Она понимала, эти существа правы, вряд ли киоты озаботятся тем, что помогут ей попасть домой. Звездолет они ей свой не дадут, а если захотят доставить на своем корабле, то она вынуждена будет отказаться, потому что тогда придется выдать местонахождение родной планеты. Кто может дать гарантию, что они прилетят на ее планету с мирными намерениями? А вдруг чужаки не объявят войну ее роду? Они очень сильны, и много погибнет летунов, если она приведет их в родное гнездо.
Итак, ей придется выбирать между теми, кто принес зло в ее жизнь, и между этими существами, которые только что спасли ее от смерти. Как прост выбор, когда правильно все расставишь по своим местам!
— Я принимаю ваше предложение и отправлюсь с вами, — прощелкала птаха. — Вы правы, нам не стоит ждать добра от тех, кто уничтожил наши корабли и нас самих захватил в плен.
— Ну и славно! — улыбнулась Марина. — Коль мы сошлись во мнении, самое время разработать план.
— Ты же сказала, что он у вас уже есть, — прощелкала сердито Алана. — Ты мне не доверяешь? Почему ты говоришь, что нужно придумать что-то другое?
— У нас есть цель и задача — напасть на киотов в точке, которую они выбрали для тебя. Мы считаем, что там они не будут ожидать нашего присутствия, если нам удастся напасть на них неожиданно, то получим неплохие шансы.
— Плохой план, — просвистел Зеле. — Чужаки никогда не снимают доспехов, а их пробить невозможно. Я знаю, потому что стрелял в них.
Марина посмотрела на Евгения и пожала плечами.
— Вообще-то это самый слабый пункт нашего плана. Мы не знаем, насколько хороша их защита…
— Вам не удастся, — Зеле развел руками так, как сделал бы это человек. — Я пробовал на них все свое оружие, а оно гораздо лучше этого.
Он с сомнением взял свое копье и положил рядом с собой.
— Насколько лучше?
— У меня было устройство, которое выбрасывает из себя с огромной скоростью острые кусочки очень крепкого камня, оно убивает любого зверя, и даже пробивает борт корабля.
— Нам это понятно, — кивнула Марина. — Такое оружие имелось и у нас, хоть мы и не пробовали его на киотах. Мы знаем, что от него легко создать защиту.
— Тогда на что вы рассчитываете, если у вас нет даже такого?
— На удачу! А на что нам еще рассчитывать? Если проигрываешь в любом случае, то стоит попробовать хоть что-то изменить. Спасибо, что рассказал. Возможно, стоит сделать что-то вроде веревки, чтобы связать киота, когда он выйдет из челнока.
— Связать? — удивленно просвистел Зеле. — Но чужак легко избавиться от любых пут, потому что обладает огромной силой! Я видел, как он без больших усилий поднимал тяжелые предметы и даже вырывал из земли высокие деревья.
— Может быть, и освободится, но, даже имея недюжинную силу, на это потребуется время. Возможно, когда он закончит, мы уже успеем заскочить в челнок, и поднять его в воздух.
— Вы не знаете, как устроено управление.
— Если мы попадем внутрь, это будет уже неважно, — прощелкала птаха. — Дальше все будет просто.
— Почему?
— Потому что я из породы летунов, а мы инстинктивно умеем летать. Это странное чувство, но оно действительно у нас существует. Может, органы управления не подойдут для моих лап и крыльев, но все равно я почувствую, что и для чего предназначено.
— А вот это уже хорошо! — обрадовано воскликнула Марина. — По крайней мере, одна проблема отпала.
— Наверно отпадает и вторая, — задумчиво просвистел Зеле. — Если нужно задержать, а не убить, то я смогу какое-то время удержать на месте киота.
— Как?
— Также как зверя, он просто не захочет за вами гнаться. У этих чужаков сильная воля, долго я не смогу его держать, но думаю, моего волшебства хватит для того, чтобы мы успели забраться в челнок.
— Вот вам и готовый план! — девушка довольно потерла руки. — Осталось только добраться вовремя до нужного места.
