Рилан посмотрел на Ривелсею, и она поймала его взгляд – какой-то совсем непривычный, ясный настолько, что даже без обычного для него смеха.

– Верно, Ривелсея?

Ривелсея допила последний глоток чая и поставила чашку на стол. Возможно, он не знал об этом, но Рилан нашёл в этой девушке понимания больше, чем искал.

– Да, Рилан, – ответила она. – Я тоже однажды решила, что дома сидеть скучно. И тоже считаю, что одной лишь цели жизнь посвящать нельзя. А если и можно, то эта цель должна быть очень достойной и стоящей того. Хотя, возможно, найти достойную цель гораздо сложнее, чем убедить себя в том, что твоя цель достойна. Может, конечно, и не следует ничего искать, а просто должен каждый заниматься тем, что ему больше по душе.

– Может, и так, – согласился Рилан. – Я вот как раз таким делом и занимаюсь уже несколько лет. А вот чем ты занимаешься, Ривелсея, я до сих пор не знаю, хотя ты обещала мне рассказать.

Ривелсея задумалась и промолчала.

– «Таинственна, как ночь?» – спросил Рилан с пониманием.

Даже на этот раз данная фраза не могла не вызвать у Ривелсеи новый приступ смеха. Отсмеявшись, она произнесла:

– Да, Рилан, но на этот раз я всё же не так поспешно убегаю прочь. Впрочем, если ты не протестуешь, то можно пойти немного прогуляться по Анрельту, заодно ты познакомил бы меня с его особой архитектурой и с теми местами, которые этого достойны. Ведь я же его почти не знаю.

Как раз в этот момент Белтон, относивший посуду в другую комнату, вернулся и снова сел напротив Ривелсеи. Впрочем, на этом чаепитие уже закончилось, поэтому не прошло и нескольких минут, как Рилан поднялся и сказал:

– Белтон, большое тебе спасибо за гостеприимство, и не только в отношении Ривелсеи, но и в отношении меня самого. Но я надеюсь, что ты не будешь против, если я проведу для Ривелсеи небольшую экскурсию по городу и оставлю тебя одного на несколько часов?

– Конечно, конечно, Рилан, – отозвался тот. – Однако, я надеюсь, ты вернёшься незадолго перед ужином для того чтобы приготовить нам поесть, в то время как я перемою всю посуду.

– О, разумеется, Белтон, в этом ты вполне можешь на меня рассчитывать: можешь поверить, что я заинтересован в ужине ничуть не меньше тебя. Так что к вечеру я наверняка вернусь.

– Ну что ж, я буду ждать, Рилан. До свидания, Ривелсея. Я очень счастлив, что ты к нам зашла. Приходи, когда захочешь, – произнёс Белтон. И, проводив их с Риланом до двери, отправился мыть посуду.

За то время, которое Ривелсея провела в гостях, солнце, к счастью, успело не только достичь своей высшей точки, но и немного спуститься в сторону заката. Однако это очень слабо отразилось на жаре, которая по-прежнему наполняла весь город.

– Куда пойдём? – спросил Рилан.

– Не знаю, – улыбнулась Ривелсея. – Ты ведь лучше меня знаешь, наверное, куда можно направиться. Мне только не очень нравятся пыльные улицы и повозки, которые поднимают в воздух весь этот песок.

– Понятно, – сказал Рилан. – Тогда пойдём к реке. Там совсем не пыльно и очень хорошо. В такую погоду лучше места во всём Анрельте не сыщешь. Авеир вообще весь город освежает, я имею в виду влажный воздух. Не будь его, тут бы всё уже, наверно, высохло. Только и проблем бывает много, Авеир ведь неспокойный, он по осени, когда дожди, и затопить что-нибудь может. В прошлый год четыре дома целых водой снесло, да и вообще весь берег подмыло, если бы потом не мороз, то просто бы беда вышла. Мне это как раз Белтон и рассказывал, он ведь каменщик, так они с его бригадой просто тогда на работе сгорали, одновременно в воде по колено плавая. Тут такое, знаешь, было…

На тему, что ещё здесь было, Рилан распространялся всё то время, пока они приближались к берегу Авеира. Слушать его было очень весело и интересно, потому что он почти любое событие всегда мог показать в таком свете, в каком оно становилось занимательным и смешным. Ривелсея невольно переняла у него эту манеру и, когда стала рассказывать сама, то легко и быстро в этом же ключе описала свои похождения в Анрельте. Рилан выслушал с большим удивлением, поскольку действительно, рассказ был необычен, но, рассказанный легко и весело, он приобрёл совсем другой вид. Ривелсея, понятно, рассказала не всё, а только про Стекольщика, про которого Рилан вряд ли знал меньше неё, и про то, как она сходила в гости к Зенрису и к Рейтону, при этом на всякий случай не называя ни адресов, ни имён. Любопытство Рилана, конечно же, этим не исчерпалось и разгорелось ещё сильнее.

