Клара (пока он говорил, она делала знаки сестре). В самом деле?
Санг. Сегодня я попробую устроить тебе сюрприз!
Клара. В чем дело, дорогой?
Санг. Ты, верно, не думала, что я могу что-то скрывать от тебя? Но и у меня бывают секреты!
Клара. Я давно замечала что-то…
Санг. Да ну? В самом деле, ты все-таки заметила? А ведь я на этот раз как будто не проговорился. Но если я не так встревожен твоей болезнью, как остальные, то ведь тому есть особые причины.
Клара. В чем же дело?
Ханна. Да говорите же, в чем дело! Вы видите, как она взволнована.
Санг. Хорошо, хорошо. Сейчас все разъясню. Я помог очень многим, но до сих пор не мог помочь ей, потому что я не мог как следует помолиться вместе с ней, именно вместе с ней! Она ведь непокорная у меня! А я не имею никакой силы помочь, если больные не молятся одновременно со мной, если они не могут молиться! И вот я написал нашим детям, прося, чтобы они приехали сюда. И вчера вечером я очень рано уложил их спать, но предварительно сказал им, что они должны как можно лучше выспаться, чтобы сегодня в семь часов утра помочь мне помолиться у постели их матери.
Клара. Ах, мой дорогой, мой дорогой!
Санг. Мы окружим тебя цепью из наших молитв. Один будет стоять в нотах, другой — у изголовья, а я — прямо перед тобой. И мы будем молиться, пока ты не заснешь. Да, да, пока ты не заснешь! А потом мы будем молиться, пока ты не проснешься, — и ты проснешься, и встанешь, и начнешь, ходить, как мы все! Да! Так будет!
Клара. Дорогой мой!
Ханна. А что сказали дети?
Санг. О, если бы ты видела их! Они были так потрясены. Уверяю тебя, оба были бледны, как эта вот простыня. Потом они посмотрели друг на друга, и я понял, что их нужно оставить одних. Я вижу, это тебя тоже волнует. Ты закрываешь глаза. Быть может, тебе тоже лучше побыть одной. Да, надо приготовиться! Благодать господня посетит нас. Надо приготовиться… Который час?
Ханна. Начало восьмого.
Санг. Не может быть. В семь они уже были бы тут. Ты забыла переставить часы по европейскому времени.
Ханна. Нет, я не забыла.
Санг. Так значит, ты неправильно поставила их, мой друг! Разве можно поверить, чтобы взрослые дети, которые собираются молиться о выздоровлении своей матери, проспали час, когда они должны прийти к ее постели?
Ханна. Я пойду наверх.
Санг. Нет, нет, нет! Последние мгновения они должны быть одни. Я знаю, как это важно.
Ханна. Они не услышат. Я только загляну в комнату.
(Уходит.)
Санг. Только осторожно! Пожалуйста, осторожно!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Санг. Это чудесно, что Ханна проявляет столько рвения…
Клара. Ах, мой дорогой!
Санг. У тебя такой грустный голос! О, надейся, прошу тебя! Я никогда еще не чувствовал такой веры в свои силы! А ты ведь знаешь, кто дает нам такое чувство. Клара, моя любимая!
(Становится на колени и ее постели.)
Прежде чем мы соединим свои усилия в горячей молитве, позволь мне поблагодарить тебя! Сегодня я благодарил бога за то, что он даровал мне тебя. Среди всей этой весенней роскоши я благодарил бога за тебя. Я испытал чувство такой радости! Такая радость была вокруг меня и внутри меня. Я вспомнил все, что мы с тобой пережили вдвоем. Знаешь, мне кажется, что я люблю тебя еще больше потому, что ты не вполне разделяешь мою веру: из-за этого я еще более неотступно думаю о тебе. Ты тянешься ко мне всем своим существом, всей своей волей, никакие другие силы тут не действуют И я горд тем, что ты бок о бок со мной и хранишь мою иную правду. А когда я вспомню, что ты, не разделяя моей веры, отдала мне всю свою жизнь…
Клара. Адольф!
