Если Шерлок и представлял себе внешний вид Мориарти, то он был именно таким, но лишь одна деталь не вписывалась в общую картину. Человек, стоящий перед ним, был правшой — Шерлок понял это по жесту, которым он опирался о перила, и по еще одному, каким мужчина поправлял очки на переносице, — а тот, кто адресовал ему конверт, писал определенно левой рукой.
— Я нечасто бываю на паромах. Не самый рациональный способ передвижения.
— А вы предпочитаете рациональность, — он медленно кивнул, не сводя с Шерлока взгляда. Казалось, что он не моргнул еще ни разу, но Холмс вполне мог пропустить это мимолетное движение век. — И практическую пользу, верно?
Стал бы Мориарти лично писать письмо некоему начинающему химику? Нет, скорее всего, он просто дал распоряжение, и за него это сделал кто-то другой. Шерлок не должен был полагаться на наклон гласных в таком важном вопросе, как Мориарти. Но стал бы он лично приходить на встречу с тем самым начинающим химиком? Пусть даже этот химик подает большие надежды, а еще настолько дерзит, что бросает «Скучно» ему в лицо.
Шерлок кивнул. Паром под его ногами легко дернулся, заурчал включившимися турбинами, вода внизу начала бурлить. Медленно и грациозно судно отрывалось от причала, не включая дополнительных огней.
— Вы — не Мориарти?
— Ну, знали бы вы, мистер Холмс, как часто я слышу этот вопрос. Если бы я каждый раз отвечал, о какой секретности мы могли бы говорить?.. Вам достаточно знать, что моя фамилия начинается на «эм», и я — человек, от которого в данный момент зависит ваша жизнь. Как вам оно: чувствовать себя зависимым?
— Точно так же, как и не чувствовать. Что мы делаем здесь? Куда плывем?
— Это паром, мистер Холмс, и плыть он может исключительно к противоположному берегу и обратно. И это отличное место для беседы. Я люблю некую… загадочность. Но поговорим о вас, — взгляд, который мистер «эм» вновь направил на Шерлока, пронизывал того насквозь. Бабочка на булавке — вот кем он был в данный момент, не больше и не меньше. — Вам тридцать, восемь лет назад вы закончили один университет, три года назад поступили в другой, но ни дня в своей жизни не проработали по специальности, почему?
— Прямо сейчас я работаю по специальности. Уже два месяца.
— Закончили биохимию в Лестере за три года, тогда как полный курс составляет пять лет…
— Не отвлекался на каникулах. Они здорово отнимают время.
Все выглядело так, словно мужчине не нужны подробности. Смотрел он лишь на реакцию Шерлока, на то, как он отвечает — сплошная психология, бихевиористика. По счастью, Шерлок и сам был не промах в этой науке.
— Ваш брат Майкрофт Холмс работает в британском правительстве. Должен сказать, он причинил нам немало неудобств, я даже сомневался, стоит ли приглашать вас…
— Все-таки я — не мой брат.
— Но вы все прекрасно понимаете, Шерлок, вы же умный человек.
Он почувствовал угрозу в интонации, но не подал виду, поворачивая голову к причалу, от которого паром отошел уже на тридцать ярдов. Не так уж много, Шерлок умел плавать и преодолел бы это расстояние за несколько минут. За пять или семь при учете холода и течения, но, скорее всего, его собеседник не единственный человек на борту. Стоит сейчас дернуться — и голову ему наверняка снесут.
Шерлок действительно был умным человеком, чтобы все это понимать.
— Я — ваш заложник? — уточнил он разве что для проформы.
— Что вы. Гость. И даже долгожданный. Вы не почувствуете никаких неудобств и сможете продолжать вашу работу. И даже заниматься чем-то более интересным, как вы того и хотели. Но поймите и меня: вы — ценный ресурс, такими не разбрасываются.
— Майкрофту нет до меня дела. Мы не общаемся. Личные разногласия. Вам не удастся его шантажировать.
— Никто и не говорит о шантаже, мистер Холмс. Дело даже не касается вашего брата. Представьте, что есть только вы, я и ваша будущая работа, а также новый дом, новая семья… с которой у вас не должно быть никаких личных разногласий. Скоро я вас с ними познакомлю, а пока взгляните на Темзу в огнях. Разве она не прекрасна?
