Чекмарь. Ох!

Силков. А при Иванове не поехала. И дом теперь — под железом, оцинкованным.

Чекмарь. Гибну!

Силков. Стало быть, мне иттить?

Чекмарь (кричит). Итти-ить!!!

Силков (встает). Затем до свиданья. Не обессудьте. Я все по-честному. (Заметил, что Чекмарь облегченно вздохнул.) Могу и еще поговорить. С хорошим человеком — почему не поговорить? Можно. (Садится вновь). Давайте и про речку обсудим, чтоб второй раз не приходить. Есть у нас Афонька Куцый. Так вот, у него коза была…

Чекмарь (вне себя). Что коза?! При чем коза?!

Силков. Сдохла коза.

Чекмарь. Почему сдохла коза?!

Силков. Пойма высохла, соль выступила — и коза сдохла. Афонька-то слезьми да соплями изошел: две беды сразу — речки нету, козы нету. А он староват, одинокий — только и жил рыбой да козой. Все ж таки он глуповат — человек: чего так убиваться? По моему разумению, помирал бы сразу — и делу конец. Не может сообразить: пензии нету, — в колхоз-то запоздал, — козы нету, речки нету — чего и сморкаться на каждый порог? Вы бы сходили к нему, ублаготворили словесно. Может, поймет, что для его же пользы вся эта география получается. А то — ишь ты! — ходит по дворам, агитирует, говорю, на каждый порог. (Таинственно.) Ежели вы хотите, я на него могу — жалобу, чтобы вы его вызвали. Ведь он чего говори-ит…

Чекмарь. Я… больше… У меня… Мозги-и!

Силков. Уморился, сердешный. Трудная ваша должность. Ну, отдохни маненько. А про Афоньку, я завтра приду, доскажу. (Идет к двери, обернулся.) Может, напутствие какое будет?

Чекмарь. Не могу!.. Желаю… Желаю поумнеть.

Силков (кланяясь и как бы по рассеянности). Того и вам желаем. (Уходит.)

Чекмарь запрокинул голову на спинку стула, в бессилии опустив руки. Входит в прихожую Кузин.

Кузин (указывая на двери). В эту или в эту? (Поет.) Надо влево повернуть, повернул направо…

Входит Бояров.

Бояров. Поем, значит? Забавно. Вы не из ансамбля песни и пляски?

Кузин. Нет, из кладовой — Кузин.

Бояров. А-а, понятно. Обожаю веселых людей. Подождите минутку. (Идет к Чекмарю и в ужасе.) Илья Данилыч!!! Что с вами?!

Чекмарь (расстегивает ворот, разбито). Не могу. Все. Ведь он же — дурень, дремучий дурень. «Фисгармо-онья»!..

Бояров. А что: неудача?

Чекмарь (расслабленно). А! Это даже и рассказать невозможно… Ваша очередь. Пойду — чаю. (Уходит.)

Бояров (в дверь). Прошу вас, товарищ Кузин… Присаживайтесь.

Кузин. Спасибо. (Садится, энергично щелкает семечки.)

Бояров (наукообразно). Имея в виду самодовлеющее значение среднего руководящего звена на данном конкретно-историческом отрезке, мы хотели бы знать ваше мнение по отдельным моментам кормопроизводства и качества руководства в колхозе данной наиважнейшей отраслью… Речь, следовательно, о кукурузе и о пойме Красавки. Мы — то есть я и вы, — находясь на разных концах цепи, являемся звеньями равнозначными. Каждый из нас обязан гордиться тем, что он — звено, за каковое можно тянуть, предварительно выбрав его в надлежащем месте. И вот… мы считаем, что для выяснения вопросов, упомянутых выше, именно вы могли бы помочь в большом и важном деле. Я очень краток. И полагаю, вы поняли намек с одного слова.

Кузин. Бесполезно.

Бояров (недоуменно). Не совсем понимаю.

Кузин. А я совсем не понимаю… С нашим председателем — бесполезно.

Бояров (облегченно). Откровенность делает вам честь. Почему же бесполезно? Не ладите?

Кузин. А если скажу — не ладим?

Бояров. Порекомендовал бы. Вы не могли бы быть председателем?