– Ривелсея, – сказал он. – Ты рассказала прекрасную захватывающую историю, которая, пожалуй, ничуть не менее увлекательна, чем мой рассказ про стражников, и в чём-то даже может её превосходить. Но ты ни словом не обмолвилась о том, зачем ты выпытывала у Стекольщика что-то там про какое-то Посольство и зачем, тем более, ходила к личностям, представленным тобой не в лучшем свете, которые, к тому же, не способны даже принять как следует столь очаровательную гостью. Я ведь понимаю, ты не просто от скуки это делала?

На что Ривелсея мягко ответила:

– Знаешь, Рилан, ты столько всего интересного мне рассказал, ничего при этом не скрывая, что и мне уже хочется сказать правду. Ту её часть, которая не повредит ни мне, ни тебе. Я веду очень тонкую работу и даже не уверена, что всерьёз смогу что-то сделать, однако на самом деле я очень стараюсь. Рилан, я тебе верю, как никому в Анрельте (и это было практически правдой). Ну а то, что я действительно делаю, лучше вообще никому не знать. Так просто безопаснее для меня самой.

– Ничего себе, – проговорил Рилан. – Как всё запутано! Твоя загадочность, Ривелсея, меня уже будоражит просто. Нет, правда – столько таинственности на одну-единственную девушку – это явный перебор. Ну всё-таки, дай мне ещё какой-нибудь намёк, и я больше спрашивать не буду, хотя так интересно!

– Я борюсь со злом, – ответила Ривелсея.

Рилан хмыкнул.

– Исчерпывающе, – сказал он. – Это, конечно, звучит, как в сказке, но почему-то мне кажется, что это близко к правде. Ну, Ривелсея, ты меня очень заинтересовала. Конечно, я не знаю, что ты там делаешь, но если нужна помощь, то я тебе с большим желанием помогу. Ты только скажи.

Сначала Ривелсея хотела отказаться, но потом, подумав, что хоть один союзник в этом не слишком доброжелательном городе на всякий случай может оказаться нужным и полезным, сказала:

– Хорошо, Рилан, спасибо, если что, я тебе скажу. Обязательно.

– Да? – спросил тот. – Это твоё обещание на прошлое очень похоже, которое ты мне давала в прошлый раз, когда мы только встретились, если помнишь, конечно.

– Помню, – с улыбкой сказала девушка. – Ты не беспокойся, оно всё ещё действует.

– Вот и хорошо, – ответил Рилан. – Тогда пойдём, я тебе мельницу водяную покажу, она тут не слишком далеко, заодно и по берегу прогуляемся. Ты, может, такого и не видела никогда. Это у нас один человек тут сконструировал, сам, по собственному своему плану. Он изобретатель, видимо, великий, потому что работает отлично его машина, за год он не только кучу денег выручил, но и известность огромную приобрёл, все к нему только теперь и приезжают с зерном со своим. А как он цену снизил за помол с сорока монет до двадцати пяти, то тут уж озолотился просто, потому что никакого соперничества ему не стало. Я и сам каждый раз езжу, когда мне надо.

Мельница, до которой они дошли с Риланом минут через двадцать, действительно была необычной, каких Ривелсея ещё не видела. На берегу стояло большое каменное здание из коричневого кирпича, квадратной формы, вода в Авеире у этого здания сильно клокотала, и среди брызг и пены было видно, как в ней быстро вращаются несколько каких-то колёс. У дверей здания стояло несколько повозок и толпились люди, человек, наверное, десять.

– О, – сказал Рилан, увидев их. – Старик и сегодня работает даже, хотя вообще-то сегодня нужно спать, отдыхать и гулять. Как мы, например. Хотя, конечно, останавливаться для него никакого смысла нет, он ведь сам на мельнице не работает, он только иногда приезжает проведать, как дела идут, и получить, что заработано.