— Интересная у вас система безопасности, — сказала я, уставившись на учителя. — А как купол определяет кто гость, а кто чужак. Меня же он пропустил.

— В первый раз ты была со мной. Других же энергетическое поле не пропустит. Да и мост тоже…

— Эта развалина смущает меня больше всего. Каждый раз, когда прохожу по нему, меня накрывает панический страх.

— Это ещё одна уловка, — с улыбкой проговорил учитель. — Чужие его просто не видят и не чувствуют. Для них — его нет. Только не спрашивай меня, как я это сделал. Может когда-нибудь и расскажу, но только не сегодня. И вообще, давно пора спать. Учти, подъём у нас на рассвете. Ежедневных тренировок никто не отменял. Так что, спокойной ночи, — сказал Тамир и скрылся за дверью своей комнаты. Кинув на ночное небо ещё один взгляд, я последовала примеру учителя.

Кстати, интересно придуман этот купол. Его не видно ни снаружи, ни из нутрии. Да и сама история его создания меня впечатлила. Получается, что если бы не выходка Нии, его могли бы вообще никогда не изобрести. Всё-таки я всё больше укрепляюсь во мнении, что мир двигают именно такие шумоголовые непредсказуемые авантюристы, как она…

Глава 17. Правила другой жизни

Утро началось для меня совершенно неожиданно, ведь когда Тамир пришёл поднимать с кровати моё тело, которое категорически не желало вставать, было ещё темно, а рассветом даже и не пахло.

Дальше — хуже…

Разминка в условиях кромешной предрассветной темноты стала для меня настоящей пыткой. Ведь всего лишь добежав до беседки на вершине, я умудрилась споткнуться и расстелиться всем телом на каменистой тропинке не меньше десятка раз. А ехидная фантазия, глупо посмеиваясь, начала мечтать о приобретении шахтёрской каски, к которой бы крепился гигантский фонарь. Мол, просто так… на всякий случай. Вдруг Тамиру ещё какая-нибудь странная мысль в голову взбредёт, и он невзначай решит отправить меня исследовать местные катакомбы. Не уверена, правда, что они тут есть.

Но когда я попыталась пожаловаться учителю, он философским тоном сообщил мне, что я должна научиться чувствовать энергию мира. А для этого совсем не нужно задействовать глаза. И снова отправил меня к беседке, только в этот раз, для верности, ещё и глаза завязал.

Вот теперь мне действительно пришлось собирать всю свою волю, заталкивать поглубже гордость и сомнения и всё-таки попытаться сделать то, о чём говорил Тамир. И к моему собственному удивлению, всё получилось. Правда для этого пришлось ещё несколько раз споткнуться и растелиться прямо на острых камнях, но… оно того стоило.

Оказывается каждый предмет на этой планете имел своё энергетическое поле, которое нельзя было увидеть, но можно почувствовать… ощутить через собственную энергию. И уже эти ощущения спроецировать и мысленно перенести в привычную форму. Не знаю, как это получалось у других, но я представляла энергетическую сторону мира простым отражением реальности, только предметы в ней представляли собой пульсирующую энергетическую массу, окрашенную каждый в своё цвет. Камни, деревья, земля… всё на этой стороне двигалось и вибрировало. Что-то светилось сильнее и выглядело мощным и плотным, а что-то наоборот, имело довольно тусклое свечение. Но, всё это было реально, и для того чтобы это узнать, мне нужно было всего лишь расслабиться и довериться собственной энергии и интуиции. Всё получилось и это было действительно здорово!

Кстати, учитель в моей нынешней картине мира имел яркое золотое свечение, очень сильное, которое окутывало большое пространство рядом с ним. Увидев его я остановилась и как завороженная уставилась на эту потрясающую картину. Нет, мне, конечно, доводилось, до этого видеть его ауру, но тогда я её именно видела, а сейчас ощущаю. Можно сказать, что теперь вижу энергию через свои ощущения… Странно, но действенно.

— Можешь сказать, почему ты так улыбаешься? — поинтересовался Тамир.

