Он не успел договорить, как Полина подбежала к столу, схватила пустую водочную бутылку и ударила со всей силы его по голове.

– Всё это конец, я тебя посажу, гад, – закричала она.

Странно, но бутылка даже не разбилась о голову подлеца. Задев его по касательной, только рассекла бровь, которая хлынула и залила Полякову лицо. Он пошатнулся, не ожидая такой прыти от Полины. Поднял руку для ответного удара, но вдруг раздался звонок в дверь и тут, же вошёл милицейский патруль, который вызвали соседи.

– Что у вас тут происходит? – спросил сержант с автоматом наперевес.

– Что, не видите? – завопил Поляков, – жена жизни лишает. Она убить меня пыталась. Вы меры, давайте, принимайте!

Сержант вопросительно посмотрел на Полину и на Леру, потом, не поверив словам Полякова, спросил:

– Девушка он, что вас обидел?

– Не успел, – ответила заплаканная Лера, – я его подушкой.

– Заявление будете писать? – спросил у неё сержант.

– На кого, на меня? – Пьяно заорал Леонид, – так это она меня по голове, до крови, я буду писать! Бумагу дала! – пьяно обратился он к Полине, – сейчас я тебя сажать буду!

– Сейчас, так сразу и посадим. Это тебя сучка облезлого, надо вниз головой в отхожее место посадить. Ещё один вызов и мы тебя точно посадим, тихо произнёс один из полицейских.

Пока полицейские разговаривали с Леонидом, Полина быстро собрала свои и вещи дочери, документы и они вышли с патрулём из квартиры.

– Я на вас жаловаться буду! А вы, шалавы, валите отсюда! – Кричал он им вслед, – и дорогу сюда забудьте!

Быстрым шагом мать с дочерью покинули посёлок.

– Мама куда мы сейчас?

– Даже сама не знаю, – они подошли к остановке автобуса, и присели на лавочку.

– Мама, почему ты мне никогда не говорила, что он мне не родной отец?

– Прости дочь. Не хотела тебе делать больно, а получилось, вдвойне обидела. Лера не знаю, что и делать. Я через неделю должна была лечь в больницу, совсем зрение теряю.

– Что я без тебя делать буду, мамочка? Может, опять в садик пойдём?

– Да нет, доченька, вчера меня по-хорошему попросили уволиться. Заведующая свою знакомую пристроила на моё место. Даже рассчитала сразу, без отработки.

– Какое она право имеет?

– Имеет. Мне надо в больницу ложиться и инвалидность по зрению оформлять. Я уже и в этих очках ничего не вижу. Всё делаю наугад. Я бы сама ушла. Рискованно так с детьми работать.

– Мама, а кто мой настоящий отец?

– Считай, что его нет у тебя. Родом из Москвы, а живёт в Америке. Там и остался. Приезжал к своей бабушке. Жалко хороший парень был. А какая отличная бабушка у него была, а я поспешила мать свою послушать. Сделала бы, как Нина Михайловна советовала, так всё по-другому было бы. Растерялась тогда я. Совсем зелёной девочкой была, только школу окончила. Да мать стыдила, что я без мужа с ребёнком на руках.

– У тебя все хорошие. И Полякова ты всегда жалела. Теперь вот прародитель мой и его бабушка хорошие.

– Не говори так. Это правда. Если бы я письмо от его матери не нашла, так и не ушла бы от Нины Михайловны.

– Так может, пойдём к ней? – Лера потащила мать, к открытой двери, подъехавшего автобуса, направлявшегося в Южногорск.

– Лера ты что? Как можно через столько лет явиться к пожилой женщине?

– Ты же говорила, что она хорошая? Вот и проверим, какая она хорошая. Тем более, выбора у нас нет. Идти нам некуда.

Вскоре они стояли около дома Нины Михайловны. Она не сразу в измученной побоями и уставшей, полуслепой женщине признала ту, влюблённую в её внука Лину. Но посмотрев на Леру, её сердцу что-то подсказало, что это её кровь. Так девочка была похожа на непоседу Валерку, каким был он в этом возрасте.

– Тебя как звать? – спросила она девушку.

– Валерия, как и отца, – заносчиво ответила она.

Нина Михайловна прижала её голову к своей груди, – что мы стоим? Проходите в свой дом. До поздней ночи Полина рассказывала о своей жизни внимательно слушающим её Лере и Нине Михайловне.

