- Твои воспоминания служат цели, - он делает еще один шаг, поднимая руку к зеркалу. - Мои - нет.

Я пробую снова. Не спрашивая о том, каким образом мои воспоминания до убийства моего первого фейри, могут послужить какой-то его цели.

- Почему ты ненавидишь Киарана?

Лоннрах сжимает руки в кулаки.

- Ты сказал мне, я пожалею, что не убила его. Я хочу знать почему.

Лоннрах медленно поворачивается. Его глаза резкие и серые, взгляд падает на следы зубов, которые он оставил на моем запястье.

Я притягиваю колени к груди в надежде, что это защитит меня.

Когда я начинаю думать, что он мог бы сделать что-то, чтобы пожалеть меня, он говорит.

- Твой Киаран - наихудший вид предателя, и его сестра ничем не лучше. Теперь мне приходится отвечать за их ошибки…к которым относишься и ты.

Я. Он считает меня ошибкой. Только потому, что Киаран сделал меня такой же.

- И ты пытаешься спасти своё королевство? - я изо всех сил пытаюсь говорить непринужденно, но горечь в голосе сильнее меня. Он пожертвовал моим миром ради спасения своего. - Ваш правитель мёртв?

Лицо Лоннраха тут же искажается от удивления.

- Возможно, - он тщательно обдумывает свои слова. - Никто не видел Кайлих больше тысячи лет. Оставленные ею наследники оказались недостойными трона. А без правителя Sith-bhruth будет разрушаться. Кто-то должен занять её место.

- И ты считаешь, что достоин этого, - это прозвучало как обвинение, но я всего лишь пыталась понять, почему же он потратил столько времени, кропотливо исследуя каждое моё воспоминание.

Он бросает на меня свой взгляд, словно прочитал мои мысли.

- Нет, но я буду.

Я окликаю его, когда он отворачивается, чтобы уйти. Я чувствую напряжение: он словно боится моего вопроса.

- Каково это, оказаться в ловушке под городом?

Похоже на это? Вы тоже прекратили сражаться?

- Первые сто лет мы провели в бесконечных попытках сбежать, сдирая ногти о каменные стены. Энергии, которую мы отбирали у людей, едва хватало на то, чтобы насытиться. Это место стало нашей гробницей, - черты лица Лоннраха грубеют, он плотно сжимает зубы, пытаясь удержать гнев внутри. - Я никогда не забуду тех, кто сделал это с нами. Не забуду твоего драгоценного Киарана и его сестру, - он внимательно всматривается в зеркала с моими отражениями. Это моя клетка.

- Теперь ты по себе знаешь, каково это - чувствовать себя беспомощным.

Глава 4.

Сейчас я все чаще стала забывать свою прежнюю жизнь. Прошли дни-недели-месяцы-годы - я не знаю точно - я не видела здесь никого, кроме Лоннраха. Я больше не могу вспомнить вещи, которые он украл у меня.

Чтобы вспомнить их, мне приходится постоянно надавливать пальцами на укусы от его зубов, напоминающие полумесяцы, пока не оставляю свои отметки поверх его шрамов. Я делаю это с такой силой, что голова начинает кружиться.

Это приносит невероятное облегчение: так я снова могу переживать моменты с людьми, которые мне не безразличны. Киаран задерживается в моих мыслях чаще остальных, я не могу ничего с этим поделать, даже Лоннрах не в силах выкинуть его из моей головы. Он всё ещё там.

“Он позволил тебе думать, что ты ему небезразлична. Но ты не первая зверушка, которую он выкидывает”.

Я вздрагиваю и пытаюсь увести мысли подальше от Киарана. Я должна забыть его. Он оставил меня. Я проходила через десятки маленьких испытаний Лоннраха. Шли часы, дни, возможно, даже недели, проведённые наедине со своими размышлениями. Всё что я могла, это считать зеркала и листья плюща. От меня отказались. Я…

- Кэм.

Киаран шепчет моё прозвище, вторгаясь в мои мысли. Я почти дрожу от того, как он это произносит. Ему определенно это нравится. Словно это нечто интимное, только между нами.

Я должна попытаться снова. В отчаянии я пытаюсь снова нагнать образ матери. Её улыбка, её смех, какой она всегда была.

- Кэм.

В этот раз громче, настойчивее.

- Уходи, - шиплю я. Приходится нажимать на укусы в разы сильне, ногти впиваются в кожу. Сфокусируйся. Вспоминай.

