-Из-за этого не начинают войну.

-Из-за этого – нет. Но после он стал копаться в моём прошлом. Я сделал вид, что принял правила игры, что беру его в долю – тогда он и побывал в моём доме. Я убедил его, что теперь он – мой ассистент, и будет получать долю в моих доходах. И как-то раз – да, было дело, он отсосал мне, в моём кабинете, стоя на коленях под столом. А на следующий день он перестал существовать.

-Это как?!!

-Информация о нём просто исчезла с университетского сервера. Полностью. И, в принципе, ничего страшного не произошло, всё легко восстановилось при предъявлении бумажных документов. Просто таким образом я объяснил ему, что никакой информации обо мне, которой я не хотел бы открыть, он всё-равно не найдёт. А я могу сделать из него врага мира, и он узнает об этом уже сидя на электрическом стуле. И показал ему видео.

-Мелькор, ты заснял его у себя под столом?!!

-Да.

Саурон тоже припал спиной к кирпичной стене позади – остудиться после таких откровений.

-Зачем ты возил его к себе домой... – наконец спросил майа у тьмы, растворившей в себе далёкий город где-то внизу.

-Я его не боялся. И хотел показать это.

-А он взял и снял копии со всех ключей... и видео... зачем?

-Ты не поймёшь, Саурон, – горячо заговорил вала, – ты не мстишь, ты прощаешь, не держишь зла. Тебе просто не понять разборок таких, как я и он!

-Ты... завёл себе меня. Чтобы позлить его?

Вала не сдержал хриплого, болезненного смеха.

-Конечно нет. Не говори лишнего – ты прекрасно понимаешь, что это не так. Ты знаешь, как я к тебе отношусь.

-Не знаю, – повернул голову Сау, – вот кстати – не знаю! Откуда мне знать, что я – не очередной твой проект, не разменная монета, что ты не выкинешь меня завтра...

-Хватит, Саурон, прекрати, – уговаривал Мелькор, пока Его руки притягивали майа к себе, ближе, как можно ближе, усаживали к на колени. Оба уже не чувствовали ни тяжести, ни усталости, ни стыда – лишь связь, что снова дрожала между ними певучей струной.

Комментарий к В общем. Во мне проснулся олимпиадник, хоть и поздно, и я решила поделиться следующей инфой:

Слово ЗАГС – аббривиатура (Запись Актов Гражданского Состояния), женского рода. (ЗАГС – это “она”).

Слово МОРГ – тоже аббривиатура (Место Окончательной Регистрации Граждан), среднего рода (МОРГ – “оно”).

Вооот. Я поумничала, а теперь извиняшки – я очень долго писала последние две сцены, но сектор газа помог мне)

====== Часть 29 ======

-На сегодня хватит, наверное, да?

Саурон хмурился, но не отталкивал. Тёплый ветер по-прежнему доносился с реки, нырял под куртку – чудилось, что его можно погладить, вытянув ладонь навстречу, сплести с ним пальцы. Стало совсем темно, и окружающий сумрак стал единым целым с Его присутствием, поглаживанием Его руки между лопаток майа, Его дыханием, беспокоящим самый уголок рта потерянного, неуверенного ни в чём Сау... но виски сыграл свою партию, пробудил множество нервов во всём теле, и близость Его стала жизненно важной, и Сау сам повернулся, и сам искал...

-Идём. Замёрзнешь, – позвал голос вала, хрипло лаская, будто царапая, растревоженные влажные губы.

-Лагман ждёт нас у подъезда? – устало выговорил Саурон.

-Нет. Борщ уехал. Заночуем здесь.

Через несколько минут майа, привалившись к стене тёмного подъезда, благоухающего подвальной влажностью, того же, через который они выходили на крышу, наблюдал за Мелькором, ковыряющим допотопный замок всеми по очереди ключами из связки. В конце концов, после стимулирующего толчка плечом, с дверью удалось договориться. Вала зашёл внутрь, не включая свет.

-Холостяцкая?

Мелькор в ответ только едва слышно усмехнулся.

-Здесь есть диван. И одеяло вроде было в шкафу. Куртку снимай в комнате – в коридоре ни одного крючка.

В просторном зале, собственно говоря, не было ничего, кроме дивана из прошлой эпохи, который навряд ли уже возможно было сложить, и пустого шкафа из чехословацкого дсп, остолбенело таращегося заляпанным глянцевым фасадом в лунную ночь. Крашеные доски пола покрывала пыль, разводы на которой просматривались в серебряном свете из окна без занавесок. Мелькор сдёрнул с дивана покрывало, скидывая его под ноги.

