Затем следует описание нападения пятерых на стойбище похитителей. Они перебили их всех, взяли их стадо и вернулись вместе с сестрами[202].
Я уже отмечал, что этот рассказ описывает похищение чукотских девушек людьми с чужого стойбища. Однако, по преданиями, похищение девушек практиковалось и внутри чукотского племени, и не дальше, как сорок, пятьдесят лет тому назад. У чукоч существует даже специальный термин, означающий похищение девушки — ŋaungьnteweerkьn ("он похищает женщину").
Мне рассказывали, что в старину группа юношей ловила девушку на тундре, связывала ей руки и ноги и относила ее в шатер того, кто наметил ее себе в жены. Так поступали люди не только из чужих семей, но и родственники, например, двоюродные братья, в случае, если они посватались и получили отказ от отца девушки. Однако похищение девушки не являлось серьезной причиной для непримиримой борьбы между семьями. Спустя некоторое время родители девушки приходили к похитителю и требовали выкуп за свою дочь. В качестве выкупа им давали женщину из семьи похитителя, а не оленей, как обычно.
В случае, если родители девушки сразу же пускаются в погоню, похититель прежде всего должен поторопиться с совершением свадебного обряда. Он должен совершить помазание — если не жертвенной кровью, то, по крайней мере, золой семейного очага. Кроме того, он немедленно приказывает одной из женщин своего очага идти в семью похищенной девушки в качестве выкупа. Только таким путем можно избежать кровопролития при встрече враждующих сторон.
Даже в настоящее время случаи похищения женщин не редки. Так, например, мне рассказывали, что на западной колымской тундре Əttьgьn, богатый оленевод, которого исправник назначил князьцом, пожелав жениться во второй раз, похитил девушку со стойбища ее отца, Kьmьlgьn. Похититель и его два брата пришли на стойбище Kьmьlgьn'а и сильно избили старика. Затем, так как девушка царапалась как кошка, они завернули ее в покрышку от шатра и крепко обвязали ремнями. Лет через пять после этого я попал на стойбище Əttьgьn. Но это приключение было замято и забыто. У похищенной красотки было уже двое детей. Муж отдал ей свое второе стадо оленей, и она жила отдельно. С ней жил оскорбленный отец. Əttьgьn даже пытался отрицать обстоятельства, сопровождающие его вторую женитьбу, и никто не противоречил ему, по крайней мере, в его присутствии.
БРАК УХОДОМ
В настоящее время брак уходом встречается чаще, чем похищение женщин. Я уже отмечал, что у чукоч, так же как почти всюду, существует принуждение со стороны родителей при выборе жениха. Случается, что девушка предпочитает кончить самоубийством, чем выйти замуж против своего желания. Наряду с этим часто заключаются браки по любви, против воли родителей. Однако все случаи таких браков, которые мне известны, имели место в слабых и малолюдных семьях. Сильная семья жестоко отомстила бы за такую обиду, во всяком случае постаралась бы отобрать женщину, или же получить другую женщину в виде выкупа. Мне известен случай, когда одна девушка, в районе р. Сухого Анюя, убежала из своей семьи к кочующему приморскому торговцу. Это был уже пожилой мужчина, имеющий двух жен. Он был силен, здоров и смел, — как и подобает чукотскому странствующему искателю приключений. У девушки не было отца. Она жила с братом и теткой. Брат ее, вполне взрослый, был немного моложе ее. Беглянка исчезла так быстро, что брат, даже если бы захотел воспрепятствовать ее побегу, ничего не мог бы сделать.
Другой случай произошел почти что в моем присутствии. Однажды я ехал из русских поселков на Нижней Колыме в глубь тундры с несколькими чукчами. Они ездили к русским с торговыми целями и теперь возвращались на свои стойбища. Среди них был некто Ŋьron, юноша с очень вспыльчивым и буйным характером. О нем я уже упоминал выше. Вместо того чтобы продать свой товар, он проиграл все в карты. Межу прочим он проиграл несколько шкурок молодых оленей, посланных с ним на продажу его соседями по стойбищу. Он проиграл даже одного из упряжных оленей, и теперь у него был запряжен только один олень. Ŋьron был очень хороший ходок, и почти всю дорогу он шел пешком, быстро и легко, как олень. Однажды вечером, когда мы подъехали к стойбищу Ŋьron'а, нам рассказали, что его сестра убежала из дома к Mewet'у, с которым у Ŋьron'а была давняя ссора. Молодую женщину ужа два раза отнимали от мужа. Насколько мне известно, вражда между Ŋьron'ом и Mewet'ом разгорелась из-за нее. Услышав, что сестра ушла, Ŋьron так рассердился, что в ту же ночь отправился на стойбище Mewet'а, взяв с собой копье и длинный поясной нож. Нарту и оленя он оставил позади на стойбище и пошел пешком, пылая жаждой мщения. Однако ничего ужасного не случилось. Ŋьron был очень беден, а Mewet был хозяином большого стада оленей. На следующий год, когда я снова встретил Ŋьron'а в русском поселке на Колыме, он, как обычно, играл в карты, причем между другими вещами он ставил на карту шкуры пыжиков, посланных на продажу его зятем, Mewet'ом.