Санг. Если ты будешь возражать, я закрою тебе рот рукой! Теперь моя очередь говорить. О, то, что ты сделала, — великий подвиг! Такие, как я, отдают свою веру, а ты отдала жизнь. Как же велико твое доверие ко мне! Как я люблю тебя! Когда моя пламенная вера пугала тебя, когда ты трепетала за меня или за судьбу своих детей, ты, конечно, порой не сознавала, что делаешь… А я знал: ты не могла поступать иначе! А на большее у тебя уже не хватало сил!
Клара. Да, у меня не хватало сил…
Санг. Это моя вина. Я не умел щадить тебя.
Клара. Адольф!
Санг. Да, я знаю. Это именно так. Ты приносила себя в жертву день за днем. И не потому, что ты верила, не потому, что ты надеялась получить награду на том или на этом свете — нет, только из одной любви! О, как я люблю тебя! Сегодня я хотел сказать тебе это. Если бы Ханна не вышла из комнаты, я попросил бы ее оставить нас вдвоем. Благодарю тебя! Сегодня твой день! Знаменательный день! Сейчас придут дети. О позволь мне поцеловать тебя, как в первый день!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Ханна возвращается.
Санг. Ну, что же?
Ханна. Восьмой час…
Клара. Я знала это.
Санг. Восьмой час? А дети?
Ханна. Они спали.
Санг. Спали?
Клара. Я знала это.
Xанна. Элиас лежал на кровати одетым, как будто только прилег отдохнуть, да так и заснул. А Ракел спала, укрывшись одеялом. Она ничего не слышала.
Санг. Я требовал от них слишком многого. Они все-таки еще дети. Я никогда не умею соразмерить силы.
Ханна. Они почти не спали эти два дня, с того момента, как мы встретились.
Санг. Но почему же бог внушил мне именно сегодня такую веру в свои силы? Я хочу понять, почему?
(Идет к двери.)
Простите меня, друзья, я сейчас вернусь… Почему же именно сегодня?
(Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Клара. Ты разбудила их?
Ханна. Конечно. Знаешь, я, кажется, начинаю понимать, в чем дело.
Клара. Боже мой! У меня начинается ужасная дрожь!
Ханна. Что же делать?
Клара. Ничего… Я сама должна справиться с этим… О, вчера у них в глазах было какое-то особенное выражение. Теперь я понимаю.
Ханна. Они больше не верят тому, чему верит их отец.
Клара. Да, они больше не верят тому, чему верит их отец. Как они страдали, как много они пережили, бедные! Они ведь любят и уважают его! Он им дороже всего на свете!
Ханна. Вот почему вчера они были такие притихшие.
Клара. Да. И потому они так переживали каждую мелочь. И потому Ракел написала тебе и просила тебя приехать. Она понимала, что кто-то должен быть здесь, с нами. Ей одной это было не под силу.
Ханна. Да, ты права! Каково им было вынести все это!
Клара. Ах, бедные, бедные!
Ханна. Смотри, сюда идет Элиас!
Клара. Элиас? Он здесь?
Элиас (бросается на колени у постели матери, закрыв лицо руками). О, мама!
Клара. Да, да! Я знаю! Я все знаю!
Элиас. Ты знаешь? Ничего ужаснее не могло случиться!
Клара. Нет, ничего…
Элиас. Когда вчера он сказал нам, что сегодня в семь часов…
Клара. Молчи! Я не в силах! Я не перенесу этого!
Ханна. Слышишь? Твоя мать не в силах перенести…
Элиас. Нет, нет! Я знал ведь, что так случится! Все равно так должно было случиться! Рано или поздно этим должно было кончиться.
Ханна. Ты в состоянии выслушать его?
Клара. Я должна его выслушать… Говори же…
Ханна. Что с тобой, Клара?
Клара. Элиас? Ты здесь?
Элиас. Я здесь, мама.
Клара. А Ракел?
Элиас. Она сейчас встает. Вчера мы с нею не спали до полуночи. Но больше она не выдержала.
Клара. Почему, дитя мое, ах, почему же так случилось?
Элиас. Почему мы перестали верить, как отец?
Клара. А вы перестали верить, как отец, дитя мое?
