Удар этого топора, попав, к счастью, плашмя, сбил с ног Ведука Водохлёба. Вождь подхватил его одной рукой и швырнул прямо на Сегериха с его ребятами, те едва успели убрать копья. Воспользовавшись этим, холмачи прорвали окружение и побежали к ручью. А там, выскочив из-за валуна, наперерез им бросился Нарт.

Младшего холмача он убил сразу, разрубив древко оружия, доспех и плоть с одинаковой лёгкостью, а потом сцепился со старшим. Тот был пониже Нарта, но шире в плечах, и меч его сверкал, со свистом рассекая воздух, не хуже, чем у артедайнца.

Риворы застыли, не в силах оторвать глаз от зрелища. Слышен был только звон мечей да тяжёлое дыхание поединщиков, когда те на время расходились. Ветер положил стрелу на тетиву, но Нарт снова зашёл так, что холмач оказался за его спиной.

Холмач устал. Свирепо зарычав, он схватил меч обеими руками и бросился вперёд, рубя направо и налево. Нарт не отбивал этих ударов — он поймал мгновение, когда закончился один удар и ещё не начался второй, длинно протянулся и ткнул вождя мечом чуть повыше локтя, а потом с разворота рубанул его по шее, так что поднять меча холмач не успел. Обезглавленное тело рухнуло на берег ручья.

— Он был хороший воин, — сказал артедайнец, отдышавшись и глотнув воды из поднесённой Фритигерном баклаги, — и меч... я узнаю этот меч!

Опустившись на колено, он поднял меч холмача и повернул его к свету. Вдоль лезвия по обеим сторонам бежали извилистые ломаные полоски, словно ряды зубов, а вдоль этих полосок — округлые эльфийские резы.

— Оркрист, — сказал Нарт, всматриваясь в резы, — Оркрист-Оркорез, королевский меч Рудаура, ещё с тех пор, когда это была часть Арнора, а здешний наместник — двоюродным братом Короля. Ха, неужто я прикончил самого короля Рудаура?!

— Пойдём, Нарт, — сказал Ветер, — наши разведчики вернулись. Сюда идёт ещё два отряда этих холмачей, каждый в два раза больше этого. Надо уходить, а то они скоро поймут, что здесь была резня, и решат посмотреть, кто кого. А мы тебе заодно покажем, как хоббиты путают следы.

Артедайнец поднялся и последовал за Ветером, оставив три десятка бородатых голов, насаженных на копья, встречать восходящее солнце в компании воронов и стервятников, снижающихся над разорённым привалом.

— Нарт, — попросил Ветер, — можно взглянуть на меч?

— На который? — спросил Нарт. — Оркрист или Гламдринг?

— На оба ,— сказал Фритигерн, подсаживаясь к костерку.

Последние несколько дней отряд риворов провёл в стычках с рудаурскими холмачами — их оказалось в этих холмах превеликое множество. После того, как риворы истребили первый отряд, их чуть не окружили два других, и пришлось бы худо, если бы Ильдерих Толстый не заметил разницу в узорах на плащах холмачей. Рассудив, что это, верно, воины двух разных племён или родов, Ветер послал по полдюжины лучников с рудаурскими стрелами навстречу каждому отряду. Погнавшись за коварно стреляющими из засады врагами, холмачи натолкнулись друг на друга и устроили самую настоящую битву, а после хоббиты напали на остатки победившего отряда и снова не оставили никого в живых.

Нарт был очень доволен риворами. Он ни разу не руководил ими в бою, но всегда давал Ветеру полезные советы. «Я не могу быть вашим воеводой, Ветерих», — объяснил артедайнец, когда Ветер заговорил об этом, — «мне надо будет оставить вас и, может статься, оставить в опасности. Если я хоть раз поведу вас в бой, я не смогу этого сделать».

А сейчас выдалась передышка, засевшие на вершинах холмов дозорные с бычерёвками[32] прожужжали «в ночи спокойно», и Нарт сидел у костра в окружении риворских старшин.

— Вот этот, что подлиннее, называется Гламдринг, — объяснил артедайнец, — он принадлежал моему давнему-давнему предку, зятю короля эльфов.

— Элронда? — спросил Фритигерн.