Кузин. Еще ка-ак! Я их, колхозников, прижал бы так, что они и в воскресенье работали бы. Я из недели девять ден состряпал бы! Я бы их: влево, вправо, вперед! Влево, вправо, вперед!

Бояров. Извините, не надо многословия. Ясно. Тогда, во-первых, действительно ли он, Иванов, приказал стравить скотом, а потом вспахать кукурузу и пересеять просом?

Кузин. Действительно. Всходы были плохие — весна холодная, а кукурузе, ей давай тепло.

Бояров. А если для вашего «друга» вы напишете кратенько-кратенько: «Всходы были нормальные»?

Кузин. А вы — никому об этом?

Бояров. Честное слово.

Кузин. Рискнем, пожалуй. (Решительно начинает писать.)

Бояров. Вот и отличненько. (Довольный прошелся и у авансцены.) Один козырь в руках. Уметь надо!

Кузин. Нет, раздумал. Иванов потом слопает с требухой. (Идет к двери.)

Бояров. Что вы? Куда вы?.. Напишите хотя бы ваше личное мнение.

Кузин. Личное мнение — лишнее сомнение. Раздумал. Боюсь. (Выходит в прихожую.)

Бояров ошеломлен.

Входит Анюта. Сцена в прихожей.

…Чтоб ты провалилась со своими семечками! Надоумила. Язык опух, как от ящура. Видишь?

Анюта. На благо народа, папаша, надо и языком поработать. Потомки не забудут ваш скромный подвиг.

Кузин (легонько дает подзатыльник). А еще студентка! Какой из тебя агроном выйдет? Никакой. (Уходят.)

Входит разбито Чекмарь.

Чекмарь. Скоро вы его уломали. (Садится на койку, обхватив голову.) Болит жутко. Столовая на перерыве. Нельзя ли сюда — чаю?..

Бояров (смотря в одну точку.) Сюда — чаю…

Чекмарь (поднимает взор на Боярова). И у вас осечка? (Встает.)

Бояров. Дело осложняется. Шелухой заплевал.

Чекмарь. Вот и видишь, товарищ Скирда ошибся — на дураков опирается, а разве скажешь? Тут уж, видно, терпи, молчи. (Решительно.) По вопросу о речке — без опросов, без заявлений: только материалы комиссии с техническими выкладками. Хватит рассусоливать! Мы обязаны, это наш долг: так или иначе Иванову — панихида.

Бояров (задумчиво). Говорят, когда охотник добивает зайца и — каждый раз мимо, то он озлобляется… на зайца…

Чекмарь. Это вы — к чему?

Бояров. Ау меня против Иванова злобы нет. Но… поручение. (Удивленному Чекмарю.) Потом. Потом скажу. Подумаю…

Чекмарь (недовольно). Не буду мешать… А чаю я все-таки найду! (Уходит. За дверью его голос: «Товарищ заведующая!».)

Бояров (один). Самое главное: как теперь быть с машиной? (Думает.) Стоп!.. Великолепная идея!

Занавес.

Прошла неделя. Тот же уголок площади и парка. Несколько рядов скамеек, на них сидят Кузин, Силков, колхозники и колхозницы. За столом, накрытым красным, сидит Иванов, сбоку секретарь заседания. Миша, Анюта и Поля стоят группой в стороне. Бояров отдельно от других: ему и Чекмарю поставлены особые стулья и маленький столик. Свищ стоит позади Боярова. Легкий гул от приглушенных разговоров. Заседание идет уже давно. Дед спит сидя. За небольшой трибуной Чекмарь продолжает доклад.

Чекмарь. Поэтому я и обязан приглушить нездоровые тенденции, поэтому же я и огласил выдержки из заключения комиссии, хотя я имел право и не делать этого. Дорогие товарищи! Мы сейчас живем в период маловодья в нашем крае, но мы не знаем, что натворит вода, когда будет полноводье. Вот в чем соль! Пропускная способность всех рек будет увеличена вдвое. И вас никто не спросит, поскольку вопрос этот — научно-специальный…

Недовольный гул голосов.

Миша. Аль всемирный потоп еще раз будет?

Свищ. Отсталость и малоразвитость.