- Твоя Охотница, - закончила я за него. Я разрывалась на столь многие эмоции. Печаль. Ревность. Гнев на Сорчу.

И … и … желание. Какими же упрямыми могут быть эмоции, какими сложными и трудными. Несмотря на все те вещи, что сделал Киаран - вещи, которые я видела - я все равно переживаю за него. Я хочу его. Я хочу его так же, как и он хотел, будучи в тех ледяных волнах, шепча заверения в мое ухо. Я хочу его таким, каким он был в руинах Глазго, проводил по моим шрамам, как будто запоминал их. Я хочу его просто такого, открывшегося и уязвимого. Я хочу.

И я начинаю задаваться вопросом, был ли он когда-нибудь действительно моим, чтобы хотеть.

- Катриона, - выдохнул Киаран так, что сердце у меня заболело. - Так ее звали.

Его имя скатывается с его языка плавно, как вода. Он произносит его почтительно. Проговорил его так, будто повторял каждый день своей жизни. Катриона, Катриона, Катриона.

- Красивое имя, - говорю я ему. Я стараюсь держать тон ровным.

Он не слушает меня. Он все еще прибывает в своих воспоминаниях.

- Я поклялся, что больше никогда не заберу человеческую жизнь. Поэтому я попросил свою сестру…. - он взглянул на меня. - Но ты уже знаешь остальное.

- Айе, - тихо ответила я.

Королевства так или иначе пали, а он с Эйтиннэ были прокляты. Боже, бремя, что они несли.. Знание, что выбор, который они сделали для себя - идти против решения Кайлих - стал тем, что уничтожит все. А еще был тем, что сделало из него Киарана.

Он так близко, я снова могу чувствовать его тепло. Я пытаюсь выкинуть из головы все, что Кайлих мне показала, все, что только что услышала. Я хочу забыть все, что он чувствовал к Катрионе, и чем он пожертвовал, когда она оставила в нем тот маленький кусочек человечности. Я хочу, чтобы он помог мне забыть об этом.

Затем он прикоснулся к моему плечу, а я отпрянула назад, потому что не могу притворяться.

- Нет, - сказала я тихо, - я не она. - Я отодвинула стул, создала дистанцию между нами и перешла ближе к двери, но этого недостаточно. - Я не хочу быть заменой ей.

Он тут же оказался рядом. Схватил за предплечья и насильно развернул к себе. Его глаза сверкали. В них появился странный жар, который я не ощущала прежде с человеческим зрением. Это гипнотизирует.

- Так вот о чем ты думаешь? Что ты ее замена?

Я попыталась отодвинуться, но он прижал меня ближе.

- Что еще я должна думать? Мы обе Соколиные Охотницы.

- Для меня это не имеет никакого значения, - сказал Киаран. Он прижался своей теплой рукой к моей щеке. - Кем ты являешься никогда не было важно. Я хочу тебя, потому что я никогда не чувствовал себя более живым, чем, когда я нахожусь с тобой. Я хочу тебя, Кэм.

Затем его губы обрушились на мои, и он поцеловал меня. Боже помоги мне, но я ответила на поцелуй. Я прижалась своим телом к нему и…

Нет. Я должна знать.

- Ты любишь меня? - прошептала я у его губ. - Так же как любил ее?

Киаран отпрянул назад - и его резкий вдох сказали мне все, что я должна была знать.

- Кэм.

Я отшатнулась, пытаясь не обращать внимание на удивление и боль на его лице. Он потянулся ко мне, но я увернулась от него.

- Я не могу, - прошептала я. - Я не могу сделать это. Мне нужно идти.

Я вылетела за дверь.

Глава 33.

Я прошла через туннель на темный пляж. Мне нужно обо всем подумать. Я удивилась, увидев Эйтиннэ. При накатывании пенистые океанские волны едва касались ее ног. Она закатала свои брюки, голени голые. Ее пальто колышется за ней, а длинные волосы свободно спадают в беспорядке.

Луна проливает свой свет дорожкой через прибой, которая приводит прямо к ней, и кожа Эйтиннэ, кажется, светится в ответ.

Я плотнее завернулась в пальто и присела на пляже, недалеко от того места, где Эйтиннэ стояла в воде - безопасное расстояние до прилива. Я не рискую подойти хоть немного ближе. На сегодня я уже достаточно промокла.

