Здесь хозяин. Где ж хозяин?!

Без него не будем пить.

И подводник-археолог,

у обычая в плену,

встал у новых книжных полок,

взглядом ищет он жену.

И ее из кухни жаркой

к мужу медленно ведут,

из руки берут мешалку

и бокал с вином дают.

Полководца властным взглядом

обведя гостей ряды,

тамада встает над садом

вин, закусок и еды.

Тост кавказский!

В этом тосте

дружбы и любви настой.

Иподхватывают гости

тост высокий и простой.

Водолаз, бокал разбивший,

рог старинный получил.

— Выше рог! Бокалы выше!

Рад бы выше — нету сил.

Пышный сад грузинской кузни

как запахнет на столах —

закачается и рухнет

кухня прочая во прах!

С юга жаркое ненастье, мокрой молнии пролет…

—  Эй, у окон, окна настежь!

Окна настежь! Кислород!

…Покоряя светлой грустью

под напев дождя ночной,

входит песня, словно устье

в море пляски штормовой.

Это свежесть песни древней,

чистый холод родников.

Это горная деревня всходит из глубин веков.

Жар мелодии знакомой

каблуками подхватив,

вышел секретарь райкома, неожиданно красив.

Пляска пляской согревалась, пол обрушиться грозил.

С речью русскою смешалась

речь абхазцев и грузин.

Счастлив я, что в день хороший высоко держал бокал

и со всеми бил в ладоши,

неумело подпевал…

ВАНО

После дождя

капли с крыши

нацеливаются в лужу

и всегда попадают в яблочко,

они чемпионы стрелковых соревнований—

точные кольца мишеней

расходятся по воде…

А Вано

ничего не убил на охоте,

и собачка по имени Рекс

виновато виляет хвостом.

Оба промокли,

и оба стоят у террасы —

он смотрит на капли,

собачка глядит на Вано.

И нет сил

ни встряхнуться,

ни снять

тяжелой одежды,

заляпанных грязью бахил…

Перепелок бьют в дождь.

Невпопад

прострелял он все утро,

продираясь

сквозь мокрую кукурузу.

Потому,

может быть, невпопад,

что все продирался

и думал:

время идет —

никого еще не полюбил,

просто не повстречалась

такая…

Лаял Рекс.

Поднимал он двустволку

и бил наугад,

и шагал напролом,

и все думал

о женатых друзьях

и о том,

что нашел себя каждый,

а ему уже двадцать…

И всех перепелок побили.

И внезапно

от ярости,

от непонятной обиды

два курка он спустил

и шарахнул по тусклому

небу!

А потом было слышно,

как дробь

падает на кукурузу.

А когда из-под ног

стали вспархивать

частые птички

и двустволку он вскинул,

то вспомнил,

что патронов уже не осталось…

Все реже

капли падают в лужу.

И сосед,

направляясь в сельмаг,

улыбается:

— Вновь ничего не убил?

Говорил я—

собака плохая!

* * *

Недвижная мгла небосклона. Предзимний стоит перерыв, пока не ударит с разгона холодный по веткам порыв.

Пернатые листья и птицы поднимутся, ввысь взметены,

но листьям дано опуститься,

а птицы уже не видны.

А листья притянуты к лужам, и топит их дождь в полусне.

И красною лапою стужа уже достает их на дне.

НОЯБРЬ В МОСКВЕ

То снег,