Дальше я не слушала. Понятное дело, что эти «проверки» — проверки только на одну пятую. Наверняка экспериментировать будут, как Снейп со своим зельем правды. На самом деле, оно, может быть, не так уж и плохо? Психолог внушал надежду на хоть какое-то будущее. В Англии, конечно, но Англии скоро будет не до беженцев, и вполне можно будет смыться куда-нибудь… в ту же Румынию. Если заведу тут какие-либо знакомства — прихватить человека или нескольких будет, я думаю, не так уж сложно. Для такого даже опять драконом стать не страшно, чтобы перелететь через границу.

Я быстро оборвала себя: планы строить рано. Настолько рано, что звучат они, даже в моей голове, по меньшей мере смешно. Если уж делать план, то собирать как можно больше информации. Моё мнение обо всём может ещё сотню раз смениться. В самом начале у меня ведь мелькала мысль помочь дражайшей родине с её проблемным Тёмным Лордом, но теперь альтруизм забился в далёкие дали. А может, просто отношение магов к собственной персоне слишком сильно покоробило.

— У вас же нет никаких возражений? — спросила меня целительница; я уловила вопросительную интонацию в череде заученных фраз. Отрицательно покачала головой. Какие тут могут быть возражения, милая? Для тебя самой этот вопрос не смешон? Судя по всему, спрашивала она на полном серьёзе, я даже умилилась. Уизли рядом тоже негромко хмыкнул, и я обратила на него своё внимание. Тоже подумал о наивности девушки, или посмеялся чему-то своему?

Пользуясь передышкой в разговоре (если быть точнее, то в монологе мисс Страут), я решила задать Уизли актуальный вопрос, пока он не перестал быть таковым:

— Как я вижу, ты остался со мной, а не вернулся в Румынию. Подозрительная щедрость. Я думала, драконологи на дороге не валяются.

— Не валяются, — улыбнулся во все тридцать два он, чем-то очень явно довольный. Возможно, вопросом. Возможно, моими ехидными словами. — Но ты у нас не простой сквиб, а сквиб, который может внезапно стать драконом. Боюсь, при обучении мракоборцы уделяют драконам слишком мало внимания. Ну и я, конечно, из Англии, но работаю на Румынию. Им выгодно, они и протолкнули.

Я мельком подумала, что невыгодно это именно Уизли. Я не собираюсь буянить, со мной вряд ли произойдёт что-то экстраординарное — парню останется только скучать да бессмысленно проводить время.

Таинственное «им» объяснять не требовалось, потому как не было нужды: государство ли это, владельцы ли заповедника — совершенно не важно. Главное, что кому-то из Румынии я выгодна, в Румынии ко мне отнесутся лояльнее, а при совсем уж смелых фантазиях могут что-то предложить, чтобы переманить меня к себе. Неплохие перспективы в данной ситуации.

Мы поднялись на пятый этаж. Я не запоминала, что Страут говорила об отделениях больницы, поделённых по этажам. Во-первых, оно мне вряд ли особо надо, а во-вторых, ещё будет время. Меня ведь не выпустят с этажа, даже скорее из палаты, ещё очень долгое время. Я уже оценивала свои шансы умереть от скуки, когда заглянула в комнату. Небольшая одноместная палата, есть ещё одна дверь — наверняка в туалет. Очень хорошие условия. Лучше, чем мне думалось.

— Психолог придёт к вам через несколько минут, я пока покажу мистеру Уизли, где он будет жить, — Страут всё ещё улыбалась и раздражала этим неимоверно, но Уизли увела. Я уселась на кровать, немного сгорбилась и осталась в блаженном одиночестве. Звуков не было слышно никаких. Тишина. Какие-то чары на двери?

Психолог пришел быстро — дверь открылась неожиданно, раздражающие чуткий слух звуки ворвались и пропали, стоило двери опять закрыться. Врач был немолодым мужчиной, и яркая мантия ему категорически не шла. Я мигом выпрямилась.

— Мистер Уизли не будет присутствовать?

— Нет. Всё-таки это приватные разговоры, — он коротко взмахнул палочкой и притянул одиноко стоящий у небольшого столика стул. Уселся напротив, не очень далеко. Достал какую-то тетрадку и… ручку. Не перо. Я сдержала улыбку. — Начнём?

— Начнём, — согласилась я.