— Нет, — покачал головой Нарт, — единственная дочь Элронда не замужем, да и прошли те времена, когда дочки эльфийских владык выходили замуж за смертных. Нет, то был старинный король по имени Тургон, этого самого Элронда прадед.

— Вот как! — присвистнул Ветер. — Да вы с Элрондом в родстве!? Поэтому тебя и послал твой брат-король в Ривенделл?

— Королевский род Артедайна и вправду в родстве с Элрондом, — помедлив, ответил Нарт, — что же до того, зачем мне нужно в Ривенделл, то об этом я обещаю рассказать тебе в конце похода, ибо это опасное знание.

— Давай дальше про меч, — попросил Герн.

— Прежде Туора, моего предка, — продолжил Нарт, — мечом владел сам король Тургон, но он спрятал его. Только посланник Владыки Вод мог раздобыть этот меч и доспехи Тургона, и Туор был этим посланником. С Гламдрингом в руке он пришёл в тайный город Гондолин, с Гламдрингом в руке он сражался с воинством Моргота, когда Гондолин пал. А после того меч достался по наследству сыну Туора, а после — его сыну, что стал королём Нуменора, далёкой земли за Западным морем, что ныне покрыта волнами.

— Здорово, — сказал Фритигерн, — а что второй меч, Оркорез?

— Оркрист изготовили те же гондолинские кузнецы, что прежде отковали Гламдринг. Я не знаю, кто вынес его из Гондолина, но он вместе с Гламдрингом оказался в королевской оружейне Нуменора, а оттуда уже попал в королевскую оружейню Арнора. Потом его носили рудаурские наместники, а потом — рудаурские короли.

— А потом он, верно, просто переходил от вождя к вождю, — предположил Ветер, — пока не вернулся к законному владельцу.

— Оркоубийца и Врагобоец, доблестные клинки, — нараспев произнёс Нарт, словно вспоминая что-то, — время настанет выпасть обоим вам из людской руки... Не из моей ли?

— А ты расскажешь нам ещё про Туора и про Гондолин? — попросил Ветер. — Очень уж сказка хороша.

— А что ж, расскажу, — откликнулся Нарт .— Вы, по- ловинцы — последняя гвардия Артедайна, вам только знамени со скипетром и башней не хватает, было бы у меня, сейчас бы вам пожаловал. Вы имеете право знать, за что сражаетесь.

Рассказ затянулся до глубокой ночи.

Утром Ветера разбудили голоса возвращающихся из разведки Хидеульфа Головы-Шишки и Тиудемера Крупня. Они шли, выставив перед собой копья, а впереди них вприпрыжку двигался самый странный большец, какого Ветер до сих пор видывал.

Маленький — едва ли на голову выше Фритигерна — востроносенький седой старичок был одет в странное одеяние, сделанное из перьев лесных птиц. Длинные седые волосы старичка были заплетены в косу и тоже украшены перьями, а совершенно белая борода обрамляла его смуглое лицо, словно пух однодневнего цыплёнка. Старичок вертел во все стороны головой, глядя вокруг пытливыми тёмными глазами. Казалось, что ему очень любопытно и обступивших его риворов с копьями он совсем не боится, а руки у него связаны за спиной просто так, ради шутки.

— Тюрлю-тю-тю! — присвистнул старичок при виде Ветера.

— Кого это вы привели? — спросил хоббит, подходя поближе.

— Лазутчика! — отвечал Хидеульф, указывая на старичка острием копья, — Идём мы, а он сидит, мерзавец, на суку, на небо глазеет и что-то непонятное свистит. Ну мы его с дерева-то сняли и сюда привели. Только он ничего не говорит, свистит да чирикает.

— Фирли-фить! — словно в подтверждение, чирикнул лазутчик. — Фир-ти-ти-ти-фир!

Ветер побледнел и стиснул кулаки.

— Развязать. Быстро, — прорычал он. — Вы что, совсем рехнулись?

— А что мы сделали-то, Ветер? — недоумевающе спросил Тиудемер, ковыряя узел, стягивающий запястья пленника.

— Что сделали, что сделали, — проворчал Ветер, — вы его хоть не били?

— Да нет, — неуверенно ответил Крупень, — только с дерева стряхнули. А руки связать он сам дался. Да если бы мы его и стукнули пару раз...