Темнота ночи скрывала отвратительно-грязный цвет воды и большую часть мусора, который там плавал, и сейчас Темза действительно заслуживала этого комплимента.
*
В пять лет Шерлок хотел быть пиратом. Шхуны и бриги с его подоконника носили черные флаги и метки веселого Роджера на бортах, крошечные фигурки моряков ловко лазили по такелажу с саблями наперевес. У самого Шерлока тоже имелась сабля и пиратская треуголка с потрепанными краями, ведь от случавшихся в Масгрейв-холле приключений она часто падала на пол, катилась по лестнице или даже вылетала из окна.
Шерлок знал много историй о пиратах. Большая часть касалась сокровищ и морских баталий, затерянных островов, были еще о предательстве и любви — последние он не слишком жаловал. Но среди множества правдивых и не очень была одна, которая запомнилась ему на всю жизнь и порой до сих пор всплывала в памяти обрывками, как затонувший корабль, вдруг поднимающий на поверхность ют или кубрик, или сломанную мачту.
История была о женщине, ежедневно выходящей на причал в ожидании возвращения сына, который пятнадцатилетним ребенком сбежал на торговый корабль юнгой и ушел в море, желая быть моряком, так же, как и его отец, проигравший в борьбе со штормом. Шерлок знал историю до конца: отец этого мальчика никогда не был моряком, а мать ему врала.
Рассказ вспомнился ему, когда он увидел на приближающемся причале женскую фигуру — темный силуэт, сзади подсвеченный прожектором. Она ждала их, иногда прохаживалась из стороны в сторону, но, когда Шерлок в сопровождении мистера «эм» сошел с парома, на причале уже никого не было, а сопровождающий даже не замедлил шага у места, где должна была стоять женщина. Шерлок пошел за ним, тоже не задерживаясь.
Меньше всего это походило на похищение. Конечно, если бы ему вздумалось сбежать, все стало бы намного более очевидным, но Шерлок двигался вперед по своей воле, и все было в порядке. Никто не связывал его руки, не закрывал глаза, не угрожал оружием. Максимальная вежливость, слово «гость», подчеркнутое двойной линией: именно таким Холмс представлял себе мир политики и крупных денег, мир, в который никогда не стремился попасть, и где Майкрофт чувствовал себя как рыба в воде. Акула среди других акул — так точнее. Что же они едят, эти крупные рыбы, если не могут сожрать друг друга…
*
Чарльз Магнуссен — Шерлок не знал его имени, но чувствовал, что насчет «эм» он не соврал — ехал в том же автомобиле и постоянно говорил о каких-то отвлеченных вещах, больше о химии. Его знания были поверхностными и неточными, но разносторонними, и Шерлок отвечал из вежливости, а еще потому, что должен был создавать видимость самоконтроля. На деле он действительно не слишком волновался: Майкрофт не забеспокоится на его счет еще несколько дней, ничего ужасного не происходит. Глядя за окно, Шерлок узнавал улицы и дома: Лондон он знал достаточно хорошо, чтобы суметь сориентироваться в любой точке города и даже на окраинах.
Место, где автомобиль притормозил, тоже было ему знакомо, поэтому со спокойным лицом Шерлок прошел в тяжелую металлическую дверь и позволил осмотреть себя на предмет оружия. Ничего запрещенного у него не нашлось, мобильным телефоном никто не заинтересовался.
— Мне придется здесь жить?
— Возможно, некоторое время. Здесь очень удобно, хорошее место.
— Сами вы тут не живете, — Холмс не удержался от уточнения. — Автомобиль ждет снаружи, чтобы отвезти вас.
— Ну, здесь найдется кому составить вам компанию.
Магнуссен кивнул в сторону лестницы, впадавшей наверху в широкий коридор с двумя рядами дверей. За всеми, как стало понятно Шерлоку, находились жилые… комнаты? Номера? Определенно, это не было ни отелем, ни коттеджем, ни тем более общежитием. Сравнить можно было разве что с производственным комплексом из тех, которые строят вдали от крупных городов, чтобы не превышать норму загрязнения и уменьшить налоги.