-Это... твоё? – спросил полуночный гость.

-Да. Но жить тут невозможно. Я не смог, – Мелькор, наскоро раскинув одеяло, опустился на аскетичное ложе, не отрывая глаз от Саурона, рассматривающего складки покрывала у себя под ногами. – Одеяло мягкое. И большое, мы завернуться сможем. Нет нужды спать в одежде. Разденься для меня. Пожалуйста.

Майа посмотрел на вала прямо, намереваясь послать эту самоувереную тварь нахер с такими пожеланиями – услышанное наверху всё ещё не укладывалось в голове. Но Мелькор смотрел жадно и неотрывно, ловил каждое движение, каждую секунду, освещённую белой рампой из-за грязного стекла в деревянной раме... Если поддаться, Он увидит, как предан Ему его фанатичный последователь. Что, сколько маркой правды ни выложи перед ним, Мелькор всё-равно останется для майа чистым и истиным. И ёбаное неконтролируемое тело... Мелькор может сделать так, что между ног всё встанет колом – просто посмотрев, как сейчас. Как на единственного, кого когда-либо желал. Опять ложь, и эта – самая наглая, самая любимая. Такая сладкая, что легче взорваться сверхновой, чем насытиться... пальцы медленно цепляли края одежды, стягивали прочь. Без покровов снова стало хорошо, как волку под растущей луной – свободно и опасно, будто так и задумано, и в этом замысел.

Вала медленно поднялся, чуть пошатнувшись шагнул к своему майа.

-Хочешь помочь мне? – перекатился Его шальной шёпот по обнаженному плечу Саурона.

Майа потянулся к воротнику Его белой, ослепительной в холодном свете рубашки. Не дойдя до конца ряда мелких скользких пуговиц, провёл ладонями по Его плечам, открывая часто вздымающуюся грудь.

-Здесь есть что-нибудь съедобное?

-Навряд ли. Закажу давай – сюда еду доставят быстро.

Саурон запрокинул голову назад, разминая шею. Мышцы гудели, вспоминая, как тянулись и грелись ещё несколько минут назад... Мелькор, навалившийся сверху, пристроил острый подбородок на плечо майа, разглядывающего пустой подоконник.

-Не надо. Никого не хочу ни видеть, ни слышать. Можно, я на кухне пороюсь?

-Не спрашивай, ройся.

Саурон ушёл пытать ящики старого серванта, и вернулся в постель с добычей – завязанным на узелок целофановым пакетом с курагой. На пороге комнаты его встретил лёгкий запах, от которого вздрогнула, казалось, вся кровеносная система... Мелькор лежал, сбросив с себя одеяло, задумчиво разглядывал чадящую самокрутку в собственной руке.

-И ты ещё мне сказал про табак забыть...

-А это не табак, – ответил вала, по-прежнему глядя в пространство над собой.

-Я заметил. А вот раньше ничего такого за тобой не замечал, – удивлённо ворчал Саурон.

-Ну вот видишь – я ещё и курю, – вала усмехнулся и по-прежнему не сдвинулся с места. – Будешь?

-Я эту херню не употребляю, – фыркнул майа.

-Не бойся, – бархатно пропел Мелькор, – качественная, не навредит. А вот то, что у тебя в пакете... – вала перевёл взгляд на вошедшего добытчика. – Саурон, эта курага старше тебя.

-Возраст – не главное в сухофрукте, – уверенно заявил майа, усаживаясь на край дивана. Мелькор тут же подтянул его к себе. Провёл ребром ладони, в которой искусительно дымился косяк, по щеке Сау, медленно и легко... губы майа сомкнулись на чуть влажной папиросной бумаге, огонёк на другом конце разгорелся ярче. Мелькор улыбался криво, но всё-же улыбался, и тени от плотных ресниц чернели на сияющей бело коже, отталкивали, притягивали, морочили, настораживали, брали в плен и швыряли на отмель... и всё-же, всё-же, всё-же...

-За этот вот продукт. Кто-то получил оплату в зачётку? – попытался майа задержать уже полегчавшие мысли.

-Ни в коем случае.

-...Борщ?

-Какой умный маленький майа, – Мелькор потянулся вальяжно перед тем, как затянуться самому.