– Я никогда тебя не разлюблю. И никогда ни на кого не променяю. Гор теперь со мной. Все, кого я люблю, рядом. Мне ничего больше не нужно для счастья.

– Но Гор ведь сказал, я твой... как бы сын…

– Если бы мы с тобой этого не знали, я продолжал бы тебя любить, и ты меня тоже, правда?

– Д-да…

– Тогда будем любить и дальше. – Вала ободряюще улыбнулся, и Хэннер растянул уголки губ в ответ. – Идём.

Они пошли дальше по тёмному коридору, крепко держась за руки. Хэннер не хотел думать о Горе, о том, что будет дальше и о том, что только что произошло и о чём он почти ничего не знал. Он хотел вечно идти с Мелом по коридору и не помнить больше ни о чём. Хотел, чтобы для них остался только этот миг, миг, в который Мелькор открылся ему до конца, миг, который сплотил их после пережитого удара сильнее, чем любое ошеломительное слияние. О чём думал Мелькор, он не знал, но по нервозно учащённому дыханию догадывался, что всё не так гладко, как он мог бы подумать.

Два чёрных волка играли в парке. Гор припадал на передние лапы, Карвир подскакивал с разных сторон, стараясь схватить его за шерсть на плечах, и весело улыбался, виляя хвостом.

На тёмной глыбе Ангбанда светилось единственное окно.

Той ночью никому из обитателей Ангбанда не довелось спать.

Мелькор лежал на постели и смотрел в потолок. Хэннер прижимался к его боку, зажмурившись и изредка вздрагивая. Они не раздевались, не говорили, старались не шевелиться лишний раз, будто их могут заметить и растащить в стороны, если они выдадут себя лишним движением или звуком.

– Мел, – спросил Хэннер шёпотом, прижавшись щекой к груди своего Валы, – а ты ему рад?

– Да, – помолчав, ответил Крылатый. – Очень.

– А… он всегда был такой?

– Да. Он тоже рад, на самом деле. Просто по нему этого не скажешь.

– Мел, он же нам врал…

– Что с того… – вздохнул Вала. – В некотором роде он был прав. Сегодня я снова пошёл против судеб. Его нельзя было вернуть.

– Но ты же вернул?

– Я устал сомневаться. Поэтому вас теперь двое.

– А я правда…

– Да.

Хэннер неуютно поёрзал, но Мелькор обнял его за плечи и теснее прижал к себе.

– Расслабься, волчонок. Между нами в самом деле ничего не изменилось.

– А между тобой и Гором?

– Надеюсь, тоже.

– Мел, а когда я совсем вырасту, кем же я стану?

– Взрослым волком, – улыбнулся Вала и поцеловал его в нос. Он хотел ещё что-то сказать, но ощущение вторжения на территорию Ангбанда потревожило его.

– Мел?! – Хэннер вскочил на кровати и, торопливо её перебежав, спрыгнул на пол и вылетел в окно вслед за Мелькором, который секунду назад опрометью метнулся туда же. – Мел!

Ширококрылая тень промчалась через парк, обогнав две мчащиеся волчьи, но, как ни странно, первым, узнав пришельца, успел приземлиться младший майа.

– Йонвэ! – воскликнул он. – Что случилось?

Друг просиял, увидев его, хотя выглядел растерянно и жалко. Через секунду, впрочем, светлый майа распахнутыми от ужаса глазами уставился на поднимающегося из волчьего обличья Гора.

– Стоять! – рявкнул Мелькор, приземляясь прямо перед Гортхауром. – Его нельзя трогать!

– Светлый майа нарушил наши границы и его нельзя трогать? – с издёвкой протянул Гор. – Что-то поменялось в этом мире…

– Он мой друг! – огрызнулся Хэннер, задрожав от злости, и закрыл Йонвэ плечом. – Я тебе глотку порву, если ты его тронешь!

Мелькор и Гор уставились на юного агрессора одинаково удивлённо, и так же одинаково разразились хохотом. Карвир обошёл их и положил руку Йонвэ на плечо.

– Что случилось с Манвэ?

– Не с Манвэ, – уныло ответил тот. – Со мной.

– Прекратите надо мной смеяться! – оскорблённо закричал Хэннер. Мелькор подошёл к нему и обнял за плечи, невзирая на попытку сбросить руку.

– Остынь, Хэннер, просто мы подумали, как ты на нас похож.

– Я ни на кого не похож, я свой собственный, – забурчал младший майа. Ему хотелось быть похожим на Мела и не иметь ничего общего с Гором.

