– Я люблю тебя, - шепчет она.

      – Из-за этого девчачьего дерьма мне захотелось выпить бокал вина. – Я понимаю, что приближается приступ, бабушка не из тех, кто ругается, и когда она теряет свою манеру речи, мне ясно, что и остальное стремительно приближается.

      Я выбегаю из комнаты, хватаю бокал и наполняю его газированным соком. До сих пор нам удается ее обхитрить. Алкоголь не под запретом, но с ее режимом приема лекарств, мы хотим быть осторожными, поэтому обманываем. Каждый вечер за ужином, а иногда она в настроении выпить днем, и вот тогда, как правило, мы и обманываем. Это как-то неправильно, но при таком заболевании - это неизбежное зло. Надеюсь, когда-нибудь она простит всех нас. Бегу обратно в комнату.

        – Вот, бабушка. – Протягиваю ей бокал в надежде, что это задержит приступ, пока я не уйду, а она не уснет. Мама держит платье, я шагаю в него, разглаживая его спереди на животе и выдыхая, как только она его застегивает.

Ярко-лиловое, ниспадающее до щиколоток, облегает меня, подчеркивая все изгибы. Вырез без бретелек не привлекает внимания к декольте. Я согласилась на такой вырез, так как хотела избавить своего папу от сердечного приступа.

       – Эмма, ты прекрасна, - заявляет бабушка, потягивая сок. Ее глаза наполняются невыплаканными слезами, и она пристально смотрит на меня. – Словно я опять вижу твою маму так много лет назад. – Раздается дверной звонок, и мое внимание переключается с двух женщин, которых я люблю, на мужчину, которого буду любить всегда. Слышу голос моего папы, за которым следует Бретт и Джеймс, а затем голос, который для меня словно музыка. Глубокий баритон Уилла наполняет меня спокойствием, возбуждением и любовью. Надеюсь, сегодня вечером я подарю ему последнюю частичку себя. Он владеет всеми остальными, поэтому кажется своевременным, если он получит и эту частичку.

Его взгляд останавливается на мне; я успокаиваюсь с каждым шагом, пока иду к нему. Он приподнимает одну бровь и причудливо наклоняет голову, изучая меня с головы до пят. Не успеваю я дойти до него, как он шагает близко ко мне и нежно гладит костяшками пальцев мою щеку.

       – Эмс. – Он вдыхает мой запах. – Боже, ты прекрасна. – Мое сердце бьется хаотично, и я вынуждена сдерживать свои эмоции, чтобы суметь ответить.

      – Спасибо. – Целую его в щеку и вытираю следы своего блеска, чтобы его лицо не было испачкано. Уильям в смокинге меня просто ошеломляет. Его плечи широкие и раздаются все больше по мере того, как увеличиваются тренировки, чтобы подготовить его к игре в университете. Широко расставленные ноги, пристальный взгляд, щеки с ямочками, волевой подбородок лишают меня воздуха, словно я тону в нем. В моем животе порхают бабочки, порождая волнение. Не из-за того, что я хочу предложить ему, а из страха, что он не хочет того же самого. Я чувствую его прерывистое дыхание, когда он неохотно отступает, и мы начинаем делать порцию фото нашего вечера. Мои щеки загораются в знак протеста, когда я улыбаюсь в последний раз. Я заканчиваю это безобразие.

      – Если ни одно из них не получится, вам всем не поздоровится. – Целую всех в щечку, когда прохожу мимо и тяну свою половинку к двери и на выход.

Папа обхватывает меня руками, крепко сжимая. – Я люблю тебя, малышка.

      – И я люблю тебя, папа. – Он подмигивает мне. Мы свободны, но тут вмешивается бабушка.

      – Сделай правильный выбор, крошка Эмма. – Она дерзко подмигивает мне, и если бы я сама не наливала ей сок, то могла бы подумать, что у нее в бокале настоящий «сок Иисуса». Я краснею и наклоняю голову, надеясь избежать зрительного контакта с кем-либо. Как только мы залезаем в его пикап, я сильно выдыхаю, словно избежала расстрела.

      – Ты в порядке, Эмс?

      – Да. – Успокаиваю его и себя одновременно.

      Он на мгновение изучает меня и отступает. – Голодна? – Я не голодна, но лгу и говорю, что да. Почти весь ужин я ерзаю, желая наконец попасть на выпускной бал, пережить обязательную часть с ритуалами, а остальную часть ночи провести в его руках. Единственное место, где всё и все исчезают. В его объятиях есть место только для нас. Когда я в третий раз поднимаю салфетку, он хватает мои руки.

      – Поговори со мной. – Его глаза искренние, голос умоляющий.

      – Я купила презервативы, - выпаливаю. Изящный способ начать разговор, Эмма. Он захлебывается своей колой, и от неловкости мне хочется залезть под стол.

      – Ты не можешь вот так просто ляпнуть такое. Мы не обсуждали секс.

      – Знаю, но есть ли необходимость в разговоре? Я хочу заняться сексом, и хочу заняться им с тобой. – Смотрю, как дергается его кадык, когда он несколько раз сглатывает.

      – Ты знаешь, что у меня никогда не было секса? – Я не была уверена до его признания.

      – Нет. – Я опускаю глаза на свои колени.

      – Смотри мне в глаза, Эмма. – Его голос приказывает мне, и я подчиняюсь. – Я хотел, чтобы мой первый раз был с тобой. Я не хотел, чтобы он был испорчен.

      – Я хочу тебя.

      – И я хочу тебя, но у нас полно времени. – Он пытается отговорить меня? – Нет, я не пытаюсь отговорить тебя, - хихикает он, когда я понимаю, что задала этот вопрос вслух. – Я всего лишь хочу, чтобы ты была уверена.

      – Я уверена. – Пристально смотрю на него, показывая, что не буду колебаться с данным решением.

      – Черт.

      – Что?

      – Ты не можешь вывалить на меня такое и ожидать, что я смогу несколько часов продержаться на ногах. – Я замечаю, как его рука исчезает под столом, и он смущенно сдвигается.

      – Я думала остаться на обязательную часть и затем ускользнуть в наш номер для главного события. – Он понимает, что я останусь с ним на всю ночь, наслаждаясь всем опытом выпускного вечера.

      Он просит счет и как можно быстрее расплачивается. Тащит меня из ресторана в укрытие его пикапа, где толкает меня назад, положив свои руки мне под голову. Я слежу, как высовывается его язык и увлажняет губы, его голова опускается и, наконец, я чувствую его губы, касающиеся моих. Губы, заявляющие на меня права. Этот поцелуй не дразнящий, не уговаривающий; это своего рода нападение, и я растворяюсь в его посягательстве, получаю удовольствие. Он отпускает мой рот и прижимается своим лбом к моему, вглядываясь внутрь меня, всматриваясь в каждый уголок моего разума и души.

       – Я люблю тебя.

      – Навсегда. – Он просто кивает и закрывает глаза. Помогает мне расположиться на сиденье и пристегнуться перед тем, как направиться в отель, где будет проходить выпускной вечер. К счастью для нас, там же у нас заказан номер. Я хихикаю, как школьница, когда представляю, что должно произойти ночью.

      – Что такого смешного?

      – Это такое клише. Я планировала, что так и будет, но в моей голове пробегают все эти мысли.

      – Например?

      – Я собираюсь превратиться в женщину. Ты сорвешь мою вишенку. Это лишь вершина айсберга. Я прокручиваю в голове всю эту полнейшую хрень, какую только можно придумать.