Петродворец, Дубна, Кавказ любили и желали нас. Мы были рыцари всегда. Кричали женщины ура и в воздух чепчики бросали.

Наш президент как юный Бог. Подумать, как опять он смог

Нас всех собрать, объединить, и может быть, как встарь, споить.

Всего нас пятьдесят голов, и я про каждого готов сказать десяток нежных слов, Но надоесть я вам боюсь, и вовремя остановлюсь.

Сегодня снова средь друзей Прошла как будто пара дней.

Душе и сердцу дела нет, Что простучало сорок лет.

И пусть на много сотен дней Пусть обойдут нас, ей же ей!

Хвала врагов, хула друзей. Пусть нас помилуют несчастья,

Зато пусть нас терзают страсти!

Так выпьем же за всех за тех,

Чьё имя гордое Физтех! (Крики: Ура! Аплодисменты).

  

Застенчивый Вадик Мугалёв, прежде чем провозгласить тост, рассказал притчу. «Не беда, - сказал он, - если кто-нибудь из вас уже слышал эту притчу, пусть посмакует ещё раз».

Священники разных конфессий обсуждали вопрос милости Божьей. Ну, известно, что «Проси и аз воздам».

Падре рассказал случай, когда он этой милости удостоился: Летим мы как-то в Рим на самолёте. Вдруг отказал один двигатель. Потом другой. Потом самолёт попал в турбулентность открытого неба. Все стали плакать, а я стал молиться. И бог явил чудо: вокруг была турбулентность, а около нас было спокойное небо, и пилот посадил самолёт прямо в аэропорт Рима... (Реплика проректора Красникова: -«Вадик, а что такое турбулентность?»… смех в зале. –«Это не познано до конца, поэтому помолчим»,- вставил Олег Фёдоров. «Анатолий Тимофеевич ответит», - подсказал Вадик. «А я не знаю», - ответил тот).

Однажды, - рассказывает поп, - мы плыли на пароходе в Грецию в святые места. Вдруг начался шторм. Пароход бросает как щепку. Все уже надели спас жилеты, а я стал молиться. И Господь явил чудо: вокруг был шторм, а вот у нас был штиль. И капитан спокойно ввёл пароход в гавань.

Однажды я иду по Иерусалиму, рассказывает Ребе, и вижу на тротуаре лежит кошелёк с деньгами. Я человек бедный, деньги эти мне очень кстати. Но была суббота. Наклониться и подобрать кошелёк – нарушить четвёртую заповедь, осквернить субботу. И я стал молиться. И Господь явил чудо: вокруг была суббота, а у меня был четверг…(смех в зале). Предлагаю тост за то, чтобы Господь каждому из нас явил чудо.

Витя Райхер: - Сорок лет я занимаюсь одним делом… («Сижу в президиуме», - подсказал Владлен, подняв на смех Витю) … занимаюсь долговечностью авиационных конструкций, - продолжал Витя, когда смех затих. И, в общем, преуспел в этом деле, и иногда умею долговечность хорошо прогнозировать. А теперь просьба отнестись серьёзно к моим словам. Я совершил определённое кощунство. И тех семь товарищей, ушедших от нас, я решил рассматривать, как экспериментальные точки. И нарисовал график. Полагается предполагать в этом случае, что распределение долговечности подчиняется законам случайности, как правило, логарифмически нормальному закону. И с большой печалью высмотрел из графика, что похоже на то, что эта кривая стреляет куда-то в средний возраст 70 лет. И встретив однажды Белкина Юру, шокировал его следующим заявлением: «Юра! Что ты такой мрачный? Будь оптимистом! Ведь наш средний возраст 70 лет, и к 70-летию мы придём в половинном составе. Имей это в виду». Он посмотрел на меня как-то страшно, выругался матом (что никогда не делал) и ушёл.

Зачем я всё это говорю? Я хочу напомнить, что в течение последних пяти лет мы никого не потеряли. Тот график, который я рисовал, не годится ни к чёрту. Оказывается, мы живём не по графику, а живём хорошо. И если я нарисую свой график ещё раз с учётом этих пяти лет, то мы стрельнём в средний возраст как минимум 80 лет.

Я хочу этот бокальчик выпить за то, чтобы в следующие 5 лет мы никого не потеряли, как и в предыдущие 5 лет. За наше здоровье!

«Смотрите, как Белкин сразу ожил!» – заметил Лёнька Васильев.

