– По этой причине она стала наполовину вампиром?
– Нет, Сильвия была инфицирована на поздних сроках беременности. Она родилась такой, согласно медицинскому отчёту, который я видел. Я был рядом с Сильвией, когда она писала тебе ту записку.
На лице Криса проявилась маска злобы. Он сжал ладонь в кулак и, глядя Итану в глаза, спросил: – Почему ты не сопроводил мою дочь, если ты был рядом?
– Потому, что на нашу группу напала стая безумных койотов. Несколько десятков особей. Нам пришлось разделиться. Часть группы продолжила путь до Денвера, а часть осталась вместе со мной, чтобы прикрыть их отступление. От группы из пятнадцати человек осталось трое. Машина сломалась на половине пути. Мы долгое время шли пешком. Без еды и воды. Патроны были на исходе, и ещё одна стычка грозила бы всем нам смертью. Со мной была Кейт, но ей не повезло, вирус почему-то не сработал. Она не стала вампиром, но инфекция убила её. Второй покончил с собой из-за того, что потерял надежду добраться до безопасной зоны. Меня вело чувство вины и ответственности, – в глазах Итана стали видны слёзы. – Сильвия и Эшли просили меня передать тебе те письма, и я не мог не выполнить то, о чём они попросили. Меня нашли в трёх километрах от Альбукерке. Это была группа ликвидаторов. Несколько недель прошло, пока меня лечили в госпитале. Три месяца мне пришлось работать на местное правительство, чтобы оправдать ресурсы затраченные на моё лечение и дорогу до Денвера. Я не знал, что всё произойдёт именно так. Прости, что подвёл твою дочь.
– Мне жаль, что Кейт погибла. Я больше не злюсь на тебя, ты говорил очень искренне. Пожалуйста, скажи мне, как умерла Сильвия?
– Неоперабельная злокачественная опухоль в лобной доле головного мозга. Последние дни она постоянно пребывала в состоянии галлюцинаций и бреда, она перестала узнавать даже самых близких людей, но за несколько часов до смерти она пришла в сознание. Тогда она попросила вызвать меня, чтобы попросить о том, чтобы я передал тебе от неё конверт.
– Спасибо, за всё, – Крис похлопал друга по плечу и направился к одному из зданий.
Дверь, на удивление, была не заперта. Держа оружие наготове друзья осмотрели все помещения на наличие опасностей и его пригодность для ночлега. Убежищем оказался местный магазин, в котором можно было купить всё, что необходимо жителям захолустья, там же располагался бар, куда обычно многие мужчины ходили после работы. На стенах виднелись следы редких пьяных драк. Из пяти деревянных столиков уцелело лишь два. На полках за барной стойкой стояло множество пустых бутылок. Заглянув за стойку Крис увидел кучу пустых консервных и пивных банок.
Неплохой вариант, чтобы научить Джулию стрелять. Завтра утром попрактикуемся, а сейчас надо принести некоторые вещи и развести костёр.
– Ты сходи пока за Джули, а я тут подготовлю место для костра, – Итан зашёл в главный зал с листом металла. – Из обломков столов получатся неплохие дрова. Не бойся, пожар мы не устроим, я этот лист подстелю. Так нам даже теплее будет.
Хорошо, что здесь окна хоть и разбиты, но заколочены, костра не будет видно.
Вернувшись к машине Крис застал дочь спящей. На груди у неё мирно спал Арчи.
Она неисправима. Только чувствует, что находится в безопасности и засыпает.
Взяв дочь на руки он отнёс её в магазин, после чего вернулся за вещами. Тем временем Итан уже подготовил дрова для костра. На принесённом листе расставили треногу, повесили котелок и разожгли костёр. Уютное потрескивание костра снимало напряжение от дневных событий. В котелке разогревались мясные консервы. Для дочери Крис сделал пару бутербродов с арахисовым маслом.
Спустя час отдыха она проснулась. Лениво потянулась и поднялась: – А что у нас на ужин?
– Либо разогретые мясные консервы, либо бутерброды с арахисовым маслом.
– Эх… Значит ничего нет, хотя консервы ещё могу поесть…
– А почему так? – удивлённо спросил Крис.
– У меня аллергия на орехи с самого рождения.
Господи, почему Сильвия не написала подробный список, на что у неё аллергия? Я брал это чёртово арахисовое масло специально для неё. Многим же детям оно нравится.
Крис отдал второй бутерброд Итану и принялся меланхолично жевать свой. Через несколько минут консервы разогрелись, и он разделил поровну на три тарелки.
