будет брыкаться и орать, словно дикая кошка — он не собирался отставлять ее здесь. Нет, он откажется от Рэйчел только тогда, когда будет к этому абсолютно готов. На этот раз он не позволит ей сбежать от него. Он возьмет ее с собой, будет успокаивать и приручать до тех пор, пока она не наберется сил и мужества, чтобы покинуть его без всяких сожалений.