========== Глава пятая, в которой героиня — человек подневольный ==========

Время тянулось куда как быстрее, чем то, что я провела в клетке, будучи драконом. У меня было занятие: быть подопытной игрушкой для ученых всех областей, которые внезапно решили, что раз я — объект неизведанный, то на мне нужно проверить все зелья и заклинания — как же я отреагирую? С заклинаниями я, конечно, загнула, их на мне почти и не проверяли. Разве только основные, по типу «Петрификус тоталус», к которому (как и ко многим другим) у меня оказался повышенный иммунитет. Я не замирала солдатиком, но двигалась медленнее и с изрядной долей тяжести, будто ко всем моим конечностям в целом и к каждому мускулу в отдельности привязали нелёгкую гирю.

Под шумок проверили и реакцию на «Империус». Приказы доносились словно через вату, хотя спустя примерно пятнадцать минут такого давления я поняла, что игнорировать это становится сложно. Делиться этим я не спешила — с непроницаемым лицом заверила, что не почувствовала вообще ничего. Пусть лучше думают, что у меня невосприимчивость. Применять не будут. В конце концов, у драконов, с их повышенным иммунитетом к магии, к подавляющим волю заклинанием особое отношение — большинство не действуют. Вот и приходится магам изгаляться, придумывать что-то особое…

На зелья реакцию проверяли очень придирчиво, но я никого ничем не удивила: зелья, оказывающие положительное воздействие, и некоторые, что оказывали нейтральное (например, расслабляющее или сонное), я проглатывала без проблем и могла наслаждаться эффектом. А вот всякие зелья правды, яды и прочее усваиваться не хотели, меня начинало мутить и тошнить. В конце концов варево выходило естественным путём. Как я поняла, дело было в некоторых соединениях ингредиентов — именно их организм воспринимал как опасные, и потому отторгал. Обычных, маггловских ядов это не касалось: от них я вполне могла умереть.

Узнали, как на меня действуют порталы, — вполне обычно, — вижу ли я что-то, недоступное глазу обычного мага — к сожалению, нет, никаких способностей протеза Грюма у меня не обнаружилось. И так — день за днём, неделя за неделей. Бывали передышки: то ли маги готовили зелья, то ли размышляли, что будет следующим, то ли всё-таки заботились обо мне и давали свободные деньки.

Большое количество времени у меня было занято или визитами психолога, который пытался копаться во мне, или визитами магов, которые копались уже в моей памяти. Не знаю, что там думал обо мне психолог, но легиллименты добились кое-каких результатов, смогли вычленить из моих «животных» воспоминаний кое-какие моменты. Например, виды того же Манчестера; парочку моментов моей жизни, по которым ничего толкового нельзя было сказать.

Но были у меня и в самом деле свободные часы: я могла читать книги, которые мне завезли в неожиданно большом количестве, могла разговаривать с некоторыми свободными целителями (что случалось нечасто, так как они, в основном, все были заняты, но когда случалось — сначала вели себя в основном очень настороженно, пренебрежительно и даже враждебно, а потом, по всей видимости, свыклись), иногда болтала со своими конвоирами. Уизли периодически заменяла взрослая, язвительная и очень активная женщина, которая, хоть и относилась ко мне довольно небрежно, но была просто кладезем информации. Из книг можно было узнать не всё, так что приходилось сжимать зубы и идти к ней на поклон.

Можно было бы узнавать о жизни магов из уст Уизли, но, как выяснилось опытным путём, по качеству подачи информации он отличался от своей сменщицы в невыгодную сторону: часто перескакивал с темы на тему, разбавлял свои слова изрядной долей шуток и ненужных подробностей. Быть может, будь это другая ситуация, мне бы понравилось, но тогда хотелось получить максимум информации за ограниченное время, а не потешиться, так что общались мы с ним реже.

Помимо общей информации о мире, с помощью которой я постепенно избавлялась от ошибочных или полуправдивых суждений, непонимания многих слов, фраз и действий, я нахваталась кое-каких знаний и о медицине в магическом мире. Познакомилась, как уже говорилось раньше, со многими целителями — под руку, конечно, не лезла, но через несколько месяцев «заключения» мне разрешили бродить по этажам в то время, когда запрещены посещения больных. С сопровождением, конечно же. В один из таких походов я наткнулась на средних размеров кухню-гостиную, где заседало пять магов — три медсестры, целитель и целительница. Рассудив, что надо хоть как-то социализироваться, я зашла.