Девушка отвечала, что начались они лет в восемь или девять. Точно она не помнила. Что случаются приступы примерно один-два раза в месяц, длятся больше суток, если ничего не предпринимать. А боролась она с ними просто - принимая обезболивающее.

- М-да... - протянул доктор. - Боль резкая, пульсирующая. Идет по нарастающей. Вас тошнит. Не сильно, но ощутимо. В глазах слегка рябит. Свет и резкие звуки раздражают.

Девушка кивнула, и сморщилась. Резкие движения сейчас были тоже неприятны.

- У вас мигрень, милочка, - хмыкнул он. - Угрозы для жизни не вызывает, но к моему глубочайшему сожалению, не лечится. Можно только боль убрать. Беспокоит сильно?

- Уже да, - не стала отпираться девушка.

- Надо было сразу сюда идти.

- Не получилось. Куратор дал указание, которое нужно было выполнить... быстро.

- Понимаю. Рукав до локтя закатите. Я вам обезболивающее вколю. Быстрее подействует. Но спать советую лечь пораньше. Любое лекарство, каким бы современным оно ни было, просто так для организма не проходит. И в обед хорошо поешьте. Иначе голова кружится будет. А еще я вам таблетки дам. Почувствуете, что голова болеть начинает - сразу пейте, не надо себя мучить. Оно того не стоит.

Диана вежливо поблагодарила фельдшера и ушла. Вернувшись к себе в комнату, она упала на кровать и с наслаждением зарылась лицом в подушку. Сейчас подействует препарат, боль отступит, и она сможет, наконец, вздохнуть спокойно. А пока нужно немного подождать. Благо тут тихо, а свет она не включала.

Через полчаса ей действительно стало легче, и девушка была морально готова к подвигу. Иначе ведь доклад куратору не назовешь. Аверин вызывал у нее смущение, растерянность и желание оказаться от него как можно дальше. Рядом с ним она чувствовала себя ребенком. А это не очень приятно. Со снисходительным или насмешливым любопытством на нее перестали взирать еще в младшей школе. А он... он именно так на нее и смотрел.

И все же этот мужчина ей, наверное, нравился. Не так, как Джейс или Рей. И даже не так, как лейтенант Кейн. Возможно, сыграли свою роль рассказы о его героическом поступке. Но наверное, хотя она ни за что бы в этом ни призналась никому на свете, девушку очаровали его глаза. Удивительные цвета каштанового меда.

Это было глупо и лишено всякой логики. Как кому бы то ни было может нравиться человек, успешно изображающий бесчувственную ледышку? Да, она его немного побаивалась. И в то же самое время не могла не восхищаться его силой духа и желанием жить наперекор всему.

С раннего детства им внушали, что способности - ничто, если они не подкреплены железной волей и готовностью прыгнуть выше головы.

 «Через боль и слезы, страх и неуверенность, через себя переступи, - говорил часто маэстро Горский. - Иначе никак. Умри, но сделай! Иного пути для тебя отныне нет». Диана верила ему и шла вперед.

В майоре она видела, пусть не родственную душу, но человека способного встать и идти, даже если ему плохо, даже если у него нет уже не осталось сил. Он, правда, умрет, но сделает то, что должен. И Вадим Аверин дважды это доказал. Один раз, когда стал одним из тех, кто живым щитом стал между мирной планетой и врагом. А во второй, когда не позволил списать себя со счетов. Он зубами вцепился в свою жизнь и выздоровел, встал на ноги, хотя врачи и прочили ему инвалидное кресло.

Правда, восхищаться им девушка предпочла бы на расстоянии. Причем, максимально от него отдаленном. Но если ты - старшина, а он - твой куратор, это невозможно.

Приходится одевать на лицо нейтрально-благожелательное выражение и надеяться, что не замерзнешь под хмурым взглядом Ледяного Адмирала. Так курсанты называли его уже очень давно. Наверное, с первых его дней в Артене. За глаза, разумеется. Но для самого майора прозвище это было скорее поводом для гордости, чем сигналом о том, что он неправильно себя с ним ведет.

