– Ты бы с ним переспал?

– А надо?

– Чего-о-о-о?! Да как ты…

– А ты сам? Думаешь, я не видел, как ты на него смотрел?

Спокойный тон Валы взбесил Хэннера ещё больше, он спрыгнул на тротуар и яростно уставился Мелькору в глаза.

– А ты… ты… ты сам хорош! Ты… ты так… да я… да я после этого…

Мелькор устало улыбнулся и погладил его по голове, под понимающим взглядом Хэннер почувствовал себя неизмеримо маленьким и глупым, и дёрнулся, отбрасывая его руку.

– Хэннер, его все хотят. Он же всё-таки мой брат.

– А ты… ты сам, во что ты оделся?! Ты пришёл его соблазнять!

– В рваных джинсах и изношенной майке?

– Да ты в чём угодно выглядишь так, что… – Хэннер замолчал, напряжённо сопя.

– Я знаю, – согласился Тёмный Вала. – Я уже даже с этим смирился. Можешь утешиться тем, что он всё-таки хочет меня больше, чем я его.

– Утешил… – проворчал майа и, подойдя, угрюмо взял повелителя за руку. – Домой пошли… – Они прошли немного по тротуару, ища место, где влияние Манвэ слабее, чтобы переместиться, и Хэннер, помявшись, добавил: – Ты на меня не злишься?

– Нет.

Гортхаур помолчал.

– А ты правда инструкцию для майар придумал, как чувственность развивать?

– А мой братец не преминул тебя просветить, – хмыкнул Мелькор грустно.

– Так правда, да?! И все эти ужасные упражнения, и… – Он попытался вырвать руку, но Мелькор его удержал. – Пусти! Я… это же… это издевательство! Над майар можно издеваться, если они слабее, да?! Так ты на самом деле всё врал! Ты же защищал Йонвэ, ты…

– Я первый сказал, что майар должны и могут получать удовольствие, – оборвал Тёмный Вала. Хэннеру от его тона мгновенно расхотелось кричать. – Что могут испытывать боль – тоже. К тому времени многие из них были настолько забиты, что боль была их единственным чувством. Они боялись нас, боялись надругательства и жестокости, они скрывались в вихрях силы, боясь попасться нам на глаза. Оромэ первый попросил меня помочь нескольким из них, этого даже Ирмо не мог. Единственное, через что я смог вывести их к нормальной жизни – радость слияния. Только оно полнее всего позволяет ощутить любовь и доверие. Чтобы ощутить радость слияния, нужно развить в себе способность радоваться, потому что через страх и боль ничего не получится. Что Манвэ сделал из этой системы, его дело. Он присылал мне в подарок своих постельных шавок, обученных только вовремя прыгать в койку. Хотел показать, какое я чудовище. Конечно, это ведь я разработал. А потом он прислал Карвира. И убил его на расстоянии, чтобы хоть как-нибудь причинить мне боль. В одном будь уверен: развитие чувственности и обучение шлюх – очень разные вещи. А теперь пошли домой, меня с паровых котлет блевать тянет.

Хэннер потащился за ним, поникший и виноватый.

Манвэ был слишком убедителен, чтобы игнорировать его слова, но… верю всему, что он говорит, будто я сам светлый и принадлежу ему! Если Мелькор хотел проверить меня, то я подтвердил его худшие подозрения…

– Прости, – пробормотал майа и, догнав своего покровителя, прижался к его боку. – Я не хотел… я просто… он издевался над Йонвэ.

– Да ничего, – отрывисто бросил Мелькор и обнял его за плечи. – Я в его ложь тоже часто верю…

– Мелькор!..

Они остановились. Манвэ выметнулся из калитки и, пробежав несколько метров, отпихнул Хэннера в сторону и повис у брата на шее.

– Прости меня, – бормотал он, покрывая лицо ошалевшего Мелькора короткими нежными поцелуями, – прости, Мел… я тебя люблю… ну, ты же знаешь… скажи, что любишь меня… это всё Отец, он разлучает нас… скажи, Мел… скажи, что любишь… ну пожалуйста… я сделаю что ты хочешь, я буду… я…

Слова утонули в поцелуе; Мелькор был нежен, убийственно нежен с тем, кто осыпал его руганью и поливал грязью, в его объятиях Манвэ казался совсем хрупким и таким беззащитным, что даже Хэннеру захотелось его погладить и сказать, что всё хорошо и, конечно, Мелькор его любит.

– Я люблю тебя, братишка. Иди домой.

Манвэ привстал на носочки и легко поцеловал старшего в нос, выворачиваясь из его объятий. Теперь он снова выглядел сильным и опасным.