Йонвэ шагнул к Тёмному Вале и, прямо глядя ему в лицо, проговорил:

– Вала Мелькор, я хочу принести клятву и служить Тьме.

– Опаньки, – ехидно проговорил Гор, – как резко упала популярность Манвэ!

Хэннер зверёнышем уставился на него.

– В каком смысле? – ошеломлённо спросил Мелькор.

– Я больше не могу… – жалобно протянул Йонвэ, сделал ещё шаг и, уткнувшись в Мелькора, зарыдал. – Только не звоните ему…

– Всё-всё. Никто ему не будет звонить. – Карвир дал Йонвэ в руки стакан с молоком, но у беглого слуги Манвэ так тряслись руки, что целитель предпочёл поить его сам. Хэннер рядом не находил себе места, не зная, чем помочь лучшему другу. Мелькор курил у окна, Гор, присев на кухонный стол, с явным удовольствием наблюдал за происходящим.

– Что делать будем? – спросил он минут через пять, когда молоко кончилось, а рёв Йонвэ перешёл в слабый скулёж.

– Йонвэ, – сказал Мелькор тихо, и светлый майа весь обратился в слух, – тебе нужно отдохнуть. Хэннер, проводи его наверх и позаботься о нём… ни на шаг не отходи, понял?

– Я тебе помогу, – ласково сказал Карвир Хэннеру, и они вдвоём повели Йонвэ в комнату наверху.

После сухого щелчка в кухне погас свет. Остался только огонёк мелькоровской сигареты и шум ветра в ветвях за окном.

Гор бесшумно пересёк комнату, и до того, как он сделает последний шаг, Вала не выдержал и обернулся.

– Гор… – прошептал он одними губами. Майа ухмыльнулся; один Мелькор мог распознать в саркастической мине любовь, тоску и яростную нежность; его затрясло сильнее, чем перенервничавшего Йонвэ, он присел на подоконник, чтобы не упасть, и в тот же миг Гор уничтожил оставшиеся между ними сантиметры и пробормотал ему в губы:

– Я так ждал тебя, Мел, так не хотел отпускать… прости, я не хотел тебе врать… ты же понимаешь, я не мог иначе, ты бы остался со мной и бросил его, бросил их всех, а я…

– Ты мне ещё всё расскажешь, – ухмыльнувшись, пообещал Мелькор и поцеловал его в искусанные губы. Ощущение обожгло его; мир будто повернулся вспять, и вернулась та краткая эпоха их любви, когда ещё нечему было стоять между ними. Гор обхватил горячими ладонями голову возлюбленного, зарылся пальцами в его волосы, и целовал его, целовал, целовал, прижимаясь всем телом.

– Мел, Мел… – Гор усмехнулся, блеснув глазами, – я думал, у тебя ещё в лесу на меня встанет.

Вала уткнулся лицом в его волосы, потёрся о них щекой, истерически улыбаясь.

– Не до того, Гор. Честно, не до того.

– Что я слышу! – Майа с удовольствием тёрся о него в ответ. – Мы почти поменялись местами!

– Не издевайся…

– Мел… – Гор мягко поцеловал его ещё раз. – Но ты же меня хочешь? – Мелькор прижался щекой к его ладони. – До чего тебя довели… Ты еле на ногах стоишь. Идём, я тебя провожу… и останусь у тебя, если ты не против.

Мелькор встал, держась за его плечо; чудовищное облегчение подкосило его окончательно, и если несколько часов назад он был готов умереть, сражаясь за Гора, за Хэннера, за подобие определённости, в конце концов, то сейчас ему казалось, что он умрёт от собственного неосторожного вздоха. Его Гор был рядом, они все здесь, если это не сон, а если сон, то главное – не просыпаться, иначе верная смерть…

– Идём. – Гор обнял его за талию и повёл в спальню; спотыкаясь и хихикая, как пьяные, они преодолели полтора лестничных пролёта, остановились поцеловаться, добрались кое-как наверх, ввалились в первую попавшуюся спальню и заперлись там. Гор припёр дверь изнутри (никакая пустота не способна выбить старые привычки) и потянул Мелькора вглубь комнаты.

– Будешь спать со мной сегодня ночью, Мел?

– И не только спать, – вымученно улыбнулся Мелькор, усаживаясь на кровать и расстёгивая рубашку. – Правда, Гор?

– Правда, – в знак согласия Гортхаур прикрыл глаза и, шутливо оскалив зубы, вопросил: – У тебя ведь никого не было до меня?