- Не пущу.
Графиня сделала несколько несмелых шагов в сторону выхода. Освальдо направил на нее винтовку.
- Стойте!
- Вы же меня не убьете? - усмехнулась Марци.
- Это почему же? - передернул затвор винтовки юноша.
- Я ведь женщина. Или вы не заметили? - обольстительно улыбнулась графиня.
- Вы же хотите равных прав с мужчинами? - парировал Освальдо. - Если я вас не застрелю, это будет несправедливо по отношению к вам.
- Вы как будто против равенства полов, - заметила Марци.
- Женщины - глупые, лживые существа с примитивной моделью поведения, - презрительно произнес юноша, с наслаждением выговаривая каждое слово.
- Боже мой! - покачала головой графиня. - Вы что, Вейнингера начитались?
- Да хоть бы и Вейнингера, вам какое дело? Вы можете по пунктам опровергнуть его доводы?
- Я не собираюсь спорить с вами на эту тему.
- Почему? Боитесь?
- Было бы чего бояться! Просто не хочу.
- Вот это типично женская отговорка! - торжествующе проговорил Освальдо. - Стоит сказать женщине: "Не хочу!" - и разговор окончен.
- Не хочу лишать вас иллюзий, - пояснила Марци. - Этот процесс всегда очень болезненный.
- Вот как?
- В вашем возрасте вредно читать такие книги. Молодому человеку не к лицу презирать женщин.
- Почему?
- Это приводит к плачевным результатам. Вы, как я вижу, еще девственник...
- Да, я девственник, - смущенно признался юноша, опустив голову. - Но это ничего не меняет.
- Ошибаетесь, молодой человек! - засмеялась графиня. - Это меняет все!
- Хватит! - покраснев, обиженно сказал Освальдо. - Идите спать, пока я добрый.
- Значит, вы бываете и злым? - пошутила Марци.
- Не испытывайте мое терпение! - предупредил юноша.
- Уже иду, - усмехаясь, графиня закрыла за собой дверь каюты.
Утро в салоне "Арриго Бойто" выдалось для пассажиров тяжелым. Спавшие в неудобных позах мужчины медленно вставали с кресел, долго разминали затекшие конечности, протирали глаза, неуверенными шагами ходили по салону и поминутно зевали. Все имели сонный и помятый вид.
- Да, никогда бы не подумал, что провести ночь в кресле - такое мучение, - потирая бока, произнес Деффенди.
- То ли еще будет, барон! - заметил Бергамин.
- Господа, вы ничего не чувствуете? - спросил Клоккьятти.
- Нет, - недоуменно покачал головой Вискардини.
- В смысле? - не понял Дзанелла.
- Наш пароход стоит, - объяснил Клоккьятти.
Пассажиры стали прислушиваться, кто-то подошел к иллюминаторам.
- Похоже, вы правы, - проговорил Аосталли.
- Теперь нас будет проще найти, - предположил Вискардини.
- Не факт, синьор судья, не факт! - возразил Ланино.
Вдруг двери в салон открылись, и официанты стали заносить блюда и расставлять их на столе.
- Ничего себе! - удивился Клоккьятти. - Официанты!
- У нас на завтрак паста! - объявил Ромоли. - Живем, господа!
- Я же говорил, что все не так уж плохо, - бодрым голосом сказал Клоккьятти, садясь за стол.
- Мне кажется, свиньи в загоне рассуждают точно так же, - мрачно усмехнулся Бергамин.
- Синьор барон, вы, как никто из нас, готовы поддержать в трудную минуту, - язвительно произнес Дзанелла. - Что бы мы без вас делали?
- Всегда рад помочь, - в тон ему ответил Бергамин.
После завтрака Ромоли довольно откинулся в кресле и достал из кармана колоду карт.
- Господа, кто составит мне компанию? - поинтересовался он.
- Синьор Ромоли, все мы знаем, что с вами совершенно невозможно играть: как только в ваших руках побывала колода карт, она слушается только вас, - заметил Дзанелла.
- В чем проблема? Дайте ваши карты. Неужели у вас их нет с собой?
- Сделайте одолжение, сбегайте за ними в мою каюту.
- Хорошо, если я достану другую колоду, будете играть?
- Нет, спасибо! - отмахнулся банкир.
- Господа, кто сыграет со мной в карты? - повторил вопрос Ромоли.
