– Пропустите, – сказала она. Сил спорить у неё не было.
– Нельзя, – ответил стражник. – Вы больше не относитесь к прибывающим и должны жить в другом корпусе.
После этих слов Ривелсее захотелось умереть. Мысль, что ей ещё придётся тащиться в другой корпус, была невыносима.
Однако она была даже крепче, чем думала сама. Непонятно как она смогла дойти вслед за стражем до другого корпуса, который находился на противоположном конце ратлерского района. Когда её проводили в её новую комнату, она, ни на что не глядя, упала на кровать и не двигалась несколько часов. Как прошла ночь, она не запомнила, но вообще-то она прошла ужасно. Ноги распухли и страшно болели, хотя теперь уже немного меньше. Можно сказать, что Ривелсея совсем не спала, она только иногда проваливалась в какую-то серую полутьму, которая давала успокоение мыслям и телу. Когда рассвело, Ривелсея не спала, она просто лежала и смотрела, как тусклый свет просачивается сквозь окна. Когда солнечные лучи упали на её лицо и постель, Ривелсея встала. Идти было теперь ещё больнее, однако же в нужное время Ривелсея вошла в знакомые ворота и сразу увидела вдалеке стоящую фигуру в чёрном. «Интересно, он действительно был уверен, что я приду?» – подумала Ривелсея.
Веттар Нарт подошёл к ней так же, как накануне, и невозмутимым голосом произнёс:
– Сегодня, девочка, ты должна будешь продолжить тренировки по части отделения сознания. Сегодня будет немного труднее. Ты готова? Пойдём, – сказал он и зашагал вперёд.
Ривелсея с надеждой подумала, что он опять будет долго говорить, но она ошиблась. Веттар Нарт произнёс всего несколько слов о мощи и последовательных победах, а потом сказал, что теперь время перейти к практике. Ривелсея при этих словах понадеялась, что её не заставят снова прыгать в кипяток и ей не придётся так мучиться. Она оказалась права наполовину. Испытание на этот раз было другим, однако не менее мучительным. Веттар Нарт прошёл с ней несколько шагов, и девушка увидела, что на земле стоит небольшой квадратный ящик. Дойдя до него, Мастер развернулся и сказал:
– В этом ящике легу́ны, маленькие насекомые, они могут сильно жалить. Ты должна встать на этот ящик и немного подождать, пока все легуны из него вылетят. Ратлер, который не умеет контролировать свою боль – плохой ратлер. Можешь приступать. Победа высвобождает мощь, сегодня ты уже немного сильнее. Иди.
Ривелсея осторожно встала на ящик, и его тонкая крышка сразу же сломалась и провалилась внутрь. Легунов было действительно очень много. Она, разумеется, встречалась уже с ними в жизни – небольшое некрасивое насекомое с короткими крылышками, которое встречается в большом количестве в лесах, особенно болотистых, и сильно кусает, если ему вдруг захочется. Однако сейчас, когда их было настолько много, то «сильно» было уже просто не тем словом. Они облепили её со всех сторон и совсем не собирались разлетаться – она, похоже, разозлила их, и, ползая по её телу, они жалили то и дело. Ривелсее на этот раз отделить сознание удалось быстрее, однако когда вся эта стая наконец взвилась в воздух и улетела, то всё тело Ривелсеи оказалось покрыто точками укусов и страшно болело. Должно быть, от яда, впрыснутого насекомыми, кружилась голова. Она вытерпела, но опять, так же как и вчера, находилась в очень не блестящем состоянии. Хотелось немедленно упасть на траву. Ривелсея с ожиданием смотрела на Веттар Нарта, надеясь, что сейчас он похвалит её или, по крайней мере, просто отправит до завтра отдыхать.
Впрочем, надеялась она совершенно зря. Как оказалось, Веттар Нарт считал, что за один день его ученица вполне может проходить несколько видов испытаний. Ривелсея с трудом стояла на ногах и не слишком обрадовалась, узнав, что теперь ей уже можно начать тренировки с водой и огнём, которые являются основной частью при посвящении в воины Разума.
Тренировки с водой – и Ривелсея даже удивилась этому – дались ей довольно легко. Состояли они в том, что нужно было погрузиться на самое дно водоёма глубиной метра четыре, отделить сознание и долгое время не выныривать. Разумеется, сперва это было нелегко, и Ривелсея долгое время барахталась в воде, но с пятой попытки сознание отделилось, и казалось, что вода, струящаяся вокруг, помогает ей в этом, развеивая все мысли и разделяя Ривелсею с её телом. Она лежала на дне лицом кверху, и ей казалось, что струи воды проходят сквозь неё, что она сливается с ними, растворяется и обо всём забывает. Стихия воды словно вобрала её в себя, и даже не хотелось вновь от неё отделяться. Но сознание медленно возвращалось в тело, жажда воздуха становилась всё сильнее, и в конце концов, втрое превзойдя заданные Мастером сроки, Ривелсея появилась на поверхности. Выйдя на берег, она вопросительно посмотрела на Веттар Нарта, и он молча кивнул головой. Как поняла Ривелсея, это была похвала. Возможно, высшая, какую он вообще мог дать.