— А это невозможно, — печально прощелкала птаха. — У меня врожденное чувство расстояния, и оно говорит мне, что даже если мы помчимся со всех ног, все равно не успеем.
— Почему?
— Потому что я не могу бежать, мои предки покорили пространство небо, но по земле мы не можем быстро двигаться…
— Тогда будешь лететь впереди, и предупреждать нас об опасности.
— Я не умею летать…
— Да, — задумчиво произнесла Марина, глядя на Торка. — Весело. Птица не умеющая ни ходить, ни летать. А ты говорил, что только нам не повезло…
Глава седьмая
Неприятности сменяют одна другую для того, чтобы хорошо ощущалась горечь жизни.
(Устав звездного разведчика)
— Такого не бывает, — недоверчиво просвистел Зеле. — Если у тебя есть крылья и тело, предназначенное для полета, то ты обязательно полетишь — так говорит древняя мудрость.
— Иногда рождаются летуны, которые не умеют летать, их у нас называют ползунами, — прощелкала Алана, она смотрела на этих существ и думала о том, как странно устроена жизнь. Если бы они встретились ей на родной планете, она бы презирала их, а сейчас слушает и принимает их равными себе. — Это отвратительно, но так иногда с нами шутит природа. Того, кому не повезло родиться с плохими крыльями, как только исполняется двадцать один год, сбрасывают с высокого утеса.
— Почему именно в это время? — поинтересовался Евгений. — В чем смысл?
— Древние считали, что в это время летун достигает своего пика развития, его тело крепнет, а сила растет. Не все птенцы сразу вылетают из гнезда, некоторые рождаются слабыми, они боятся прыгать вниз, но их не трогают, заботятся до тех пор, пока не приходит период совершеннолетия. Именно им тогда им дают последний шанс вернуться в небо. Большинство гибнет, но некоторые летят. Мне до моего совершеннолетия осталось совсем немного, жаль, когда это произойдет, я буду находиться на чужой планете.
— Почему? — полюбопытствовал коротышка. — Хочется умереть?
— Это лучше, чем жить ползуном.
— Что-то в твоем рассказе, птица, не соответствует действительности? — Торк пристально взглянул в темные птичьи глаза. — Что-то ты недоговариваешь.
— Что, двуногий?
— Объясни мне одну вещь. Ты была на корабле киотов?
— Да, они поймали мой звездолет, лучший, что был придуман корами, он мог летать дальше других.
— Ну, этим нас не удивишь, как я понял, мы все сюда прилетели на лучших звездолетах своих цивилизаций, и это понятно, иначе наши и ваши сородичи уже давно бы побывали здесь, и нам не требовалось бы проходить это унизительное испытание.
— Я согласен, — кивнул Зеле. — Ты мудр, человек, и понял главное.
— Что же ты хотел все-таки узнать? — Алана ковыляла последней, и поэтому все остальные были вынуждены придерживаться ее темпа. — Да, я находилась на корабле наших общих врагов, глупо это отрицать.
— И тебя погружали в жидкость?
— Да, я не умею плавать, но мне пришлось дышать этой мерзкой текучей гадостью.
— Киоты используют этот раствор, чтобы изменить тело. Я не сомневаюсь, что они поменяли твое тоже.
— Может быть. Но что ты имеешь в виду?
— Даже если ты родилась не умеющей летать, то после этой жидкости уже должна парить под небесами.
— А… поняла. Ты прав. Мне действительно стало легче подниматься в воздух, мои крылья уже не подламываются так предательски, да и такой дикой боли в сухожилиях, как раньше, не испытываю, но на дальний полет мне по-прежнему не хватает сил, иначе я бы улетела от того хищника, что меня преследовал, и вам не потребовалось бы его убивать.
— Думаю, требуется время на то, чтобы ты свыклась с этими изменениями, — задумчиво проговорил Евгений, в его голове вертелась какая-то мысль, которую он никак не мог ее поймать. — Ты можешь планировать?
— Да, когда мне встречаются высокие деревья, я залезаю на них, расправляю крылья и лечу. А когда мне удается поймать восходящие потоки, то могу планировать очень долго.
— Так получается быстрее?