- Ну, я, - поднял руку Клоккьятти.
- Я! - отозвался Пелос.
- И я! - оживился Вискардини.
- Тогда садитесь поближе, - предложил Ромоли.
- Поражаюсь, как вы можете играть в карты, когда мы сидим в плену у террористов? - недоумевал Точе.
- Поражаюсь, как вам еще не надоело жаловаться на жизнь, синьор поэт? - парировал Бергамин.
- Иногда хочется развеяться, синьор Точе, - объяснил Деффенди.
- Но не сейчас же! - возмутился Альберто.
- Все равно сейчас нечего делать, - развел руками Аосталли. - Надо же чем-то заняться.
- А вы почему стоите, синьор Фаббро? - улыбнулся Ромоли. - Присоединяйтесь!
- Я не умею играть в карты, - признался тот.
- Думаете, мы умеем? - иронически проговорил Вискардини. - Сейчас синьор Ромоли разделает нас под орех.
- Нет, я лучше посмотрю, - сказал Фаббро.
Семеро пассажиров начали игру. Дзанелла поманил пальцем Ланино, тот не спеша подошел к банкиру.
- Синьор Ланино, мне бы хотелось поделиться с вами кое-какими соображениями, - задумчиво произнес Дзанелла.
- Я слушаю.
- Согласитесь, что захват нашего парохода коммунистами сложно назвать случайностью, - заметил банкир.
- Разумеется, - кивнул Ланино. - Это была хорошо спланированная операция.
- Вот именно! Захватить судно, на борту которого находятся очень влиятельные в Италии люди (один синьор Пелос чего стоит!), - это все не просто так! Об этом рейсе знал весьма ограниченный круг лиц. Откуда коммунисты о нем узнали?
- Вы думаете, кто-то им об этом сболтнул?
- Э, нет! - покачал головой Дзанелла. - Не сболтнул, а намеренно передал эту информацию.
- Кто же это мог быть? У вас есть какие-нибудь мысли на этот счет? - спросил Ланино.
- Для начала я вам кое-что покажу, - банкир достал из внутреннего кармана пиджака сложенную в несколько раз газету и развернул ее. - Читайте здесь.
Клаудио пробежал глазами коротенькую заметку.
- Фонтанот, - прочитал он подпись. - Кто это?
- Я уже давно слежу за этим Фонтанотом, - проговорил Дзанелла. - Он пишет свои прокоммунистические статьи раз в месяц. Это позавчерашний номер. Думаете, подобные материалы стали бы регулярно печатать в газете, если бы их автором был обыкновенный человек?
- Вы считаете, Фонтанот находится среди пассажиров? Но кто он?
- Вот это нам и предстоит выяснить.
Ланино внимательно посмотрел на собравшихся у стола. Семь человек были целиком поглощены игрой. Фаббро с заинтересованным видом наблюдал за ней. Точе в одиночестве сидел в противоположном конце стола, устремив отрешенный взгляд в середину салона.
- Для начала нам нужно отсеять тех пассажиров, которые точно не могут быть Фонтанотом, - закурил сигару Дзанелла.
- Синьор Пелос явно не станет сочувствовать коммунистам. Они выступают за мир, а он человек войны.
- Согласен.
- Барон Бергамин - человек циничный, он тоже едва ли будет дружить с коммунистами.
- Может, это маска, под которой скрывается убежденный коммунист?
- Нет, - подумав, сказал Ланино. - Я не могу себе представить, чтобы под цинизмом барона скрывалось что-нибудь другое.
- Пожалуй, соглашусь. Что насчет барона Деффенди?
- Он примерный семьянин, вряд ли он станет участвовать в подобных авантюрах. Да и притворяться кем-то другим он не способен.
- Согласен, он слишком глуп для этого.
- Граф Аосталли - человек серьезный и умный. Теоретически он мог бы быть Фонтанотом, но... мне трудно в это поверить.
- Да, как представитель знатного дворянского рода и бывший министр, граф меньше всего подходит на эту роль, - согласился Дзанелла.
- Синьор Вискардини... Всеми уважаемый человек, судья... - задумался Ланино. - Не могу сказать о нем ничего определенного... Кажется, порядочный человек...
- Может быть, на почве стремления к справедливости он стал коммунистом? Нельзя исключать такой возможности.
- Нельзя... Но и согласиться с тем, что синьор Вискардини - коммунист, я тоже не могу.
