-Ну нет, конечно. Он и в этом, как отец – скрытный. Мне пришлось угадывать практически по букве. Но как-то мне удалось угадать с первой же.

Сау даже не стал спрашивать, что Мелькор говорил о нём. Какая разница, как хозяин расхваливает свою новую безделушку. Здесь, в стерильно-белом помещении, в длинной светло-синей рубашке пациента, Саурон мечтал провалиться сквозь землю под сочувствующим и деликатным взглядом того, перед кем майа неискупимо виноват.

-Инголдо. Можно, я тут заползу...

-Сау! – эльф сорвался с места, с кровати, на которой только что лежал поверх покрывала, изучая собственный почерк в конспектах в свете настольной лампы. Саурон же, нарушивший такое уютное уединение, достал из кармана телефон прежде, чем сползти на пол спиной к стене.

-Ты... откуда здесь? Что случилось?!! – волновался нолдо, опускаясь на колени вслед за нежданным гостем.

-Случилось? Мне бы тоже хотелось знать, что случилось. Лет двадцать назад, – проговорил майа сквозь неестественную, нездоровую улыбку. – Только выяснить я это сам хочу, мне же ведь с самого начала подсказку оставили, можно сказать, все карты в руки дали... Так что забери мой телефон, пожалуйста. До утра.

Финдэ никогда прежде не замечал, какие яркие у майа глаза. Черты лица казались чуть острее, чем сохранила их память Финдарато... или так было всегда?

-Он опять подвёл тебя, – выдохнул Финдэ.

-Ну как подвёл... вон, хочешь – смски почитай, по Его мнению опять выходит, что я дебил, я плохой, и ничего на самом деле не случилось, – майа хохотнул, – но я сейчас был в кпз на свиданке. С красивым-красивым мальчиком...

-Саурон, – Финдарато взял лицо друга в ладони, – идём-ка на кухню. Ты когда в последний раз ел?

-Я не ел, Финдэ, я жрал, – всё так же пугающе хихикал майа, – столько... столько вранья, сколько в меня, вообще мало в кого бы влезло... а я ничего, не подавился, только теперь чёт подташнивает.

С этими словами майа вынырнул из чужих ладоней и упёрся лбом в собственные согнутые колени.

-Сиди так, я сейчас еды сюда принесу...

-Да не надо, Финдэ, – послышался сдавленный шепот, – не могу я...

-По тюрьмам и больницам, значит, можешь скакать, а поесть не в силах? – неожиданно серьёзно спросил эльф.

-Откуда ты про больницу знаешь?

-С Сулимо разговаривал. Он сказал, что, возможно, ты сюда придёшь. Только как ты... в кпз-то зачем? Ты что, разговаривал... с Оссэ, получается?

-Да, и знаешь... вообще не зря я ему тогда отказал. Стрёмный он какой-то...

-Сау, прекрати. Ты опять всё переводишь в шутку!

Инголдо стремительно выходил из себя, глядя на блеск в безумных глазах. Что произошло – он не знал доподлинно; но ничто бы не удивило его, и не имеет значения, кто и какой ход сделал; кто прав, а кто виноват, он решил для себя сразу, когда понял, что за игра началась совсем рядом.

-Как ты туда попал?

-Взятку предложил, – продолжал скалиться майа. – Следаку, который дело вёл. Только он сказал, что насосанное ему не нужно, – майа чуть не покатился от смеха, – но на свиданку пустил. Сжалился, что ли...

-И что ты узнал? – по-прежнему мрачно поинтересовался Инголдо.

-Ты не поверишь... ничего нового! Ничего, блять, чего нельзя было бы понять, просто включив мозг!!!

Инго немного растерялся. Существу, бьющемуся в истерике у него на плече, он хотел помочь – и не знал, как: выслушать? Спать уложить? Соврать ему что-нибудь прекрасное, что утром всё образуется и перестанет казаться трагедией... но эльф не верил в ложь во благо. Сказать правду? Что и это пройдёт, не скоро, но пройдёт; что так, как началась история вала и майа, не может начаться ничего хорошего? Нолдо вздохнул. Чуть тронул губами лоб под каштановой шевелюрой – не лихорадит ли; выключил злосчастный телефон к ежам собачьим – ну вот; теперь этой ночью майа стоит опасаться разве что себя самого.