– Обещаю, на завтрак что-нибудь другое приготовим, а еще тебе предстоит завтра научиться стрелять из пистолета. С мишенями проблем у нас точно не возникнет.
Стрелки на часах показывали 21:48. Итан с Джулией легли спать, а Крис вызвался на роль дозорного до трёх часов ночи, после чего сменится с другом.
Какое-то время он бродил по зданию. Прикурив от костра вышел на улицу и присел, прислонившись к стене. Вынул из внутреннего кармана фотографию и пустым взглядом начал смотреть на неё.
Интересно, а что бы изменилось, если бы я не работал детективом? Наверное, в таком случае Сильвия бы не уехала из-за того, что я слишком много работаю. Хотя… глупости, в таком случае мы бы попросту не встретились. Сколько же бывает в жизни переломных моментов, меняющих судьбу. Жаль, что нельзя посмотреть на последствия иных решений. Жаль, что я не смог быть с ней, когда был ей так нужен.
Из раздумий его вывела вышедшая из магазина Джулия. Она заметила фотографию в руке отца, – Пап, расскажи мне, какова была твоя жизнь с мамой до тех пор, как вы расстались. Если это, конечно, не секрет.
– Мне тяжело об этом говорить, доченька. Давай, ты просто заглянешь в мои воспоминания, – Он пристально смотрел в глаза дочери. Мир вокруг начал быстро меняться. Наступила тьма, а когда она рассеялась, он оказался в городском парке, но в этот раз он видел себя со стороны. Рядом с ним стояла Джулия, но его молодая версия их не видела.
Молодой Крис сидел на лавочке и кого-то ждал. Он был одет в военную форму. Около ножки лавочки стоял рюкзак. Через несколько мгновений появилась Эшли. Крис её нежно обнял.
– Прости, сестрёнка, но я должен уехать. С тех пор, как наш отец сошёл с ума и попал в психбольницу, мама начала спиваться. Я знаю, что тебе сейчас будет тяжело, но обязательно вернусь и заберу тебя из этого ада.
– Неужели тебе обязательно рисковать своей жизнью ради меня?! Зачем ты подписал тот армейский контракт!? – она била его кулачками в грудь и рыдала. Крис пальцем приподнял её голову за подбородок и посмотрел в её глаза.
– Я подписал этот контракт, чтобы сделать тебя вновь счастливой. Деньги ты получишь завтра на мою карточку, которую я тебе оставлю. Пин-код - это дата твоего рождения. На эти деньги ты сможешь оплатить учёбу, а когда я вернусь, то куплю двухэтажный дом с камином и аккуратным газончиком. Одну из комнат я переделаю, и там будет твоя личная библиотека. Ты будешь счастлива, и я наконец увижу твою улыбку снова. А теперь, мне пора уезжать. Прощай, малышка. Я буду всегда рядом с тобой, обещаю.
Вновь сгустилась тьма, и мир начал меняться.
– Ты решился пойти в армию по контракту ради счастливого будущего сестры. Рисковал своей жизнью, но дал обещание вернуться. Я вижу, что счастье близких для тебя гораздо важнее твоего личного.
Крис хотел ей что-то ответить, но Джулия приложила указательный палец к губам, показывая, что ничего не надо говорить. Когда темнота развеялась, они оказались посреди полуразрушенного города. На площади стояла палатка с красным крестом. Перед ней собралось огромное количество народу. В палатке раздавали гуманитарную помощь, а отряд, в котором служил Крис, обеспечивал защиту конвоя. Страна была разорена продолжительной гражданской войной. Голод и болезни убивали миллионы мирных жителей. Места раздачи ресурсов зачастую были основными целями для повстанцев. Внезапно среди толпы прогремело несколько взрывов. Началась паника, и люди помчались, куда глаза глядят. Охрана конвоя сразу пришла в боевую готовность. Послышался одиночный выстрел. Кровавый дождь из осколков черепа и ошмётков мозга солдата, стоявшего неподалёку, разлетелся во все стороны. Солдаты инстинктивно спрятались за стенами домов. На площадь заехал танк, и, прячась, за ним бежали повстанцы. Началась долгая перестрелка. Танк выстрелил в один из домов, где засели миротворцы. Столб огня и пыли поднялся в воздух. Стоны раненых и предсмертные крики слились в единую симфонию смерти. Начался пулемётный обстрел. Всем оставалось только прятаться в укрытиях и пытаться отбиться в промежутках между перезарядками пулемётов.