СМЕШАННЫЕ БРАКИ
Оленные чукчи, по крайней мере, в настоящее время весьма склонны жениться на женщинах из чужих племен. "Мы хотим знать их вкус, — весьма цинично заявил мне ранее упомянутый Əttьgьn, — мы ведь любители". В полосе, пограничной с коряками, оленные чукчи и коряки легко смешиваются между собой посредством браков. Этому способствует также и то, что их язык и образ жизни почти одинаковы. В этом районе вы можете встретить много семей смешанной чукотско-коряцкой крови. Невозможно даже сказать, к какому именно племени они принадлежат. Различить их очень трудно еще и потому, что и чукчи и коряки называют себя одинаково — Cawcu, а друг друга — Tanŋьtan[203]. Часты браки между чукчами и оленными чуванцами. Еще чаще, как уже было отмечено, смешанные браки между чукчами оленными, приморскими чукчами и эскимосами. Мне известно несколько случаев брака между чукчами и тунгусами или ламутами. Смешанные браки с тунгусами заключаются двояко. В первом случае богатый чукча, женясь на тунгусской девушке, уплачивает за нее живыми оленями, согласно тунгусским обычаям. Молодая жена по большей части принимает чукотский образ жизни, во всем сильно отличающийся от тунгусского. Лишь немногие тунгусские женщины продолжают придерживаться своих прежних обычаев и обрядов, и тогда жизнь семьи имеет двойной характер. Зимой они живут в чукотском "настоящем шатре", запрягают оленей в чукотскую нарту и так далее. Летом они живут в тунгусском шатре, ездят верхом на оленях, охотятся на диких оленей и горных баранов. С женой-тунгуской приходит и вся ее семья, голодная и беззаботная, часто приходит и весь род, рассчитывая на помощь своего богатого родственника. Поэтому даже очень богатый чукча после женитьбы на тунгусской женщине через некоторое время заметно беднеет. Почти невозможно отказать родственникам тунгусам, которые просят убить им оленей на мясо. Ведь они постоянно стоят на рубеже голодной смерти. Зять-оленевод должен помогать им, часто против своего желания.
Вторую категорию таких смешанных браков представляют тунгусы-мужчины, женившиеся на чукотских женщинах. Молодой тунгус, устав от голодной жизни тундренного охотника, приходит на чукотское стойбище. Его принимают сначала как пастуха, потом он становится приемным зятем. Зажиточная чукотская семья, в которой не хватает мужских пастухов, не спрашивает пришельца, к какому племени он принадлежит; от него требуется только бдительная охрана стада. Я знал одну тунгусскую семью на Сухом Анюе, состоявшую из пяти взрослых братьев. Все они женились на чукотских девушках. Во время моего посещения у каждого из них было большое стадо, полученное за женой. Конечно, такие тунгусы усваивают чукотский образ жизни, и очень редко их дети говорят на языке своих отцов. Женщине труднее отказаться от своего образа жизни и усвоить обычаи чужого племени. Поэтому, попав в чужую семью, чукчанки и там принимаются вести хозяйство так, как они привыкли. Я не знаю, пожалуй, ни одного случая, чтобы чукотская женщина, выйдя замуж за тунгуса, перешла в его семью, приняв во всем тунгусский уклад жизни. Все, что было сказано относительно тунгусов, можно повторить и в отношении браков чукоч с юкагирами Западной Колымской тундры. Юкагиры еще беднее, чем тунгусы. Для юкагирского юноши является несомненным счастьем, если его примет в зятья какая-нибудь оленеводческая чукотская семья.
