Я допил свой латте, ставя стакан на столик, и откинул голову назад. Илья снова ворчал на русском, очевидно, о том, какой же дерьмовый здесь готовят капучино. Слева от меня сидели все те же Лесли и Лейси, продолжавшие носить абсолютно безвкусную одежду, купленную за пару долларов в переходе метро. А справа сидел Илья, разноображивая привычную мне картину.

– Вот скажи мне, чем же все-таки латте отличается от капучино?

– Тем, что меня тошнит от латте, а тебя – от капучино.

– Да я серьезно.

– Я тоже. Абсолютно серьезно.

Илья тяжело вздохнул, допивая свой кофе и ставя стакан на столик рядом с моим. Он снова надел свою кофту с высоким воротом. Говорил, не хотел всем своим видом рассказывать людям о том, что я бешеный и готов сожрать его шею. Ну и гадость.

– Извините, у вас не занято? Я Маргарет, а это Ме… – я опустил взгляд на подсевших за столик двух студенток. И посмотрел на Илью, даже не удосужившегося обратить на них внимание.

– Занято, – ответил за него я, похлопав по плечу и улыбнувшись девушкам. Красивые. Наверное, у таких бывших парней было больше, чем выпитого мной здесь кофе. Они, недоуменно переглянувшись, пожали плечами и пересели на столик слева от нас. Я взглянул на Лесли, чья Лейси, видимо, отошла в туалет.

– Извините, у вас не занято? Я Маргарет, а это Ме…

Я закрыл глаза и улыбнулся. Здесь все так же дерьмово пахло как и всегда, играла все такая же дурацкая музыка. Матильда готовила все тот же отвратительный кофе, не стоящий и одного доллара. А я продолжал ходить сюда просто из привычки. Ну, или из-за того, что Илье здесь было спокойнее из-за меньшего количества людей. Я приоткрыл глаза и посмотрел на него. Он вскинул брови, кивая в сторону выхода. Я кивнул ему в ответ, поднимаясь на ноги и подхватывая с кресла коричневую куртку из искусственной кожи, направляясь к выходу. Его запястье было прижато к моему, и я думал о том, что старбакс на окраине Нью-Йорка не такое уж и дерьмовое заведение.

День обещал быть солнечным. Я закрыл глаза, вдыхая полной грудью.

Меня все-таки уволили из этой хреновой газеты. Да и пошли они все к черту. Я наконец-то сделал что-то в своей жизни правильно.