– Не обольщайся, – ядовито сказал Король, высокомерно взглянув на Хэннера. – Он никого не будет любить как меня!

Мелькор хищно смотрел, как младший брат неторопливо идёт обратно. Его майа подошёл и встал рядом, стараясь не смотреть, как золотоволосое коварство виляет задом, со вкусом подчёркнутым голубыми джинсами.

– Мел… он чего?

– Ветер, – просто сказал Мелькор. – Переменчив, тварюга.

– А что из этого правда?

– Всё.

– Как это?

– Ну, он на самом деле во всё это верит.

– Во всё?!

– А ты что хотел? – Мелькор взял подопечного за руку и вразвалочку пошёл к запримеченному уже месту для перемещения. – Только такой Вала может быть ветром. Только что гладил твои пальцы – и вот уже размозжил тебе голову о ближайшую стену.

– Но ты же не такой.

– Я не ветер.

– И ты правда его любишь? Или так просто сказал… чтобы он отстал?.. – продолжал допытываться Хэннер.

– Люблю.

– Э-э-эй!..

– Он же мой брат.

Гортхаур сделал губки бантиком, подумал чуть-чуть и задал последний вопрос:

– А меня ты любишь?

– Тебе кажется, что я вру?

– Ты мне вообще этого в последнее время не говорил!

– Конечно, ты меня достал, а врать я тебе не умею. Ну, по крайней мере, так откровенно.

– Урод! – выкрикнул Хэннер и пихнул его в плечо. – И я ещё иду с тобой домой после этого!..

– Ну хочешь – иди домой к Манвэ, – весело предложил Тёмный Вала.

– Знаешь, чего? – вопросил скандалист грозно, подпирая кулачками бока. – А иди-ка ты… быстрее домой! Меня, между прочим, тоже мутит от проклятых котлет!

– Можешь идти, – устало сказал Манвэ, и его майа стремглав кинулся из кухни.

Король отодвинул стул и сел. Некоторое время он не двигался, уставившись в одну точку.

– Проклятые джинсы, – сказал он себе под нос; голос его казался очень довольным. – Слишком много приятных воспоминаний…

А забытые ботинки Мелькору надо будет вернуть.

В какой-нибудь необычной форме.

1 – 4 января 2009

====== 9. Тонкие призраки снов ======

Часть девятая

Тонкие призраки снов

Огромный золотистый осьминог подобрался к Мелькору по каменистому дну, обвил щупальцами его руку и приник к ней, застыв в прозрачной воде. Вала осторожно перебирал пальцами, лаская скользкое тело и рассеянно любуясь мерным бегом волн.

– Мелькор…

Мелькор стёр с лица мокрые пряди Манвэ и двинул только зрачками, спрашивая.

– Ты меня любишь?

Старший брат усмехнулся уголком рта.

– Да.

– Почему ты всегда улыбаешься, когда это говоришь? Ты смеёшься надо мной?

– Мне просто приятно это говорить.

Манвэ снова прилёг ему на плечо.

– Знаешь, – проговорил он через некоторое время, – мне кажется, мы никогда не останемся вдвоём.

Грудь Мелькора высоко поднялась и медленно опустилась.

– Я знаю.

– Ты всегда всё знаешь прежде меня.

– Я же старший.

– Тебе ничуть не жаль?

– Мне было очень жаль. Давно.

«И если бы ты знал, насколько жаль».

– Что же мы будем делать?

– То, что должны.

Манвэ приподнялся и посмотрел в бирюзовую глубину океана внизу. Под плечом Мелькора проплывал коралловый риф, сияющий тысячами огоньков.

«Как красиво», – подумал он. – «Какая непостижимая красота…»

Они все были разные, все Айнур и все Валар. То, что творили Ульмо и Яванна, не мог понять Манвэ. Он не слышал их песен, видел только явленные миру результаты, и невозможная красота сотворённого восхищала его. Песня Мелькора казалась ему простой и понятной. Манвэ слышал её, видел, как появляются из земли и воздуха могучие драконы, видел, как из утреннего льда и степной травы встают поджарые волки, видел и понимал. Ему казалось, что он может спеть то же самое, просто уступает эту привилегию Мелькору. И орлов он тоже понимал, Мелькор подарил ему гигантских птиц, чтобы он мог кататься по небу, когда Мелькор занят. Но ни один орёл не мог заменить Манвэ брата, и он старался искать компании Мелькора. Старший брат и сам бросал всё ради него, не было дела важнее самого маленького каприза Манвэ. Со временем Валар забыли, что боятся и уважают Манвэ в немалой степени потому, что за его спиной всегда стоит Мелькор, самый сильный и самый опасный из них. Тот, кого они слишком сильно боятся, чтобы намеренно вызывать его злость.