На самом деле получилось иное. Оба автора стремятся принизить военно-политическое значение Берлинской операции, военное искусство Советских Вооруженных Сил, подвести читателя к выводу, ставящему под сомнение необходимость штурма Берлина. Они пишут, что якобы город утратил военное значение, что и без его штурма капитуляция Германии была предрешена. Опубликованные советские и зарубежные материалы, документы и мемуары свидетельствуют о том, что противник готовился к упорной обороне Берлина. Прекрасно понимало стратегическое значение города и Берлинской операции для исхода войны и американо-английское командование. Поэтому не случайны настойчивые требования У. Черчилля наступать на Берлин, чтобы овладеть им раньше русских.
Спрашивается, почему же американо-английские войска первыми не вошли в Берлин? Главнокомандование союзных войск понимало, что это не так просто осуществить, как рассуждают теперь «стратегические знатоки», подобные К. Раяну, в целях фальсификации истории. Они ставят под сомнение необходимость штурма Берлина и считают, что якобы было возможно завершить войну, не добиваясь окончательного разгрома гитлеровской Германии и ее вооруженных сил. Поэтому «русским позволили первыми войти в Берлин», повествуется в книге Раяна.
В трудах советских историков дан всесторонний анализ военно-политической обстановки завершающего этапа войны в Европе, показано, каких огромных усилий потребовала Берлинская операция[487]. Советское Верховное Главнокомандование стремилось взятием столицы рейха быстрее завершить войну, тем более что вокруг Берлина плели сети реакционные круги союзников, стремившиеся пойти на сепаратные переговоры с нацистами и рассчитывавшие, что американо-английские войска первыми войдут в Берлин. Это учитывало Советское Верховное Главнокомандование и делало все возможное, чтобы решить задачу.
Фальсификаторы истории особенно усердствуют в клевете на Коммунистическую партию Советского Союза, социалистический строй, наш народ.
Тот же Э. Цимке пытается представить советский народ как якобы пассивный, безразличный к исходу войны, ибо он «взирал на советскую и немецкую системы как на одинаковое „зло“ и руководствовался лишь „экономическим эгоизмом“». Он утверждает, что даже у коммунистов, оказавшихся за линией фронта, «не хватало энтузиазма для подпольной работы».
Подобные рассуждения, повторяемые на разные лады бесчисленным множеством реакционных авторов, свидетельствуют не только о злом умысле фальсификаторов, но и об их поразительном невежестве. Люди, считающиеся историками и даже «советологами», не знают фактической стороны дела, не хотят знать подлинной истории. Они оперируют не фактами — этим «хлебом» историка, — а своими измышлениями. Но на этом пути можно только, утратив всякий след научности, все глубже погружаться в топкую трясину вздорных вымыслов.
Реакционные историки при освещении проблем руководства Коммунистической партией Советскими Вооруженными Силами в период Великой Отечественной войны умышленно извращают или замалчивают тот неоспоримый факт, что факторами, обусловившими победу советского народа над фашистской Германией, явились руководящая и направляющая деятельность партии, твердое и умелое управление боевыми действиями Советской Армии и Военно-Морского Флота со стороны Советского Верховного Главнокомандования. Фальсификаторы истории, битые гитлеровские генералы К. Типпельскирх, Г. Гудериан, Г. Манштейн, Л. Рендулич и другие всячески умаляют советское военное искусство, показывают его отсталым, значительно уступавшим военному искусству немецко-фашистского генералитета. Бывший гитлеровский генерал-полковник Л. Рендулич выпустил в Западной Германии в 1967 г. книгу[488], в которой он немецкую стратегию характеризует «смелой, мобилизующей все силы для достижения успеха». К военному искусству других стран он относится пренебрежительно. Вся книга написана в реваншистском духе, рассчитана на возрождение нацизма и агрессии. Эта книга по сути учебник для молодых офицеров бундесвера и НАТО по вопросам управления войсками в будущей войне.
Многие оценки советского военного искусства и событий второй мировой войны взяты на вооружение англо- американскими буржуазными фальсификаторами из работ гитлеровских генералов.
Так, X. Болдуин утверждает, что «в стратегии русских было мало блеска»[489]. Э. Цимке считает, что «советская стратегия была сдержанной, в психологическом плане оборонительной»[490]. А. Кларк пишет, что, «за исключением Сталинграда, планирование операций было „лишено воображения“, а „в их осуществлении не отмечалось того искусства, которое в ходе войны было присуще англичанам, американцам, а больше всего немцам“»[491].
В результате титанической работы ЦК Коммунистической партии, ГКО, Ставки Верховного Главнокомандования советские войска сорвали тщательно подготовленный фашистским командованием план «Барбаросса», операцию «Тайфун», рассчитанную на захват Москвы, и вынудили нацистское руководство в начале декабря перейти к обороне на всем советско-германском фронте. Контрнаступление советских войск под Москвой, Тихвином и Ростовом, умело подготовленное и искусно проведенное советскими войсками, означало полную несостоятельность оперативно-стратегических замыслов немецко-фашистского генералитета и превосходство советского стратегического руководства.
Битва под Сталинградом стала триумфом советского военного искусства. Советские войска при равенстве сил сторон, выполняя план Ставки, в короткие сроки разгромили отборные войска фашистского вермахта. Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом явился не результатом ошибок Гитлера или численного превосходства советских войск, как это утверждают буржуазные фальсификаторы, а закономерным следствием банкротства военной доктрины немецко-фашистского генералитета, превосходства организаторских способностей советских полководцев, правильного стратегического руководства советскими войсками.
В дальнейшем ходе войны подготовленные и блестяще проведенные крупнейшие битвы и стратегические операции — под Курском и на Днепре, на Правобережной Украине, в Белоруссии и Прибалтике, по освобождению народов Центральной и Юго-Восточной Европы, Берлинская операция — вошли в сокровищницу мирового военного искусства. Это свидетельствует о том, что советская стратегия в период Отечественной войны была решительной, реалистической, творческой и основывалась на глубоком понимании закономерностей войны и политической обстановки, в условиях которой велись боевые действия.
Фальсификаторы истории второй мировой войны потратили немало усилий, чтобы попытаться убедить мировую общественность в том, что рост технической оснащенности Советской Армии в период войны был достигнут в значительной мере благодаря поставкам оружия, техники и различных материалов из США и Англии. Отдавая должное помощи союзников по ленд-лизу, советская историография дает объективное освещение этого вопроса, опираясь на конкретные цифровые данные.
Фальсификаторы истории подвергают сомнению закономерность и необходимость образования антифашистской коалиции. Они выдвинули «теорию» о том, что коалиция была чем-то случайным, и назвали ее «странным союзом». Американский генерал Дин, который во время войны был начальником американской миссии в СССР, является основоположником этой «теории»[492]. На этих же позициях стоят американские историки Бэйли, Снайдер, Фернисс, Мэтлоф и др. Сторонники этой «теории» преследуют далеко идущие цели: преуменьшить значение политики коллективной безопасности, проводимой СССР в предвоенный период, которая подготовила условия для создания антифашистской коалиции; преуменьшить решающую роль СССР в разгроме фашистской Германии; нанести удар по принципу мирного сосуществования и сотрудничества государств с различными социальными системами в мирных условиях, которое доказано опытом антифашистской коалиции в период войны.