- Вижу, ты была абсолютна серьезна, когда говорила, что любишь воду, - говорю я.

Эйтиннэ долгое время ничего не отвечала, просто откинула голову назад, подставляя лицо лунному свету. Наконец, она вышла на пляж, изящно двигаясь по гальке, и села рядом со мной.

Не могу ничего поделать, но замечаю бесчисленное количество швов на ее руках. Хотя сшито отлично - совершенно точно Деррик не сделает что-либо неидеально ни при каких обстоятельствах -темные стежки контрастируют с ее бледной кожей. Так много порезов. Десятки.

- Кажется, есть что-то особенное в море, да? - спросила она, ее голос удивил меня. - Мой вид всегда верил, что оно может показывать скрытые вещи, - она взглянула на меня. - Даже самые глубочайшие страхи.

- Правда? - сказала я без эмоций. Я бы предпочла забыть какого это - тонуть, забыть то, что я видела на другой стороне.

Меня преследовали голоса, выкривающие мое имя, ощущения их рук, хватающих меня за одежду, чтобы удержать там.

- Если мы чувствовали себя достаточно смелыми, - продолжила она, - мы погружались в воду и шептали innisdhomh. Скажи мне. Волны показывали нам наше прошлое, наше будущее - тайны, что затрагивали наши жизни. Иногда они рассказывали нам вещи, которые мы бы хотели не знать.

- Эйтиннэ, - говорю я. - Ты ходишь вокруг да около. Просто спроси.

- Это не вопрос - наблюдение. У тебя такой вид, будто ты не можешь принять какое-то решение, с тех пор, как мы встретились за завесой. Поначалу я думала, что это связано с мамой, пытающейся убить тебя, но …

Я уставилась на океан и попыталась не думать о Киаране.

“Ты любишь меня? Так же как любил ее?”

Киаран оставил след на мне. Он не физический, не как от Лоннраха. Это похоже на то, будто, когда моя память была пуста, мой разум заполнил ее кусочками Киарана, чувствами, которые удерживали меня нормальной в зеркальной комнате. Он сделал это, не понимая, и я позволила ему, тоже не понимая. Боже, как я желаю, чтобы этого не было.

- Охотница?

- Почему ты не хочешь трон? - вдруг спросила я.

Она пожала плечами.

- Это постоянные сражения, поединки, дела двора. Люди намного интереснее. У вас есть красноречивые выражения и пироги…

- Эйтиннэ. Теперь ты ходишь вокруг ответа.

Она замолчала, пока наблюдала, как прибывают и убывают волны, будто бы океан дышит.

- Я всегда знала, что его займет Кадамах или я, - сказала она. - Я не смогла сделать ему больно. Однажды думала, что смогу, но … - Эйтиннэ пожала плечами. - Поэтому я смирилась с тем, чтоумру.

Я посмотрела на нее, и не увидела той Эйтиннэ, что была у костра, фейри, которая сказала первым Охотницам стремиться к отмщению и заставить заплатить ее брата. Эйтиннэ не ожесточилась в результате войны; война очеловечила ее. После всего того, что сделал Киаран, она все еще любила его. И никогда не перестанет.

Я ничего не сказала. Боялась, что скажу что-то не так, или она просто прекратит говорить. Есть еще столько всего, что я хотела бы знать об их прошлом.

Эйтиннэ снова приподняла голову к луне.

- Ты уже знаешь, Кадамах и я были созданы вместе. Наши разумы когда-то были неразличимы, - выражение лица стало суровым. - Затем нас разделили, растили в разных королевствах, и обучали как уничтожить друг друга. Когда он убил моих подданных на том поле, я знала, следом он придет за мной.

- Поэтому ты создала Соколиных Охотниц, - сказала я.

- Соколиных Охотниц, themortair, - ответила она мягко. - Я построила армию, чтобы отправить ихпротив него. Только у Кадамаха и у меня есть силы убить друг друга, - голос стал жестким, - но я хотела разрушить его королевство за горе, которое он вызвал во мне.

- Кайлих показала мне то, что он сделал. - я наблюдала, как накатывают волны и старалась не вспоминать этого. Я не смогла. - Где он начал сражение. Хотела бы я забыть.

- Я знаю, что ты видела, - ответила она тихо. - Именно это подвигло меня создать твой вид.

- Но ты так и не убила его. Почему? - я бы охотилась за ним за то, что он сделал. Я бы насладилась поиском и убила его.