— Как так? — удивилась его вопросу я.

— Не знаю, странно… Как будто видишь то, чего не видят другие.

— Так и есть, — на губах тут же растянулась довольная улыбка.

— Значит, получилось, — он встал и, подойдя ближе, развязал повязку. — Это, Тиана, только начало, так называемые азы, которые наши дети знают с детства. Но, думаю, ты быстро всё освоишь. И я бы хотел, чтобы ты поняла основной принцип обучения. Я не буду давать тебе ответов на твои вопросы. Я буду лишь подталкивать тебя к их поиску, направлять к истине. Так и только так, ты сможешь понять всё, что должна. Всё, что я хочу тебе показать. Это сложный путь, но самый короткий и действенный. Пойми, нельзя просто передать истину, можно показать путь, для её поисков.

Здесь было над чем задуматься. Я была согласна с учителем почти во всём. Действительно, только пройдя путь самостоятельно можно запомнить дорогу, понять и преодолеть все её преграды. Иначе — идти по ней бессмысленно. Сегодняшний эксперимент Тамира это мне наглядно показал.

После завтрака мы переместились в кабинет, где я по старой привычке устроилась на пушистом ковре у камина. Его мягкий ворс и тепло живого огня, приятно согревали и тело и душу, успокаивали и навевали на приятные воспоминания прошлого. Как же всё-таки прекрасен огонь. Он как будто живой, сильный, со своим нравом и характером. Может и согреть и обжечь… Может и убить, и вернуть к жизни… Может уничтожить целые города, и дать тепло замерзающим людям.

— Итак, — голосом опытного лектора проговорил Тамир, тем самым отрывая меня от задумчивого созерцания огненных вихрей. — Я обещал просветить тебя об устройстве и правилах жизни здесь. Но, для начала, хотел бы рассказать о некоторых общих законах нашего народа, единых для всех.

Он сделал паузу и многозначительно на меня взглянул. Пришлось отвернуться от огонька и изобразить сосредоточенное внимание.

— Во-первых, — медленно продолжил Тамир. — Мы не афишируем своего существования для людей. Этот закон сложился из векового опыта нашего взаимодействия. Если верить некоторым древним манускриптам, то несколько тысячелетий назад, миссия моего народа заключалась в передаче людям знаний об энергии, о её преобразовании, о правильности и неправильности поступков. О понятиях добра и зла, и так далее. Много веков мы жили бок обок. Люди тянулись к знаниям, а мы всегда были рады ими делиться. Но, естественно, были и те, кто хотел всё и сразу. Хотел много знать, но не хотел учиться, хотел богатства, но не хотел работать, хотел власти, но не считал нужным завоёвывать доверие. Они возвели материальное богатство в ранг высшей добродетели, отказавшись от нас и нашей мудрости. Нас объявили лишними, и выгнали из своих общин. Тогда мы образовали свою…

Шли годы. Жить среди людей мы больше не могли и не хотели, и старались ограничить до минимума своё вмешательство в их жизнь. Но, никогда не отказывали в помощи тем, кто обращался к нам. Так продолжалось достаточно долго, пока кому-то не пришло в голову, что мы опасны и что нас нужно уничтожить. Так началась глобальная акция, названная господами инквизиторами «охота на ведьм». Многих тогда настигла печальная участь, в том числе и моих родителей. А самым обидным было то, что мы не могли защищаться. Не имели права, даже, несмотря на то, что были заведомо сильнее. Дело в том, что мы никогда, ни при каких обстоятельствах не должны направлять свои знания и энергию во вред людям. Таков закон. И если мы и можем противостоять им, то только на их уровне физической борьбы.

— Интересная получается история, — обдумывая сказанное учителем, проговорила я.

— Да, и из неё плавно вытекают два закона. Первый — нельзя использовать знания и энергию во вред людям, и второй — полная конспирация. Веками было доказано, что если они не знают о нашем существовании — проще живётся и нам и им.

— Но, насколько я знаю, многие ваши живут среди людей.