Трет глаза так смешно и мило.

Он все еще работает. Берет смены, чтобы платить за хату. Пока никто тебя толком не знает – трудно спать под крышей рядом с батареей. И он берет смены, вот сегодня – дневная.

- Щас. Я щас.

Закрывается снова.

- Ты же сам просил разбудить тебя. И этот будильник дурацкий. Мне все время кажется, что это реальные петухи.

- Норм.

- Ничего не норм, отстой какой-то.

- Норм.

Леша так на него закручивается, что, в результате, к нему забирается. Веня сбрасывает подушку на пол.

- Эй, я только что помылся.

- Молодец. Все правильно делаешь.

Хриплым со сна голосом.

*

Он заходит туда часа за три до того, как Венина смена закончится. Одному скучно в городе, да и времени мало. Так мало у них времени. Леша шатался по набережным, по подворотням, мимо витрин, памятников, редких деревьев, вымок, оголодал.

Открывает стеклянную дверь. Веня ему улыбается из-за стойки.

Садится на высокий стул, кладет локти на полировку.

- Буду сегодня твоим фанатом-маньяком, Джон.

- А почему не Йоко?

- Думаю, все эти волосы мне очень помешают в работе. Налей-ка пивка.

- Да по тебе имбирь с медом плачут.

- Ну хоть кто-то.

- Держи.

- Фу, это че?

- Через плечо. Пей.

Леша выпячивает губу в разочарованном жесте, глядя на черный чай с плавающей лимонной долькой.

- Сахарку бы сюда да бутик с ветчиной. А бутиков-то у вас и нету, хипстота-снобота.

Веня собирает ему треугольный бутерброд из частей сэндвича.

- Ну вот, как «в лучших домах Лондона». Женись на мне.

- Интересно как, без всех этих волос? Что люди скажут?

Веня треплет его по голове. Леша смеется.

- Скажут, что это я во всем виноват.

- А ты и виноват. Скажи лучше, где был, чего делал?

- Бродил задумчивый да кручинился.

- О чем?

- Напитался тлетворным духом. Кончу чахоткой.

- Слушай, у нас тут стул разъезжается, народ жалуется, посмотришь?

- Я ему о страдании своем великом, а он мне стул под руку.

- Да тебе просто делать не хрен.

*

Леша зевает в кулак, глядя на то, как Венины руки складывают целый сэндвич парню с серьгой в носу.

- Привет.

Говорит парень с серьгой в носу где-то над ухом.

Веня как-то задвигается. Не внешне, а как-то… как – Леша только чует – зобом и жопой.

Потом понимает, что здороваются с ним.

- Привет.

Говорит он, повернув голову на сложенных руках, ухо попадает в треугольник локтя.

Парень с серьгой в носу улыбается ему особенной улыбкой. Есть в ней что-то от кода.

- Кого-то ждешь?

Леша не думает нисколько и вяло отвечает:

- Нет.

Поворачивается снова к рукам – Веня прижимает круглый срез помидора куском белого хлеба, зажаренного посередине и с краю.

- Выпьем, я угощаю?

Леша смотрит на Веню, тот молчит, просто ставит тарелку перед парнем с серьгой в носу.

- 290.

Чувак протягивает наличку, получает сдачу, жилит в карман, хоть у него перед носом полупустая банка для чаевых.

Леша крепко тупит, мысли его расплылись под гипнозом Вениных пальцев, он смотрит ему в лицо и думает, что это, конечно, интересно – развести его на Отелло.

Хоть из Вени такой же Отелло, как из тебя Дездемона.

Впрочем, мужик-то к тебе вроде клеится.

Веня уходит на кухню, деликатный какой, чувак ждет, Леша, наконец, соображает и выдает.

- Не стоит. Пустая трата денег и времени.

Парень с серьгой в носу забирает тарелку и усаживается где-то в соседнем зале.

Веня все-таки возвращается.

С полотенцем.

Захуя ему полотенце?

Леша думает, что у Вени к нему лимит доверия с Марианскую впадину?

Или ему просто похуй?

Или он и сам рад пристроить щенка в хорошие руки?

Последняя мысль самая шершавая.

Веня молчит.

Не молчит – не говоря. Точно надутый индюк.

А просто становится тихим.

Засыпает.

Выключается.

- Ну у вас и городок, знаешь? «Все так просто и знакомо».

Леша выдает какую-то коровьелепешечную шутку, чтобы и вообще сморозить хоть что-нибудь.

Веня пожимает плечом.

Потом приходит Тимур. Они меняются.

Типа можно идти.

За окном совсем темно.

Было бы.

Где-нибудь в лесу или в подворотне.

Но здесь – свет от витрин отгоняет ночь.

- Ты ревнуешь, что ли?

Выдает Леша, потому что ему что-то неуютно.

- Нет.

- А вообще-то хотелось бы.

Говорит он с легкой обидой.

- Зачем?

- Ну не знаю? Как-то люди ревнуют вроде.

- Вроде? Люди?

- Да забей.

- Ты свободен. Можешь делать, что хочешь. Я тебя не держу.

- Ну, спасибо, что благословил. Где тут у вас панель?

Леша и сам не рад, что затеял этот разговор. Так они, оказывается, душевно молчали.

Но дальше Веня выдает такую тираду спокойным голосом.

- Ты красивый. И в тебе есть что-то еще, что-то такое. Если бы мне сто знающих человек объяснили, я бы не понял, что это. На тебя ведь часто обращают внимание. Только ты этого не видишь. Если в лоб не скажут. Кто я такой, чтобы тебя держать? Посмотри на меня. Я медведь из детской сказки.

- Так. Стоп. Че?

========== 3. «Энд ай» ==========

«есть только северный ветер

и он разбудит меня»

«дышать – не мешать»

*

Веня сидит в углу комнаты, тихонько перебирая струны, и вообще звуки, как бриллиантовые стекляшки. Мышь с зерном. Занимается. Хмурый. Заточенный. Ищет что-то – крот в норе – на ощупь. И походу – не находит. Леша задерживается в коридоре. Приоткрывает дверь. Кивает, мол: ну как или можно? Веня откладывает гитару. Смотрит, не особо видя. Прижимает ладонь к голове, размазывая что-то тоже невидимое по лбу, трет, с остервенением. Усмехается.

- Знаешь, другого такого бездаря еще поискать надо.

Началось.

Веня встает, открывает окно.

- Мне надо пройтись. Дышать нечем.