Погоня продолжалась. Алана взмывала вверх и планировала, стараясь продержаться в воздухе, как можно дальше, чтобы оторваться от преследующего ее зверя. И снова прыгала, расправив крылья, едва успев отдышаться, когда хищник оказывался от нее в паре шагов.

У нее болели не только мышцы, которыми она управляла крыльями, но и те, что находились на ногах. Ей хотелось пить, а еще больше сесть и отдохнуть. Но зверь попался неугомонный, и она все еще казалась ему легкой добычей.

Постепенно ее неконтролируемый ужас перешел в спокойный страх. Теперь она просто механически прыгала и махала крыльями, ожидая, когда у нее не хватит сил на очередной прыжок, и тогда хищник вцепится клыками в тело, разрывая плоть. Ее полет с каждым разом становился все короче, а высота, на которую она поднималась, меньше и меньше.

Сделав еще один прыжок, уже совсем невысокий, Алана вдруг увидела впереди трех странных существ, бегущих к ней. Птицами их назвать было нельзя, потому что крыльев у них не было, вместо них торчали какие-то неуклюжие отростки, растущие из плеч — по всей вероятности слаборазвитые передние конечности, но двигались они на двух конечностях. Чем-то эти существа напоминали коров.

Она летела на них, думая о том, что видимо этим зверькам в странных шкурках предстоит поставить точку в ее жизни. Они ее убьют и сядут лакомиться нежным телом, пока не подоспеет хищник и не убьет их. Такова жизнь — не успел поесть сам, как уже едят тебя.

Их было трое, двое высоких и один совсем малыш — вероятно семья. Птаха пролетела над их головами и опустилась на траву, уже не имея сил ни лететь, ни просто ковылять дальше. Она смертельно устала, и больше не собиралась бороться за жизнь. Отчаяние сменилось равнодушием и безразличием. Какая разница как умирать, если смерть неизбежна? По крайней мере, сделала все, что могла, и умерла в борьбе…

Она легла в траву и лежала, ожидая последнего броска зверя, или нападения этих странных двуногих существ. В воздухе раздался гневный рык зверя, он, видимо, понял, что на его законную добычу появились претенденты, который тут же сменился жалобным визгом. Послышался шум борьбы и снова рык зверя, на этот раз с предсмертным клекотом.

Если бы у нее осталось хоть немного силы, она бы просто уползла, пока двуногие рвут на части свою добычу, но птаха могла только лежать, слушая, как неистово стучит сердце, как клокочут легкие, с шумом вдыхая воздух чужой планеты, так немилосердно обошедшейся с нею.

Рядом послышались неспешные шаги, и чей-то голос задумчиво произнес:

— Будет знакомиться, птица?

Алана хотела вскочить, но ее сил хватило только на то, чтобы повернуть голову. Эти странные существа сидели рядом с ней на траве, глядя на нее странными глазами, без прозрачных дополнительных век.

— Кто вы? — прощелкала она, мучительно пытаясь разобраться в том, как получилось, что она понимает их. — Вы умеете говорить на моем языке?

— Мы — люди, языка твоего не знаем, но понимаем тебя, — произнесло одно из этих существ звонким голосом — Существует такое беспокойное племя далеко отсюда на задворках вселенной. Меня зовут Марина, а того второго звать Евгений. Третий член команды не принадлежит к нашему племени, его зовут Зеле, мы не знаем, откуда он.

Малыш привстал и поклонился.

— Мой народ живет на далекой планете в другой галактике, нас согревает теплое светило, красное, как кровь, называется оно Итака. Долететь до нас можно только на быстром звездолете, обгоняющем время.

— Меня зовут Алана, я тоже с другой планеты, — прощелкала птаха. — Извините, но я очень устала. Много сил потратила, пытаясь улететь от этого ужасного зверя.

— Почему ты плохо летаешь? — спросил тот, кого назвали Евгением. — Что с тобой не так?

— К несчастью я родилась ползуном, это иногда случается в нашем роду, с рождения у меня слабые мышцы и связки, поэтому небо остается недосягаемым.