Его нетерпеливый тон проходит сквозь мою сосредоточенность.

- Черт возьми, открой глаза и посмотри на меня.

Что за …? Мои глаза распахиваются. О Господи. Мое воображение не делало Киарана таким настоящим. Он стоит надо мной, его угольно-чёрные волосы настолько длинные, что спокойно покоятся на воротнике бледной шерстяной рубашки. Мои воспоминания не могли уловить прекрасное свечение его кожи и дивный цвет его глаз, похожий на цветущую сирень.

Я ничего не могу с собой поделать: мой взгляд задерживается на его щеке, где световой щит выжег её до самой кости. Сейчас же все его травмы срослись идеально гладкой кожей.

Он не может быть реальным. Он просто привиделся мне. Не реальный.

- Ты сказал мне, что не можешь проникнуть в Sith-bhruth.

Я уверена, что Лоннрах создал его, чтобы просто помучить меня. Он сменил тактику.

- По крайней мере живым.

С нетерпеливым взглядом Киаран протягивает руку. Когда я хватаюсь за неё, совсем не думая, мои пальцы проходят через его кожу. Проходят сквозь него. Как будто он чертов призрак.

Я вырываю руку.

- Ну конечно же, это придумал Лоннрах. Это не сработает.

Он бормочет проклятие, что очень похоже на Киарана. Лоннрах уж точно постарался.

- Я могу спроектировать себя здесь, не умирая, - говорит Киаран, голос его звучит раздражительно, - если использовать достаточное количество энергии.

Мне до сих пор с трудом в это верится.

- Так почему же ты не сделал этого раньше?

- Лоннрах поставил защиту, было сложно отследить тебя, и нужно было еще время, чтобы снять ее. Моя сестра всё ещё работает над входом, который ведёт сюда, - он указал на себя. - Её сил хватает лишь на то, чтоб поддерживать эту форму. Довольна?

Если я позволю себе поверить ему… нет. Я не могу. Лоннрах был в моем сознании. Он может заставить меня видеть, что он хочет.

- Нет. Я не верю тебе

- Твое упрямство заслуживает высокой оценки, правда, - Киаран говорит суховато. - Я рад, что оно по-прежнему у тебя есть.

- Видишь? Вот как я знаю, что ты создание Лоннраха. Киаран всегда ненавидел мое упрямство.

- Честно говоря, сейчас мне стоит большого труда не принимать это за глупость.

Я уставилась на него.

- Раз уж ты плод моего воображения, я требую, чтобы ты перестал оскорблять меня, - я нажимаю пальцами на следы от укусов и закрываю глаза. - Уходи.

Он замолк, и я готова поклясться, он должен был “уйти”. Я отказываюсь открывать глаза, чтобы это выяснить.

- Кэм, - на этот раз, когда Киаран произносит моё имя, я слышу в его голосе намёк на эмоции, прежде тщательно скрываемые.

Когда я открываю глаза, он смотрит на меня сверху вниз. Только не в глаза. Его взгляд прикован туда, где ногти впиваются в кожу. Рукав сползает вниз, оголяя моё предплечье. Я наблюдаю, как Киаран подхватывает лёгкую ткань и возвращает её на место, к шее, покрытой дюжиной шрамов. Тот, последний, что чуть выше ключицы, всё ещё кровоточит.

Не думаю, что я когда-либо видела черты его лица такими холодными и жестокими. Настолько грубыми. Лоннрах никогда не смог бы воссоздать это из моих воспоминаний. Это действительно Киаран. Киаран. Он не бросил меня. Он здесь ради меня.

Киаран присаживается рядом. На этот раз, когда он дотрагивается, я ощущаю его прикосновение. Я поражена. Прошли дни-недели-месяцы-годы, все это время единственным, кто меня касался, был Лоннрах. Я не хочу отстраняться. Даже тогда, когда он берёт мое запястье, чтобы рассмотреть шрамы поближе.

Теперь он знает, что я перестала бороться, что я больше не сопротивляюсь.

- Он хотел… он…

- Я знаю… - голос Киарана грубый, с оттенком гнева. Он проводит большим пальцем по моим шрамам, словно изучая их историю. - Я убью его за то, что он сделал.

- Нет, - говорю я с неизвестно откуда появившейся силой в моем голосе. Киаран смотрит на меня с удивлением. - Это должна сделать я, он будет моим.