– Ну почему ты ко мне не пришла? Разве я бы тебя выгнала? Так и жили бы, растили вместе Лерочку. Столько лет зря прошло. Я одна. Получается, что и ты одна всё это время была.

– Мама вот ты даёшь! – Лера прижалась к бабушке.

– А Валерий объявлялся? Как он там? – осторожно спросила Полина.

– Он так и не знает, что у него есть дочь? – поинтересовалась Лера.

– Не знает. Так больше и не объявлялся. Ни письма, ни звонка.

Ладно. Теперь вас никуда не отпущу. Будем жить вместе!

Прошло несколько недель. Весна в городе набирала обороты. От аромата цветущих деревьев, сирени и жасмина, кружилась голова. Нина Михайловна приободрилась. За последние годы она впервые почувствовала желание жить в полную силу. Появились мечтания, планы на будущее. Полина успокоилась, посвежела. Решила после выписки из больницы подать заявление на развод с Поляковым. Лера сдавала экзамены в своей школе, каждый день, проделывая путь на автобусе от Южногорска до посёлка Приморский и обратно. Полина вскоре легла в больницу благо она находилась в нескольких кварталах от дома Нины Михайловны, что давало возможность Лере каждый день навещать её. По вечерам бабушка помогала внучке с уроками, а потом они часами разговаривали. В основном рассказывала Бабушка Лере о её прадеде – капитане второго ранга, об убитом деде физике, о её отце Валерии.

После очередного бабушкиного рассказа Лера заснула, радуясь неожиданному счастью, появившемуся в их жизни так нежданно, негаданно. Проснулась она от встревоженного крика бабушки.

– Убирайтесь со двора! Сейчас милицию вызову! Всё, набираю номер милиции! Милиция! Ало! Приезжайте по адресу…

Лера соскочила с постели и кинулась к бабушке. Она в ночной сорочке стояла в большой комнате и вглядывалась в темноту. За окном послышался громкий топот чьих-то ног, похоже, обутых в тяжёлую обувь, скрип захлопывающейся калитки и рёв удаляющегося мотоцикла.

– Бабушка, что случилось? Кто это был? – расспрашивала сонная и испуганная Лера.

Держась за сердце, Нина Михайловна присела на кровать. Послышался стук в дверь.

– Ниночка, это я Капа с Серёжей! Открой, – Лера открыла дверь и в комнату вошла встревоженная с наброшенным халатом на ночную сорочку соседка и приятельница Нины Михайловны Капитолина со своим зятем, тоже наспех одетым и ещё не отошедшим от сна.

– Нина Михайловна, вас опять пытались ограбить? – спросил он встревожено.

– Серёжа я не знаю, не понимаю, что происходит. Чего им надо? – ответила она ему.

– Ты скажи Ниночка, чего они к тебе повадились? В прошлом месяце, также на мотоцикле кто-то подъехал ночью и всё в твоём сарайчике перевернул. Хорошо я увидела в окно.

Под утро все еле успокоились и разошлись. Только Нина Михайловна всё о чём-то напряжённо думала. Утром она повела Леру в небольшую летнюю кухню. Она подвела внучку к старинному сундуку, такой Лера видела впервые, который стоял в дальнем углу постройки и был накрыт красивым покрывалом с уложенными в ряд декоративными небольшими подушками.

– Ничего себе вещица, – Лера с интересом рассматривала кованные металлические части сундука и большой массивный замок на нём.

– Да, вещь знатная. Это сундук ещё моей бабушки. Видишь раритет какой, – говорила Нина Михайловна, открывая замок замысловатым большим ключом.

– Понятно, бабушка, ты в нём сокровища хранишь! Поэтому к тебе похитители повадились? – шутя, спросила Лера.

– Да, ты права. Только мои сокровища в прошлом году в другом месте лежали, а они здесь их искали. Не нашли. Думаю, теперь они сюда не сунутся, видишь, сарайчик обыскали. Лерочка я хочу, чтобы ты знала. Раз твой отец решил не появляться больше в России, эти бумаги пусть будут принадлежать вам с мамой. Может ещё объявится Валерий, а нет, так пусть ждут своего часа. Так завещал твой дед Юрий.

– Бабушка, а что это за бумаги?

Показав девочке, архив и синюю папку Нина Михайловна положила всё на место, закрыла замок и показала, где она хранит ключ.