— Вот видишь, — та, кто назвала себя Мариной, показала свои зубы, предназначенные для жевания. У Аланы стало легче на душе, перед ней сидели не хищники, а это значило, что она снова сумела обмануть смерть. — Киоты всем дали равные шансы.

— О ком вы говорите двуногие?

— Так мы называем чужаков в доспехах, которые уничтожили наши корабли и выбросили нас на эту планету, показав предварительно место, куда мы должны придти.

— Вы знаете их?!

— Все здесь присутствующие оказались на этой планете не по своему желанию. Нас, как и тебя заставили доказывать, что мы обладаем разумом.

— Почему вы считаете, что я такая же, как вы?

Марина посмотрела на Евгения, тот в ответ пожал плечами и ответил:

— Ты мне приснилась. Я видел, как киот посадил тебя в прозрачный цилиндр — кстати, мы все в них побывали — а потом доставил тебя на эту планету. Кроме того, ты понимаешь нас, а это возможно только в том случае, если у тебя внутри находится устройство, которое переводит наши мысли в нужные тебе понятия.

— Так все и было, — прощелкала Алана, с трудом поднялась на ноги, и тут же оказалась выше всех. Это ей добавило уверенности: пусть она ползун, но из рода летунов, и такие же существа, как те, что сейчас сидели перед ней, всегда были объектом их охоты. — Все было именно так, как ты видел в своем сне. Получается, мы с вами собратья по несчастью?

— Да, — согласилась Марина. — Братья и сестры по беде.

— Согласен, — просвистел самый маленький. — Мы в одном неприятном положении.

— И что будем делать? Как я понимаю, мы должны конкурировать друг с другом, и тот, кто доберется первым до киотов, спасет свой народ.

— Вот об этом мы бы и хотели поговорить, поэтому и искали тебя.

— Что вам нужно? Хотите, чтобы я сдалась добровольно и признала себя не имеющей разума? Так этого не будет! — она гневно прощелкала что-то, что переводчик киотов не смог перевести. — Я не могу подвести свой род и моего отца.

— Ты нас неправильно поняла, — покачал головой Евгений, с некоторым испугом глядя, как мечется ее хвост с костяным отростком из стороны в сторону. — Мы способны выиграть эту глупую гонку и без тебя. Но прежде чем посвящать тебя в наши планы, ответь нам на один вопрос…

— Какой?

— Предположим, ты сумела добраться до указанного места в нужное время, что, по-твоему, произойдет дальше?

— Как что? Они отпустят меня.

— Ты имеешь в виду — выбросят в космос? — усмехнулась Марина. — Звездолета, на котором ты прилетела, больше не существует, или я ошибаюсь?

— Мой корабль они сломали и выбросили, — неохотно призналась птаха, помрачнев. — Тут ты не ошиблась. Но что вы хотите сказать? Разве не может случиться так, что киоты выдадут победителю другой звездолет только гораздо лучше прежнего?

— Мы думали об этом и пришли к выводу, что ничего они не дадут, — вздохнул Евгений. — Лучшее, на что мы можем рассчитывать, это жизнь в клетке на звездолете киотов до конца своих дней. Мы не верим в их благородство. Думаю, если бы они хотели сохранить нам жизнь, то не уничтожали бы наши корабли.

— Я пришел к такому же выводу, — поклонился Зеле. — Несмотря на то, что проиграл состязание год назад, я никогда не верил в то, что чужаки поступят со мной справедливо. Свой звездолет построил сам, он был лучшим на моей планете, я пересек на нем всю галактику, и был готов мчаться дальше на край вселенной, но чужаки поймали меня, и уничтожили мое великолепное творение, несмотря на то, что я молил их этого не делать. После этого ужасного поступка я не жду от них ничего хорошего.

— Вот видишь, — улыбнулась Марина. — Мы все думаем одинаково, считаем, что у нас нет шансов вернуться домой, даже если победим. Что скажешь ты, птица? От твоих слов будет зависеть, пойдем ли мы дальше вместе, или ты будешь добираться до указанного места одна.

— Конечно, мне не очень верится в то, что они дадут мне свой звездолет, кстати, они это и не обещали, но что можете мне предложить вы?

— У нас есть план.

— Какой?

— Сначала ответь, ты с нами или нет?

Алана задумалась.