«Что же, Доктор», — подумала она. — «Смотри».

— Пока, Профессор! — крикнула Эйс сквозь слёзы. — Помни меня!

И она отпустила зонт.

Доктора понесло в трепещущий тоннель временного вихря. Эхо доносило его единственный крик:

— Эйс!

На его перекошенное ужасом лицо было невозможно смотреть.

Услышу ли, когда уйду в иные дали:

«Грехи его считали, а стихи читали».

Хилэр Беллок,

перевод Алёны Алексеевой.

Трэло смотрел на лежавшую на алтаре неподвижную фигуру Доктора, и не знал, о ком ему больше переживать: об этом человеке или о Сауле с Питером, которые оба бормотали что-то в трансе.

Врата-медальон гудели энергией. Взглянув на них, Трэло с изумлением увидел две крошечные фигурки, которые приближались, вращаясь, становясь в этом вихре всё больше.

Эмили выпрыгнула и, смеясь, схватила викария за руку.

— Это было чудесно, это всё так странно, я даже не представляла… — она обернулась через плечо: — Минуточку, со мной же был Доктор.

— Я вернул его в его настоящее тело, — отозвался Саул.

Питер очнулся, поняв, что его математические сны были реальными. Он прижал к себе Эмили и облегчённо простонал.

— У нас получилось, дорогой, — гордо сказала она, — мы его спасли.

Доктор пошевелился. Трэло обеспокоенно смотрел на него.

— Эйс, мне приснился странный сон, — моргая, бормотал повелитель времени. Он поднёс ладонь к лицу. — Мне приснилось, что я проснулся, и это всё правда!

Он резко сел и осмотрел свои руки, словно ища на них кровь.

— Нет! Нет! — кричал он. — Это неправильно! Эйс! Эйс!

Трэло положил на его плечо руку, чтобы успокоить:

— Доктор, вы снова среди живых. Что произошло?

Доктор стряхнул с себя руку преподобного и вскочил, не обращая никакого внимания на своих спасителей. Он осмотрел церковь, всё ещё ошеломлённый.

— Это была игра. Я изолирую Времяточца в своей голове, воспользовавшись Эйс как приманкой, а затем я её вынимаю, а его уничтожаю ментальной силой… И я не смог… Я пожертвовал ею, как и предсказывала Иштар. Я не смог! — он ударил кулаком по стене, затем посмотрел на него и увидел на пальцах кровь.

— Доктор! — закричал Саул.

Обернувшись, повелитель времени увидел тёмную фигуру Времяточца, стремившуюся к вратам-медальону.

— Нет! — пробормотал Доктор. — Так тебе не выбраться. Закройся!

Медальон с рёвом уменьшился до своего исходного размера, и Доктор спрятал его в карман.

— Пожалуйста, Доктор, — грустно, едва не плача, спросила Эмили. — Объясните, что было не так. Я думала, что я её спасла.

— Вы сделали всё, что могли, — Доктор опустился на скамью и снова посмотрел на неподвижное тело Эйс. — Виноват только я. Я думал, что мы все выберемся на несущем луче Саула. Я готовил этот побег очень давно. Я знал, что во время сна мной управляют. Одно из моих воплощений предупредило меня. Многие из них появлялись во снах, многое мне рассказывали… Я сразу узнал внутренний пейзаж.

Доктор смотрел на свои руки, сжимал и разжимал их, словно ужасаясь отсутствию в них силы.

— Я надеялся, что Времяточец сосредоточит все свои ресурсы на том, чтобы захватить меня изнутри; он так и сделал. Я же тем временем сосредоточился на укреплении моей ментальной защиты. Сейчас я запер его в своём разуме. Я единственный, в ком или в чём есть вирус Времяточца. Ему не выбраться, но вместе с ним заперта душа Эйс.

— Значит, едва ли это пат, — разнёсся по церкви глубокий голос.

В углу стояла древняя бородатая фигура, из-под тёмного капюшона сверкал один глаз. Это существо возникло беззвучно.

— Что?! — закричал Саул. Затем, уже мягче: — Простите, вы меня застали врасплох.

Питер тяжело опустился на скамью.

— Я больше этого не вынесу, — вздохнул он.

Доктор поклонился Отшельнику:

— Я ожидал твоего появления.

