Литмир - Электронная Библиотека

— С ума сойти!

— Сажаешь их в землю, а потом наблюдаешь, как молодые побеги пробиваются, тянутся к солнцу там, где до этого ничего не было. И я обрел… — Он оборвал себя на полуслове, потом закончил:

— Это успокаивает меня.

Готов поспорить, он собирался сказать что-то вроде:

«Я обрел покой», — и на мгновение мне стало не по себе. Я чуть было не подошел к нему, чтобы с чувством пожать руку, но вместо этого вспомнил прошлую ночь, вспомнил Микки М., вспомнил Аарона Парадиза…

Поэтому я сказал:

— Между прочим, Луи, вчера ночью я столкнулся с Микки М.

— Ты… что? Что такое «миккиэм»?

— В настоящий момент это покойник. Микки М, был одним из твоих ребят несколько лет назад.

— А, тот. Я вспомнил. Но почему ты об этом заговорил? Черт, я уже не имею никакого отношения к тем ребятам. Я не видел Микки… Он мертв? Давно?

— С прошлой ночи.

— Что с ним случилось?

— Его застрелили.

— Черт бы меня побрал! — Луи фыркнул. — Да, это должно было случиться.

Я был сбит с толку. Луи говорил вполне убедительно. Совершенно искренне и почти убедительно. Почти. Однако я не был готов заглотить целиком этого нового Луи Грека. Что-то здесь было не так. Я сказал:

— Интересно получается: человек, у которого Лоример арендует часть острова, тоже убит прошлой ночью.

— Да. — Он кивнул. — Я знаю. Это скверно.

— Луи, каким образом тебе стало известно об Аароне Парадизе и почему ты не знал, что Микки мертв? Это его заметно озадачило.

— Об убийстве сообщили газеты, поэтому Лоример позвонил мне и рассказал о том, что случилось с Парадизом. Беспокоился, как это может отразиться на бизнесе, на договоре об аренде и все такое. Естественно, у него не было причин упоминать о Микки, если он вообще о нем слышал.

— Любопытно. У вас здесь в сорока милях от берега имеется телефон?

— Ты же сам упоминал, Скотт, такую вещь, как радиотелефон. Такие бывают на корабле, чтобы связываться с берегом.

Он улыбался, довольный, что отбрил меня, и тут я добил его окончательно.

— Хорошо, а откуда тебе известно, что его звали не Адам Престон?

— Га? — Он заморгал, уставившись на меня, почесал волосы на шее, взлохматил голову. — Что ты хочешь этим сказать, Скотт?

— Практически все знали его как Адама Престона. А его настоящее имя — Аарон Парадиз — тебе, вероятно, уже было известно раньше?.

Он сник, пожевал губами, его кустистые брови поползли вниз, и он сердито вытаращился на меня.

— Так я это уже сказал, да? Ну, думаю, мне Лоример сообщил. Не знаю, кто еще мог это сделать. О'кей, Скотт! Ты становишься чересчур болтливым.

— При чем тут я? — добродушно возразил я, чувствуя, что пора освобождать помещение, пока еще есть возможность унести ноги. — Ладно, выбрось все это из головы. Мне Нужно возвращаться. Увидимся, Луи.

Он кивнул, и я вышел.

Никто меня не остановил — это не столько успокоило меня, сколько удивило. Я шел, постоянно оглядываясь назад, и видел, как Луи Грек что-то рассказывает двум охранникам. Они смотрели в мою сторону. И это еще ни о чем не говорило. Но кое-что другое говорило о многом.

Я не спускал глаз с Луи и тех двух типов и как-то случайно бросил взгляд вправо. Какой-то парень из здания — оно отстояло на несколько футов от офиса — наблюдал за мной через окно. Я только мельком взглянул на него, но и беглого взгляда было достаточно.

Такое лицо легко запоминалось: круглое, мясистое, цвета картофельного пюре, с бугристым, шарообразным носом в центре, на голове редкие светлые волосы — этот выразительный портрет принадлежал парню по прозвищу Муравей, он же Энтони Сайни, — одному из бандитов; как и Микки М., он состоял в шайке Луи.

«Я уже не имею никакого отношения к этим ребятам», — только что уверял меня Луи Грек.

Ладно, может быть. Очень может быть, что Энтони Сайни теперь тоже высаживает рассаду и обретает покой, наблюдая, как растет зелень.