====== Внимание, вбоквел!!!!!!! Мелькор_Феанор, четвертая часть. ======

Бауглир улыбался, так широко, что, казалось, и сам весь стал по-закордонному белоснежной улыбкой, и глаз не показывал из-под ресниц… интересно, другие вообще не видят, что сейчас изнутри Его раскаляет белый гнев? Лет семь назад, когда Феанор ещё не был четырежды отцом, Он так же злился, только скрывать этого ещё не умел. А вот смотри-ка, адаптировался! И всё это было бы очень смешно, если бы не было так опасно.

— Неприятный он. У меня на этих… на двинутых всяких нюх. Лишний он на этой земле.

— Да бухает он просто.

— Да? А, ну ладно тогда…

Официальный представитель правоохранительных органов, крышевавших в городе всё, от бабок, торгующих семечками, до нефтепереработки, отвернулся от Феанора, перевёл скучающий взгляд поросячьих глазок обратно на вала. Нолдо держался из последних сил, чтобы не вытолкать Мелькора взашей с этой крайне деловой встречи, но что поделать — раз в жизни интересы вала и эльфа сошлись. Тащить в страну оптоволокно — идея витала в воздухе, ухватились они за неё одновременно, и совершенно друг другу не мешали — спроса хватало на всех… но и беда пришла к ним обоим, вместе, видимо, чтобы не повторять два раза. Свой уютный, доходный источник безбедной жизни им обоим придётся отдать подобру-поздорову.

— Ты выходишь из дела, — вздохнув, повторил специально для вала «председатель» сходки, депутат городского собрания с выставленным на показ значком проправительственной партии на лацкане английского сукна, — отступное получишь. И хватит с тебя.

Все присутствующие обратили взоры на Мелькора, который продолжал нарушать этикет, молча скалясь.

— А точно бухает? — обернулся к нолдо недавний собеседник. — Кто бухает, у них забор редеет быстро. А этот акробат…

— У него вставные.

— Если ещё чего интересное придумаешь — ты сразу к нам иди, чтоб мы тебя не искали, — проговорил депутат устало. — Ты понял?

— Да, — соизволил-таки отозваться вала.

— И чё ты понял? — презрительно скривился «председательствующий». — То, что батя твой по понятиям жил — ты забудь, на тебя не распространяется.

— Хорошо, а с таможней как быть? У них свой процент в деле имелся, — перевёл разговор Феанор в первое попавшееся русло, чтобы в повисшей тишине Мелькор не выгрыз горло кому-нибудь из присутствующих прямо сейчас. И не был застрелен секундой позже.

— Не твоя забота больше. Им что, наркоты мало? Совсем оборзели, — искренне возмутился «блюститель закона».

— Лясы поточили — пора и честь знать, — со своего места поднялся неприглядный, ранее молчавший мужик.

Услышав команду, все пиджаки и мундиры немедленно поднялись, будто воинство Воланда, и, собрав лица в непробиваемые надменные мины, задвигали телесами в сторону выхода. В помпезно освещённом переговорном кабинете центральной гостиницы города остались двое.

Эльф встал со своего места. В тишине, наставшей после хлопка двери, было слышно скрип дореволюционного паркета под его тяжёлыми шагами. Наклонился прямо к уху вала, застывшего на месте.

— Что ты творишь, — со всей злостью прошипел нолдо; — что ты воротишь, шелупонь недоделанная?! Ты кому хамишь?!! Тебя же завтра по всем городским канавам собирать будут…

Мелькор молчал. Нолдо взглянул на порозовевшую щёку, чтобы определить, насколько всё плохо.

— Исчезни, — через зубы выдавил эльф, — на неделе, на этой же — все эти, — нолдо кивнул на закрытую дверь, — их с постов снимут и вышлют — кого в зону, кого и подальше. Так испарись, чтобы тебя неделю не нашёл никто, ты же вроде умеешь!

Вот теперь Бауглир повернулся к собеседнику.

— О себе пекись. Мы, кажется, уже давно договорились — у тебя свои дела, у меня свои. И со своими проблемами, — вала тоже кивнул на дверь, — каждый разбирается сам.

— Нет, только ты не… не путай карты, — исподлобья сверлил оппонента глазами эльф, из последних сил пытаясь всё-таки подбирать слова. — Всё уже подготовлено давно, всё пройдёт тихо…

— Нет.

— Ладно. Тебе, собственно, что не нравится? То, что ты не поучаствуешь?