— Да. Ты воспользовался стихом, которому я тебя научил, который ты услышал в сердце собственного бытия. Ты спасся. Над чем там ещё размышлять? Я наблюдал за тобой, Доктор. Я знаю, что ты без колебаний рискуешь невинными жизнями в своей войне против тёмных сил вселенной. Эта девушка сама решила путешествовать с тобой. Она осознавала риск. Ради блага всей вселенной, положи этому конец. Сделай последний ход.

— Я… — качая головой, Доктор прошёл в угол церкви.

— Если ты будешь держать Времяточца внутри себя, он постепенно проест твои защиты. Он замучает тебя чувством вины и скорби. А затем он поглотит тебя, и ты отдашь ему своё тело, ТАРДИС, и всё, что ему нужно для бесконечного питания. Это кукушонок в твоём гнезде. Убей его.

Доктор помолчал, затем кивнул.

— Да, — сказал он.

Фигура отшельника беззвучно исчезла.

— И кто это был? — моргая, удивлённо спросил Трэло.

— Старый учитель, — пробормотал Доктор. — И старый друг. И он прав. Уже сейчас я чувствую, как Времяточец бродит по библиотеке, искажает мои воспоминания, изменяет мои этические взгляды. Скоро ущерб станет необратимым. Я должен положить этому конец.

Вперёд шагнула Эмили:

— Слушайте, я почти ничего из этого не понимаю, но я не позволю вам убить девушку, даже если это нужно для того, чтобы остановить Времяточца.

— Не позволите? — с рёвом повернулся к ней Доктор.

Затем по его лицу промелькнул страх. Напрягая волю, он протянул руку и мягко коснулся плеча Эмили:

— Простите. Это уже начинается.

Трэло внимательно посмотрел на лицо Доктора. Казалось, что на лбу появилась тень, которая ползала по морщинам.

Эйс ждала резкой смерти, была готова к тому, что когти растерзают её на части, что её убьют пламя или лёд. Но вместо этого вокруг неё собрались призраки Докторской души, на их лицах был тихий трепет.

Когда ворота исчезли, вода перестала течь по ступеням. Эйс села на ступеньку и посмотрела на армию чудовищ, на смертельно раненых солдат ЮНИТ, на монстров и мучеников.

— Ну? — потребовала она. — Чего вы ждёте? Добивайте уже!

Пылающий мальчик шагнул к ней и поклонился. На его лице постоянно лопалась плоть.

— Мы приветствуем тебя. Теперь ты одна из нас.

— Слушай, приятель, я действовала осознанно. Я не жертва.

— Но в этом и смысл! — прохрипела стареющая женщина, положив морщинистую руку на голову Эйс. — Мы тоже отдали свои жизни по собственной воле. Доктор до сих пор сожалеет об этом, до сих поддерживает нас своим чувством вины.

— И это всё? Вы тут только из-за того, что он чувствует себя виноватым?

— Именно так, — дрожащая женщина, Катарина, целовала ботинок Эйс. — Когда я была жива, жрецы говорили, что все мы лишь вымысел богов. Это тому подтверждение.

Эйс отодвинула от неё свой ботинок.

— А где вы все живёте?

Пылающий парень указал вниз:

— В Провале. Мы живём глубоко, в самых потаённых уголках разума Доктора. Там его совесть до сих пор жива, она прикована и обречена на вечные муки.

— А что будет, если я её освобожу?

Монстры переглянулись и начали тихо обсуждать это.

— Мы перестанем существовать, — сказал великан в угловатой маске.

— А, — сказала Эйс. — Тогда лучше так не делать.

— Но ты должна! — умоляющим голосом сказал пылающий мальчик, у которого расплывались руки. — Думаешь, мы не хотим смерти? Это же Ад, и нам из него не выбраться!

— Но как это скажется на Докторе?

Из толпы вышла рептилия, с которой Эйс говорила раньше.

— Мы существа подавления. Доктор считает, что он подавил голос своей совести, считает, что объявив состояние войны он смирился с тем, что из-за него погибали. Это не так. Если он сможет посмотреть в лицо своей совести, позволить ей снова выйти на свет, занять в его разуме должное ей место, то у него будет сила понять, что для его дилеммы есть и другое решение. Ему не нужно снова убивать.

— Если вы это знаете, то почему этого не знает он?