- Когда ты запомнишь, что я - Дана, а не малышка Ди. Нет, ну, правда. Таскаешься за мной везде вот уже три месяца. Пакостишь по мелочи. Нервы пытаешься мне мотать. Это у тебя даже иногда получается. Признаю. Но сколько собственного времени ты на это тратишь?! Это же уму непостижимо.

- Нет, не надоело. А чем тут еще заняться? И по мелочи я пакостить считаю ниже своего достоинства. Этим любят заниматься Вера и ее верная подпевала. Я просто тебя от них не защищаю. Но мог бы это делать.

- За эту маленькую услугу ты требуешь очень высокую плату. Так что, спасибо, но я пока воздержусь. Оно того не стоит.

- Откуда ты знаешь? Ведь не пробовала еще.

- Интуиция. Но поболтали и хватит. У меня времени на тебя нет, - сказала девушка, ускорив шаг.

Парень тяжело вздохнул и поплелся за ней. На самом деле таскаться за старшиной ему, конечно же, надоело. Но признаться в этом кому-то кроме себя он пока не мог. И, вообще, дома его учили никогда не отступать и всегда добиваться желаемого. А малышку Ди он хотел. И не только, как объект сексуальных фантазий. Она ему нравилась еще и как...человек равный ему по силе воли, уму и упрямству. Ведь любая уже на ее месте сдалась бы, а эта включает режим «умеренного игнорирования» и просто живет. Саша на ней весь свой арсенал психологических воздействий опробовал. Результат нулевой. Но грань между, скажем так, ухаживанием и насилием он перейти и не мог. Ведь одно дело угрожать, а совсем другое по-настоящему сделать ей больно.

А ведь есть была у него такая возможность. «До сих пор есть. Нужно всего лишь намекнуть о том, что он знает об Андорском театре», - пришла ему в голову достаточно циничная мысль. И тотчас же была отвергнута, как недостойная. Отец учил его никогда не сдаваться и идти до конца. Всегда. Но при всем при этом, оставаться человеком - то есть придерживаться собственных принципов вне зависимости от того выгодно тебе это сейчас или нет. И одним из принципов Александра Польского было: «Не искать своей выгоды в чужой смерти». А в Андорском театре произошло столько смертей, что и не сосчитать. И напоминать Диане о них нельзя. Никогда.

- Ты все равно моей будешь, - нахально заявил Алекс.

- Мечтай, - парировала девушка. - И шел бы ты... куда-нибудь. Хватит уже мельтешить тут. Я сейчас разминаться буду. Получишь в глаз. Ногой. Случайно, разумеется. Но потом не говори, что тебя не предупреждали.

- Не буду.

Последние полтора часа Аверин пребывал не в самом лучшем расположении духа. А все потому, что ему позвонил Стас, и старательно подбирая слова, попытался пересказать его разговор с матерью Вадима. И до сих пор мужчина не мог выбросить этот разговор из головы.

- Тетя явно задумала влезть в какую-то авантюру. Я не могу утверждать ничего конкретного, - сказал ему двоюродный брат. - Она почти ничего мне не сказала. Только бросала загадочные фразы о том, что ты, наконец, обретешь счастье, и все у тебя будет, как надо. Только тебе нужно немного помочь.

- Неужели ты не поймал никакой зацепки? Ни за что не поверю. С твоими-то талантами такое просто невозможно.

- Это только мои предположения.

- Дважды за сегодняшний день слышу эту фразу. И, признаться, она мне порядком надоела. Сначала Вирэн. Теперь - ты.

- Кстати, что у тебя с ней?

- Ничего!

- Почему?

- Сложно сказать.

- Но она тебя все еще нравиться?

- Да.

- И ты?..

- Я... что?

- Не думал, что тебя надо учить очаровывать женщин.

- Женщин очаровывать меня учить не надо. Только какая с нее женщина? Подросток она. Ладно, Стас, давай вернемся к коварным планам моей матери.

- Мне показалось, что она задумала тебя женить.

- Это не новость.

- Нет, ты не понял, она хочет женить тебя в самое ближайшее время. Как мне кажется, это радостное событие должно произойти до юбилея твоего деда.