Диана нехотя встала и поплелась проверять, как прошло переселение. Но в дверях ее встретил Рей, в шутливой манере доложив, что ее указание выполнено. Парни благополучно поменялись комнатами. И теперь везде царят мир, спокойствие и взаимопонимание. То есть везде, кроме шестнадцатого блока. Но там, где живет Талин, мира и покоя не может быть просто по определению.

- Ладно. Пошла я тогда к Аверину. А Джейсону передай, что как только освобожусь, приду его убивать.

- Приходи. Посмотрим что-нибудь. Тео взломал головизор. В общем, теперь он показывает не только новости. Как это сделал наш гений, я не знаю, но мы в восторге. Две сотни каналов! Представляешь?

- Нет, - честно призналась она.

- Это лишний повод заглянуть к нам и посмотреть. Мы ждем тебя отмечать новоселье Морье и наше счастливое избавление от Талина.

- Как отмечать?

- Не знаю. Придумаем что-нибудь. Не задерживайся.

Девушка кивнула и пошла к майору, докладывать, что его подопечные расселены окончательно и бесповоротно. Переездов не планируется. И все всем довольны.

Куратор выслушал доклад подопечной после чего милостиво предложил ей присесть. Диана отказываться не стала и опустилась на край стула. Аверин удивленно вскинул бровь. Видимо он ожидал, что подопечная начнет уверять его, что хочет постоять, так как совершенно не устала.

- Простите, сэр, - сказала девушка мягко. - Я сделала что-то не так?

- Да нет. Вы все сделали правильно. Не люблю обсуждать, что-либо с человеком, на которого нужно смотреть снизу вверх. Не люблю повторять свои просьбы дважды. Я думал, вы начнете со мной спорить, - насмешливо протянул Вадим. - И усадить вас на стул станет настоящей проблемой.

- Мне жаль, - ответила Диана напряженно. - Что у вас сложилось обо мне такое мнение.

- Вы можете его изменить. Но оставим лирику. Нам с вами нужно решить кое-какие организационные вопросы. Итак, объявите вашему курсу, что к списку ваших занятий прибавится два факультативных предмета. Первый - «Психология мимики и жестов». Вести ее будет приглашенный специалист - профессор Антонов. Ранее эта дисциплина давалась лишь на третьем годе обучения. Но начальник академии решил расширить этот курс. Второй - «Основы хореографии». Они должны были начаться во втором семестре, но по объективным причинам мы вынуждены были перенести данные занятия на первый. Оба этих предмета, хоть и числятся факультативными, являются обязательными для посещения и изучения. И тому, кто отнесется к ним несерьезно, предстоит очень неприятный разговор со мной лично. Вы меня понимаете?

- Да, сэр.

- Хорошо. Донесите эту мысль и до остальных. Далее у меня к вам личная просьба, если можно, так сказать. Лейтенант Кейл в курсе и полностью поддержал мою идею. На его занятиях вы с завтрашнего дня первую половину урока сможете проводить по своему усмотрению. А вот вторую обязаны будете ассистировать вашему преподавателю. Вы должны будете три дня в неделю заниматься растяжкой с курсантами, которых за вами закрепят. Оставшиеся три дня - упражнениями на координацию движений и ними же. На этом все. Можете быть свободны.

- Есть, - спокойно ответила девушка, поднимаясь со стула, после чело поспешила покинуть кабинет своего куратора.

В понедельник сразу после завтрака после у них должен был состояться первый урок «Основ хореографии». И он оказался самым большим разочарованием, которое постигло курсанта Вирэн в Артенийской Военной академии. Нет, она ожидала, что уровень преподавания здесь ниже, чем в Тание, и что сам зал будет хуже, и что им будут давать действительно лишь основы. Она ожидала чего угодно, но не того, что предстало перед ее глазами в этот понедельник.

Такого ужаса она себе даже вообразить не могла. Самые страшные кошмары, вроде учебной тревоги, меркли по сравнению с этим. Ведь там, где есть сама возможность, полностью отдавшись музыке, плести кружево изящных па, рассказывая в них волшебную историю любви и ненависти, смирения и дерзости, жизни и смерти, нельзя оставаться чем-то недовольной. По крайней мере, не сейчас, когда на вес золота каждое мгновение, подаренное танцу.