Черта с два я поверил!

Глава 10

Когда меня уже никто не мог видеть с территории фабрики, я бросился бежать, взяв курс вправо, и поднялся по пологому склону на гребень холма. Теперь меня от фабрики отделяли примерно ярдов триста, но ярдах в двухстах я увидел-таки тех двух типов, которые быстро двигались в моем направлении. Они не бежали — пока что не бежали, — но шли как люди, которые сильно спешат.

Я повернулся и еще поднажал. Добравшись до лачуги, я громко позвал Джима и влетел внутрь. Его там не было. Я снова крикнул и услышал его ответный крик:

— Я здесь, Шелл.

Его голос показался мне приглушенным, будто из подземелья. Я вышел на улицу, свернул за угол и увидел Джима. Он оттянул засыпанную землей доску в конце лачуги, а сам чуть ли не полз на четвереньках, проваливаясь в грязь. Его руки и брюки были испачканы нефтью и жиром.

Наконец он выполз и, торопясь, давясь словами, заговорил:

— После того как ты заикнулся об этом, Шелл, я заметил, что хижина действительно больше снаружи, нежели внутри. Что за дьявольщина? Оказалось, в том конце есть небольшая комната, изолированная, ни окон, ни дверей. Представляешь?

— К черту комнату…

— Такое впечатление, что они установили здесь огромных размеров бидон или перегонный аппарат. — Он осклабился. — А может, это спутник? Внизу под этой штуковиной тоже есть какие-то трубы, но они еще ни к чему не подсоединены…

— Джим, если ты не заткнешься, то следующим звуком могут оказаться выстрелы.

— Выстрелы? Черт, о чем ты говоришь? Теперь я мог видеть этих типов. Мне пришлось рвануть в полную силу, чтобы побыстрее добежать сюда, но они находились от нас всего в двух или трех сотнях ярдов. И бежали с приличной скоростью.

— Я только что выслушал кучу всякой ерунды о садоводстве и экологически чистом детском питании, — попытался объяснить я. — Может, это правда. А может, так задумано, чтобы я поверил, будто все это правда. Но те двое хлюстов…

У Джима отвисла челюсть.

— Садоводство и детское питание…

— Послушай меня, Джим. Того типа, что покушался на твою жизнь минувшей ночью, звали Микки М. В недалеком прошлом он работал на Луи Грека. Парень, что заправляет этой чертовой фабрикой по производству детского питания, — Луи Грек. Усек?

Он кивнул — кажется, начинал понимать. Я ткнул пальцем в сторону спешивших к нам головорезов.

— Может, эти ребята хотят угостить нас свежими огурцами. Это серьезный вопрос, но он остается открытым, поэтому быстро марш в лодку, а я тем временем задержу их.

— Я не оставлю тебя.

— Беги к лодке со всей доступной тебе скоростью, там они не смогут добраться до тебя. Вряд ли они попытаются предпринять что-то против меня. Похоже, у них добрые намерения.

Двое приближались к нам, но теперь медленнее. Они спотыкались, шли вяло, похоже, чувствовали себе паршиво. Выдохлись. Но находились уже слишком близко.

Я знал, что в лодке есть ракетница, ею подают разноцветные сигналы бедствия, и приказал Джиму отчалить от берега на виду у фабрики и через двадцать минут устроить небольшой загадочный фейерверк — пускать ракеты в том направлении, но так, чтобы не угодить в саму фабрику, просто пробудить живой интерес.

Джим обозвал меня сумасшедшим, но мигом развернулся и помчался к лодке.

В его распоряжении была почти минута, чтобы испариться до того, как те двое подойдут ко мне. Любопытства ради я даже успел заглянуть, что там за доской в конце хибары. Там было темно, но сквозь щели в тонких досках, образующих стены, струился вполне приличный свет, и я узрел какое-то бестолковое скопление труб и вентилей, поднимающихся на шесть или восемь футов над уровнем земли, но ни с чем не соединенных наверху. Эта штуковина походила на «леса», используемые в строительстве; а может, Джим прав, и это на самом деле перегонный аппарат, к примеру, для производства близняшек зомби.

— Сумасшедший, — мысленно поддакнул я Джиму, встал, пнул ногой болтающуюся доску, возвратив ее таким образом на место, и услышал скачущий галоп.

16
{"b":"5921","o":1}