Стучалкин задал вопрос, что из его работ внедрено в практику. Тут Роберт не растерялся и сказал, что всё опубликованное в печати считается внедрённым, а значит у него всё внедрено. Потом зачитали статус о ВНС, – там есть пункт, что ВНС обязан организовать исследования. Я спросил Галкина, что Шибанов организовал, но сейчас я уже не помню ответ, потому что у Галкина есть талант отвечать (и вообще говорить) так витиевато, что вроде бы убедительно и солидно, но через минуту вы уже ни за что не вспомните, о чём он говорил.
Совещание по Шибанову длилось больше часа, и было как-то тоскливо. Но поскольку у Шибанова уже есть удостверение о звании «старший научный сотрудник», то по формальному признаку он может быть переведён на должность ВНС. Так и решили.
После обеда я пошёл в техническую библиотеку проверить, что написано в первой статье Ильичёва и Мозжилкина, поскольку мне надо дать отзыв на их вторую статью. Итак, сейчас их статья называется «Многоуровневый метод расчёта аэродинамических нагрузок». Но в «Учёных Записках» 1988г, №4 – то же самое, только конец названия другой. И формулы те же самые. Это формулы не столько для пользования, сколько для формализации рассуждений. Я догадываюсь, что эти рассуждения – стиль Ильичёва, а что касается расчёта, то его делал Мозжилкин,– мы его хорошо знаем по нашей совместной работе с Саратовским университетом в 1970-х, и, безусловно, он этими философскими формулами не пользовался. И опять я затосковал, потому что надо дать положительный отзыв (ведь есть результат), а как освободить читателя от заумных формул? Я давал почитать Мосунову, он не понимает этих формул, т. к. они очень заумные. Пожалуй, я в понедельник сяду и напишу такую рецензию, что необходимо переделать вторую статью так, чтобы вместо повторения одних и тех же формул из первой статьи, лучше описать геометрический смысл.
21 июля 1990 года, суббота.
В 8 час молоко ещё было и мне досталось, но после меня оставалась одна фляга – это на десять человек.
В 904 я сел на электричку и поехал в Люберцы в любимый магазин «Сделай сам». Прошёл по инструментам: тоска. Инструментов стало совсем мало. Плоскогубцы теперь не 2 руб, а 3 руб 40 коп. Модули для телевизоров стали теперь ободранными и дорогими…
На станции я встретил Лёву Пижонкова, – мы с ним как-то бывали в экскурсии по Баженовским местам в Москве. Он снимал профессионально от ЦАГИ, а я как простой любитель. Лёва попросил у меня что-нибудь из видеокассет, в частности, «Омен». Я не возражал, пусть возьмёт через Виктора Кибкало.
С 12 час до 15 ремонтировал телевизор соседки «Радуга–704» 1975г. Только на другой день мне удалось его оживить. Кинескоп в порядке, цветные полосы с моего теле-теста ТТ-01 яркие, красивые. Около меня крутился внук Марии Ивановны Толик. Я ему рассказал, как запомнить порядок чередования цветных полос в тесте. Надо выучить стих: «Бежи, газуй, пока сычи». Буквы Б, Ж, Г, З, П, К, С, Ч означают цвета:
Белый, Жёлтый, Голубой, Зелёный, Пурпур, Красный, Синий, Чёрный.
С телетеста получается отлично, а с ЦТ – не хватает чувствительности.
15 – 19. Ездил с Виктором на его Ладе на Генеральское озеро. Он загорал, а я купался. Но перед озером я съездил к нему в гараж (за мебельным магазином) на велосипеде, чтобы посоветовать ему, что делать со старым папиным книжным шкафом, привезённым из Ростова. В этот шкаф очень много книг войдёт. Можно надеяться, что он заберёт у меня свои 7 ящиков с книгами (и столько же у Жоры). По поводу шкафа я ему посоветовал покрасить морилкой и покрыть лаком.
22 июля 1990 года, воскресенье.
Кроме меня книгу Бердяева прочитал и Гера. Сегодня он её вернул, и я в 1800 отнёс её обратно Смирнову, а через полчаса тот уехал на Север.
23 июля 1990 года, понедельник.
Ночью шёл проливной дождь, и с утра стояла тихая пасмурная погода, тёплая и влажная. Погода как раз благоприятная для работы, и поэтому весь наш сектор (кроме Кузьминой, которая в отпуске) весь день работал, тем более что после ремонта снова заработала Лабтам.
На статью Ильичёва и Мозжилкина я написал положительный отзыв и не стал требовать переделки, потому что, прочитав ещё раз, понял, что написано толково, и кому надо разберутся. Понёс черновик напечатать Венедиктовой, но опоздал, т. к. было уже 16 час, а она причислена к «работающим в трубе», у которых рабочий день до 16 час. Кстати, блок питания, который я ей сделал, почему-то даёт гудение в её приёмнике, так что завтра я принесу другой блок.
