Солнце вздумало заглянуть в окна и скользнуло по золотистым волосам невесты. Губы Вероники дрожали, что только умиляло регистратора, находившегося в безмятежном неведении. Ведь невесте полагалось нервничать и даже расчувствоваться до слёз в день своей свадьбы. Но пистолет, упиравшийся Веронике в поясницу, плюс наигранная белоснежная улыбка жениха, были куда более убедительным аргументом к выражению чувств. Этот мерзавец ещё смел улыбаться! Склоняясь, он заглянул в зелёные глаза Вероники. Словно засомневался на мгновение, скажет ли она «да». Но испуганная невеста едва слышно прошептала заветное слово.

– В знак любви и верности прошу обменяться кольцами, – медовый голос женщины, стоящей перед ними, заставил Веронику вздрогнуть.

Она нехотя протянула руку, позволяя мучителю надеть тонкое блестящее кольцо ей на палец. И что самое обидное, оно идеально подходило. Жених ловко надел его, не опуская второй руки с оружием, холодившим спину Вероники. Затем настала очередь невесты. Она зло надела украшение на его палец и попыталась испепелить негодяя взглядом. Не вышло. Этот парень непрошибаемый…

Вероника сжимала дрожащими пальцами ткань короткого белоснежного платья, украшенного прекрасным кружевом по верху пышной юбки. Проклятый наряд тоже сидел идеально. Как ему удалось лишь окинуть её взглядом и точно вычислить нужные размеры? Кто этот человек? Точно маньяк! Никем другим не мог быть. Типичный уголовник.

А свидетели? Неизвестный мужик с такой физиономией бандитской… И чего всё время улыбается? Костюм на два размера меньше чем нужно. Того и гляди, разойдётся по швам. Про свидетельницу вообще нужно молчать: волосы в узел связала, ни косметики, ни украшений. Стоит, сложила руки на груди, вся в чёрном. А костяшки на тех самых руках все ободраны. Чем только занималась?

Вероника вздохнула, чувствуя, что глаза увлажнились. Не реветь. Только не реветь… Она поставила подпись на предложенной бумажке, заверяя собственный приговор. Прижимая её к себе, новоиспечённый муж также размашисто расписался, да так, что Веронику даже зависть одолела. Почерк-то, какой красивый…

– Можете поздравить друг друга! – раздался голос регистратора.

Проклятая тётка. С чем поздравлять? Тем временем Веронику развернули и запечатлели короткий звонкий поцелуй на лбу. Она оторопела, во все глаза глядя на своего похитителя. Должна запомнить его. Запомнить лицо гада, который разрушил её жизнь. Лицо убийцы, маньяка, за которым наверняка гоняется вся полиция города…

– Ну всё, капитан, принимай поздравления! – огромный небритый детина сунулся на них, крепко обнимая обоих, едва давая дышать.

Вероника почувствовала, как он отобрал злосчастный пистолет у её муженька, пряча оружие от посторонних глаз. Конечно! Теперь-то он зачем? Они своё грязное дело сделали. Стоп…

– Какой капитан? Моряк что ли? – пролепетала Вероника.

Громила рассмеялся и потрепал её огромной ручищей по макушке.

– Уголовного розыска капитан. Хороший тебе мужик девонька достался. Эх, люблю я вас! – дядька снова обнял их, рискуя раздавить.

Головы новобрачных соприкоснулись, и Вероника, воспользовавшись моментом, снова посмотрела на мужа. Его серо-голубые глаза потемнели, будто перед грозой.

– Ты полицейский?!

Немного ранее…

Лучи заходящего солнца проникали в небольшой уютный кабинет вместе с порывами свежего ветра. Здесь, в западной части города, расположенного в густой зелени природных парков, он был особенно благодатен. Сегодня Веронике нестерпимо захотелось всё бросить и поскорее сбежать. Она прикусила губу, продолжая возиться с горой бумаг.

Врывавшийся ветер приподнимал аккуратные шторы, и документы норовили разлететься, как осенняя листва. Вероника поглядела на свой голубой плащ. Он так соблазнительно висел на высокой деревянной вешалке, выполненной в виде деревца с ветвями, которые служили крючками для одежды.