- Но это же невозможно. Чтобы я прилетел на юбилей с женой, мне нужно чуть ли не сегодня подать заявление на регистрацию брака. Иначе к сроку не успею. Ты ничего не напутал? Я ведь даже невесты не имею. Вероятность того, что я без памяти влюблюсь и предложу кому-нибудь руку и сердце крайне мала.

- Брат, я могу быть не прав. Но для того, чтобы подать заявление на регистрацию брака не обязательно влюбляться. Более того, не обязательно даже испытывать симпатию с будущей супруге.

- Ты сейчас, о чем?

- Тебя могут вынудить. Мало ли способов сделать это? Девушка может пригрозить скандалом, который не слишком хорошо скажется на твоей карьере. Например, выдвинуть ультиматум: «Или ты женишься, или она идет в полицию и обвиняет тебя в изнасиловании». И даже если потом докажут, что ничего такого не было, слухи-то пойдут. Есть другой вариант. Девица набивается тебе в любовницы, а потом объявляет о том, что ждет ребенка. И снова ультиматум: «Или женишься, или все СМИ уже завтра будут говорить о том, что ты бросил беременную подружку».

- Ты несешь какой-то бред.

- Если бы. Но как окрутили не одного и не двух мужчин. Вадим, я не утверждаю, что тетя задумала нечто подобное. Но ты же ее знаешь. Она немного наивна и могла попасть под влияние какой-нибудь расчетливой гадины. Вполне возможно, твоя мать даже не подозревает, в какую ловушку ты будешь загнан и действует из самых лучших побуждений. Я просто прошу тебя быть осторожнее.

- Ты знаешь ситуацию страшнее, чем ту, когда человек не может доверять своей семье?

- Мне стоило промолчать?

- Нет, конечно. Прости.

- Постарайся не общаться с многочисленными протеже твоей матери. Не светись на камеру. Это не должно быть так уж сложно.

- Я обещал сопровождать ее на помолвку Катрины Андраши. Ты же помнишь ее?

- Это такая зеленоглазая рыженькая девочка, которая вечно таскалась за нами? Я еще в нее влюблен был. Недолго. Пока она меня в шахматы не обставила.

- Шесть раз.

- И не напоминай! Как она? Кто счастливый избранник?

- Она... хорошо. Пошла по стопам родителей и сейчас занимает какой-то важный политический пост. А ее жених - Рудольф Карден. Это, если мне не изменяет память, какая-то звездочка из мира богемы.

- Ты издеваешься? Назвать Кардена звездочкой. Это только ты мог. Он - гений. Признанный. Ладно, передавай Катрине мой пламенный привет и наилучшие пожелания. А сам будь осторожен. Если я что-нибудь узнаю, сразу же позвоню.

- Спасибо. Пока, Стас.

- До скорого.

После этого разговора Вадим почувствовал, что лечь спать пораньше, сегодня не получится. Будет вообще чудом, если он сегодня уснет. Нужно себя занять. Срочно.

 Но Майка, как назло нет в Академии. Так что даже выпить не с кем. Можно, конечно, вырваться в город и оторваться в каком-нибудь из ночных клубов. Он так делал не раз и не два. Если одеться в джинсы и футболку, плюс ко всему кепку натянуть, то никто и не заподозрит в нем майора Аверина. Он будет просто молодым мужчиной среднего достатка, который решил немного расслабиться. Но предупреждение Станислава твердо засело в его голове. Вдруг его правда хотят подставить и вынудить жениться?

- Я такими темпами скоро в параноика превращусь, - выдохнул Вадим, потирая переносицу. - И от женщин, как от огня шарахаться начну. Надо выбросить это из головы. И выпить. Нет. Сначала на беговую дорожку. Хорошо позаниматься. А потом уже выпить, если к тому времени не успокоюсь.

В зал майор входил в некотором даже предвкушении. Все проблемы немного отошли на второй план. Потому что бегать он любил. Действительно любил. А тишина и уединение сейчас были как нельзя кстати. Но не случилось. В зале уже обосновалась парочка. И он было уже, хотел уйти, но услышал усталый голос Дианы Вирэн:

- Да отстань ты, Польский! Мешаешь.

- Знаю. А хочешь, перестану?

- Допустим.

- Поцелуй меня, и я сделаю все, что ты захочешь.