Сегодня мой брат Николай улетает в Сиэтл. Когда утром в 850 я пошёл к Широкопоясу, чтобы вернуть ему «Новый Завет», встретил моих однокашников Васильева и Мельца. Я сказал, что брат улетает в Сиэтл, а Игорь удивился: «Разве у тебя есть брат?» Он явно оговорился, потому что имел в виду, разве он спортсмен? Я ему объяснил, что кроме спорта там ещё организуется ряд выставок, и он едет от электроники. Коля, кстати, раздумал брать с собой мои стереодиапозитивы, потому что я ему позвонил вчера и предупредил, что там, в Сиэтле, будет выставка ремёсел и художественного творчества, и чтобы он остерегался показывать американским дельцам мою стерео-технологию. Тогда он испугался и всё мне вернул. Я с ним советовался насчёт того, чтобы продать мои картинки какой-нибудь американской фирме в качестве сюжетов для тиражирования (у них есть мелкий формат), но Коля посмеялся над моей наивностью. Тогда я ему изложил ещё массу идей, как опубликовать мои стереокартинки (а их больше тысячи) – в СССР или за рубежом, но Коля каждый раз обнаруживал мою полную неопытность. Тогда я попросил его посодействовать, на что он ответил: «Это другое дело!»
24 июля 1990 года, вторник.
У Алёши Студнева есть брат Сергей. В воскресенье они пришли ко мне вдвоём и взяли кассету «Омен» на один день. Но вчера вечером звонил Сергей и просил отсрочить, т. к. у Лёши внезапно поднялась температура из-за сломанной челюсти (ему сломали на Сахалине).
Загайнов не мог дозвониться ко мне домой (по-видимому, на телефоне висела Лиля) и тогда позвонил на работу. Он в отпуске и решил развлечься видео. У него в гостях английский мальчик и есть три кассеты – надо переписать. Но, во-первых, они без перевода, а, во-вторых, там «Охотники за привидениями», «Полицейская академия», - всё настолько популярно, что можно взять у знакомых.
На Лабтаме странные сбои, которые начинаются около 9 час, как раз в тот момент, когда в статзале начинается электросварка. Однако такие сбои бывают и после 18 час. Наши орлы приуныли, т. к. посчитать ничего невозможно. А около наших окон на улице затеяли сварку какой-то огромной ферменной конструкции – это на долго!
В 15 час Мизинова принесла сбой «Переполнение АУ» – это в КС1. Такое уже бывало в прежние годы, но опыт пропадает зря. Я начал искать ошибку, и уткнулся в СП414, а более конкретно – в СП423. Хотел разобраться, как работает программа, и стал искать папку с СП (оригиналы СП к СПАРФу 1973г). Но папки нигде нет. Есть теорема: «Что пропало, ищи у Поповского». Спустился на 3-й этаж в 305-ю комнату, там Кононова и Тозырева помогали искать в ворохе бумаг Поповского. Нашли не сразу, т. к. в прошлом году я умудрился эту папку оформить в красивый переплёт, а в памяти остался прежний образ. Хорошо, что вспомнил: Красная папка, - вот она! Эдик сказал, что авост Мизиновой можно ликвидировать с помощью СП340 (1985г). Тогда Мизинова хватает карту «СП340» и собирается на машину. Я её остановил проконтролировать. Оказалось, она взяла «СП340 для КС», а надо для КС1. Исправили – ушла. И вот уже 1700, а она не звонит, - значит, всё обошлось.
25 июля 1990 года, среда.
Наконец я надумал оформить отпуск. Можно было бы сказать «идти в отпуск», но ехать и идти некуда. Так что, оформив отпуск, буду пока сидеть дома. А сидеть дома или на работе, разница маленькая. Я подал заявление в цехком о предоставлении путёвки в Пицунду на 5-ю смену с 6 по 26 сентября. До этого ещё полтора месяца, но уже моё заявление оказалось 7-м, а путёвок, как сказала Люба Сармина, всего четыре. А отпуск длинный: с 6 авг по 30 сент. Соболев не подписывает отпуск, пока я не найду себе замены на время моего отсутствия. В прошлом году на это согласился Набиуллин с выплатой добавки в 50 руб, а в этот раз – Рыбаков, причём, он надеется, что ему в плановом бюро удастся уговорить на большую сумму. Он даже стёр цифру «50» в заявлении на замещение должности и пошёл с этой бумагой в плановое бюро сам. Вернулся он оттуда радостный, уговорив их на 60 руб.