Из кабинета, располагавшегося по правую сторону от её стола, по-прежнему раздавался громкий полный печали голос. Он повествовал о том, что инопланетное вторжение неизбежно. Также советовал закупать тушёнку и туалетную бумагу в неограниченном количестве. Вероника покачала головой, и светлые волосы гладкой волной рассыпались по плечам, укрытым мягкой тканью бежевого платья.

Табличка на кабинете гласила: «Д-р Дорофеев Е.Е.». Евгений Евгеньевич был неплохим психологом. По крайней мере, так считала Вероника и те странные типы, что являлись клиентами доктора. Сегодня последний сеанс затянулся, что нехарактерно для начальника. Но не ей об этом рассуждать. Вероника с удовольствием подрабатывала, получая при этом внушительную денежку, которая приятно радовала кошелёк.

В свои девятнадцать она могла гордиться собой, учась и подрабатывая. Этим Вероника обеспечивала себе возможность оплатить учёбу и любимые сладости. Всего-то и нужно, что очаровательно улыбаться и приводить документы в порядок, проверяя почту доктора три-четыре раза в неделю. Вот и спешила она после занятий, стараясь не свалиться с высоких каблуков. Сверкала белозубой улыбкой, когда очередной несчастный, уставший от жизни человек, переступал порог кабинета.

Вообще, честно говоря, Вероника сомневалась в том, что хотя бы один из пациентов доктора действительно болел. Она уже не первый раз отмечала про себя, что посетители были скорее странными и смешными богатеями, которые выдумывали себе болячки. Казалось, они платили огромные деньги за сеансы только затем, чтобы их хоть кто-то выслушал.

Дверь кабинета наконец открылась, и в проёме показалась голова мужчины средних лет. Он опасливо поглядел по сторонам. Затем остановил свой пронизывающий взгляд на Веронике и долго смотрел, проверяя, не является ли она одним из инопланетных захватчиков. Вероника надела очки и показала язык. Мужчина немедленно встрепенулся и прошмыгнул в коридор, скрываясь в сумерках за дверью.

Наконец-то! День закончен. Сегодня всё тянулось как резина. Вероника совсем измоталась на парах в университете, затем разбирая гору накопившихся бумаг у доктора. Как никогда хотелось размять ноги, прогуливаясь до остановки трамвая, и поскорее оказаться в своей уютной квартирке.

Она уже предвкушала тихий вечер за просмотром любимого сериала и поеданием огромной коробки шоколадных конфет. Их Вероника приобрела в небольшой кондитерской, ещё идя на работу. Заходила туда почти каждый день, любуясь на горы разноцветных пирожных и прочих десертов. Теперь сладость ожидала её в коробке на краю стола.

– Вероника, думаю, на сегодня мы закончим. Поспешите. Скоро совсем стемнеет. Мне бы не хотелось заставлять вас блуждать в потёмках, – «лечебным» голосом проговорил Дорофеев.

Она счастливо улыбнулась доктору, появившемуся у двери. Евгений Евгеньевич уже надел свой плащ, теперь поправляя тонкие, смешно подкрученные усы.

– Я уже всё закончила, Евгений Евгеньевич, – торопливо предупредила Вероника. – Неделя выдалась просто сумасшедшая.

Она поджала губы, понимая, что подобрала неудачное сравнение. Но вызвала лишь ответную усталую улыбку у начальника.

– Пусть ваши выходные пройдут спокойно, если вы, в ваши удивительные годы, мечтаете именно об этом, дорогая Вероника, – вздохнул Дорофеев.

Она быстро бросила футляр с очками и телефон в сумку. Затем терпеливо подождала, пока услужливый доктор накинет плащ на её плечи. Осталось забрать коробку шоколада, перехваченную тонкой голубой лентой. Вероника вежливо распрощалась с начальником и наконец вышла на улицу, окунаясь в вечернюю прохладу.

Стук от каблуков её туфель в этот раз слишком громко звучал на неожиданно тихой улице. Вероника торопливо перешла через дорогу. Она заметила, как загорелся красный свет светофора, едва достигла противоположного края.

Именно в этот самый злосчастный момент её жизни, Вероника услышала, как завизжали шины. Тёмная машина, развернувшись на трассе на девяносто градусов, врезалась в тот самый светофор, возле которого она стояла. Вероника вскрикнула, прикрывая голову руками, в которых продолжала держать коробку.