Председатель уговорил и меня выступить с чтением моего дневника, чтобы я прочитал тот день пять лет назад, где я описываю предыдущий юбилейный вечер 35-летия. Я кроме этого дня прочитал также ещё один день из той же недели, когда я выходил из КПСС. Чтение этих двух дней заняло 10 минут и много раз прерывалось дружным смехом. По-видимому, я пишу с юмором.

Расставаясь, решили собраться на 45-летие в последнюю субботу марта в 2000г. Это снова будет 25 марта. Кроме того, Витамин (всё тот же Райхер) предложил собраться в день 50-летия знакомства: 1 сент 99г – в это день будет 50 лет как мы все познакомились. Я же предложил это 50-летие перенести на летний день с бутербродами на теплоходе.

20 апреля 1995 года (курс доллара: 1$ = 5051 руб).

Произошли изменения в составе группы, работающей для контракта с фирмой Боинг. В прошлом году проектировали и изготавливали простой strut наши конструктора во главе с Быковским. На этот раз менеджер Амирьянц отказался от их услуг, потому что они требуют за свою работу очень высокую плату. Рассказывают, что как-то недавно они взяли за простой агрегат: стальная сварная опора габаритом полметра, - 2 млн руб. Однако, известно, что в Раменском, например, можно заказать железные ворота для гаража всего лишь за полтора млн руб. Вот поэтому Амирьянц взял со стороны более сговорчивого конструктора: им оказался его друг Казбек Лоцуев из НИО-15. На вид он мой ровесник. Прошла неделя, и я с ним уже на ты: «Казбек». Однако он привёл с собой ещё одного коллегу: Ваню Колина. Амирьянц возражал против оплаты ещё одного лишнего человека, но Казбек заявил, что в таком случае он заплатит Колину из своих.

Так судьба нашего контракта попала в руки пока неизвестного мне человека. К сожалению, этот Казбек не разбирается в аэродинамических силах. Хоть Гена его и хвалит, но у него не чувствуется творческой жилки. Не понимает он и сущности флаттера. В первом варианте он допустил несуразное: сделал оба привода одинаковой величины, хотя верхний привод должен быть в десять раз мощнее нижнего. Но вот что удивительно! Благодаря вмешательству Казбека, я набрёл на изобретение, которое можно считать редкой удачей. Дело было так.

Успех избавления от флаттера зависит от достаточной жёсткости приводов. Потому-то у американцев и случился флаттер, что они не придали этому значения. Если у электропривода не хватит силы сдерживать вал от произвольного вращения, то Казбек предлагает применить тормоз сухого трения. Я ему возразил: «А как в таком случае управлять вращением косого вала?» На это он ответил, что у привода достаточно мощности, чтобы преодолеть это трение. Мы с Геной были в ужасе от такого предложения. Особенно протестовал Серёжа Парышев. Он тоже знает, что демпфер сухого трения очень опасен в смысле флаттера.

Дискуссии о сухом трении длились два дня, и тут меня осенило! Надо вместо сухого демпфера поставить вязкий. Я тут же подсел к компьютеру, и убедился, что вязкий демпфер будет эффективен не хуже чем жёсткость привода.

Читателю наверняка приходилось иметь дело с хорошо демпфированными дверями в дорогих гостиницах? Открывается дверь легко, но отпущенная открытой, она не захлопывается с грохотом, а плавно и медленно закрывается. Никакой силой не удастся закрыть её мгновенно. Мой демпфер давал тот же эффект: он не мешал плавно вращать привод, но препятствовал крутильным колебаниям на частотах флаттера. Первой реакцией Гены на моё изобретение было напоминание, что ведь он предлагал в прошлом году демпфер! «Да предлагал, - ответил я ему, - но не для привода, а для свободных колебаний крыла на косом валу, что не допустимо. А что касается привода, то в прошлом году у нас вместо привода была глухая заделка косого вала, что равносильно бесконечной жёсткости привода».

У всех конструкторов есть одна слабость. Ещё не убедившись в правильности основных идей своей конструкции, они увлекаются деталировкой и вычерчивают конструкцию. Зачем? Между тем у Казбека каждый день возникают новые проекты. Сегодня он придумал ещё один вариант демпфера, основанного на центробежной силе. Когда я присмотрелся к его эскизу, я понял, что такую конструкцию я уже видел 50 лет назад на патефоне. И вовсе это не демпфер, а регулятор скорости вращения. Трудно проектировать какое-то устройство, когда заказчик находится на противоположной стороне земного шара.