Таковы были первые два дня, а потом Ривелсея вообще почти перестала их различать. Все тренировки были очень тяжёлыми. Веттар Нарт совершенно её не жалел, каждый день болело всё тело, но Ривелсея стала замечать, что боль уже не может исторгнуть крика из её губ. Она привыкла терпеть. И одновременно начала ощущать в себе какую-то новую энергию, которой не было раньше. Это была решимость, уверенность в очередной победе, спокойствие, и вместе с тем – гнев. Гнев, приходящий от боли, спокойствие от победы, решимость от испытаний – к Ривелсее, и она это ощущала, приходила мощь ратлера. Приходила медленно, словно по каплям, но уже чувствовалась. Упражнения, даваемые Веттар Нартом, с каждым днём становились всё сложнее, но Ривелсея стала замечать, что они даются ей одинаково, практически не делаясь тяжелее, а это явно уже говорило о том, что Ривелсея становится сильнее. С каждым днём росла мощь, и с каждым днём росло уважение к Мастеру. Это было даже не обычное уважение, а сложное многосоставное чувство, в основе которого лежало восхищение и благоговение перед мудростью и мощью Веттар Нарта, перед его способностями, которых, как казалось Ривелсее, не имел больше никто, а главное – перед его холодным мужеством и бесстрастным спокойствием. Возможно, потому, что здесь, в мире ратлеров, у неё не было друзей и ей было не с кем общаться, Ривелсея всё больше времени стала думать о Веттар Нарте. Он представлялся девушке очень загадочной и таинственной фигурой. Спросить у него что-либо она вообще не решалась, а вопросов было много. Сколько ему лет? По лицу это абсолютно не читалось. Есть ли у него близкие, дети, семья? Любит ли он хоть кого-нибудь? Потом, Ривелсее было очень интересно, на какой войне он получил шрамы, кто и как повредил ему ногу. Ривелсее трудно было представить, что есть хотя бы один человек в мире сильнее, чем Веттар Нарт. Все её желания сводились к тому, чтобы как можно скорее стать похожей на него. Она уже ни секунды не колебалась перед тем как пройти по раскалённому железу или окунуться в кипяток с головой. Самое интересное, что стала замечать Ривелсея – если сознание отделить до того, как придёт боль, и возвратить после, то тело практически не страдало, на нём не появлялось ни порезов, ни ожогов, ни ран.
Все задания, которые давал ей Веттар Нарт, Ривелсея теперь выполняла с какой-то отчаянной решимостью и старалась ничем не выказать ни своего страха, ни боли. И страх отступал, и боль теперь не накатывала как волна, а вспыхивала несильно и словно растворялась в чём-то. Этим чем-то была растущая мощь ратлера. Однако Ривелсея вдруг стала замечать, что старается она не столько для того, чтобы скорее постичь умения ратлеров и стать сильнее, сколько для того, чтобы увидеть хоть какое-то, пусть даже невысказанное, одобрение Мастера. Конечно, Ривелсея понимала, что даже превзойди она в этом искусстве самого Повелителя, и то вряд ли бы его похвала превзошла одобрительный кивок головой. Однако Ривелсея стала ощущать, что чувство её к Мастеру переходит в какую-то высшую стадию и даже за этот единственный холодный кивок она готова была выложиться целиком и истязать своё тело до помешательства. Когда Мастер говорил ей что-то, Ривелсея замечала, что она слушает не столько слова, сколько его голос, который казался ей каким-то особенно красивым и звучным, хотя живых ноток в нём не было совсем и звучал он металлом. Возможно, Ривелсею в Веттар Нарте привлекала именно эта холодность, равнодушие и полное отсутствие сострадания. Как он сам говорил несколько раз, любые чувства мешают следовать к цели, а всё, что мешает этому – зло для ратлера. Нельзя сказать, что Ривелсея быстро согласилась с этой идеей. Она не была склонна к тому, чтобы идти к своей цели, не глядя по сторонам и не задумываясь о других. Однако ей не хотелось допускать несогласия с Мастером даже в мыслях, и она очень старалась считать так, как он сказал.
