Станнис приподнял брови.
– Я просто никогда не думал… – голос Джона затих, когда Станнис внимательно посмотрел на него. “Я никогда не думал, что кто-то может мне позавидовать, особенно высокородный лорд”. Нельзя было говорить это Станнису, так спор начнется снова. – Я просто никогда не думал так о своей семье.
– Один из грехов юности – слишком многое принимается как должное.
– Ширен беззаветно любит вас, вы должны это знать.
– Да, я знаю, – мрачно ответил Станнис. – Не то чтобы я это заслужил.
– Вы ее отец. Разве этого мало?
Станнис не ответил, обойдя его и присев на булыжник. Он жестом велел Джону сделать тоже, и Джон послушался. Призрак побежал в море. Так они сидели некоторое время, глядя на горизонт.
– Фамилией ты не решишь всех своих проблем, – начал Станнис. – Даже с законнорожденным могут обращаться как с бастардом.
Джон посмотрел на Станниса, отметил напряжение в его спине, в лице. Но он не скрипел зубами, и Джону это показалось добрым знаком. Джон обдумал слова Станниса, понимая, что они правдивы, понимая, почему Станниса так раздражал его стыд о того, что он Сноу. Даже имея великое имя, Станнис не получил все, чего хотел. Джон задумался, была бы у Станниса любящая семья, если бы его родители не погибли, задумался, который из братьев был главной причиной всех раздраев между Баратеонами. Возможно, все они по-своему виновны.
Тут его посетила другая мысль, и он вернулся к словам, сказанным задолго до этого спора, задолго до того, как Джон прочитал книгу родословных.
– Вы мне доверились.
– Я был не прав? Сделаешь какую-нибудь глупость, например побежишь рассказывать Серсее, что знаешь ее тайны?
Джон покачал головой:
– Я еще не хочу умирать. Знаю только я?
– Ты единственный, кому я сказал. Кроме Джона Аррена, конечно. Скоро я расскажу сиру Давосу, и потом решу, что делать.
– Поезжайте в Штормовой Предел. Расскажите лорду Ренли об инцесте.
Станнис прищурился, но его голос оставался спокоен.
– Немедленно?
– Почему нет? Как вы сказали, в конечном итоге узнает весь Вестерос, и если ваши братья – на ваши лучшие союзники, то Дому Баратеонов ни к чему занимать престол. С какой бы… – Джон пытался подобрать слова. На ум пришло слово “ненависть”, но это было слишком сильное слово, слишком суровое, даже для Станниса. И Джон не думал, что Станнис ненавидит братьев, как сам не ненавидел леди Старк. – С какой бы неприязнью вы не относились к братьям, уверен, Ланнистеры вам нравятся еще меньше.
Станнис согласно кивнул, а потом задал странный вопрос:
– Ты считаешь, я хочу стать королем? Чтобы у Роберта никогда не было законных детей?
“Нет, не хотите”, сразу пришло в голову Джона. Станнис казался довольным положением лорда Драконьего Камня, бесспорного хозяина его земель. Он знал, как содержать дела в порядке, и успевал при этом плавать по морям, проводить время с дочерью и отдыхать в компании тех, кому доверяет. “И меня. Ему хватило времени меня учить”. Став королем Станнис получил бы еще одну ответственность на свои плечи, и он бы с ней справился, но другое дело – двор. Если он с трудом вытерпел пир в Винтерфелле, Джон сомневался, что Станнис выдержит церемонии дворца. А все эти попытки вымолить или выпросить себе услуги, заговоры ради власти – Джон не мог представить в этом Станниса. Но власть, которая приходит с троном… Отец говорил, как власть меняет человека. Станнис мог бы переписать законы, которые считал несправедливыми, очистил бы двор от лживых змей – и кто бы встал против него, если только он не уподобился бы Мейгору Жестокому или Эйрису Безумному.
– Я не знаю, милорд, – сказал Джон, покачав головой.
– Честный ответ. Я не хочу быть королем и не хочу славы. Железный Трон – неудобное сидение, человек никогда не может спокойно на нем усидеть. Но если несчастье случится с Робертом, я приму корону, как долг. Долг всегда важнее желаний.
– Почему вы мне это говорите?
Станнис посмотрел на него.
– Твое мнение имеет значение. Впереди нелегкие времена, и я не хочу, чтобы ты счел меня жадным, жаждущим власти лордом, который желает только титулов ради самих титулов. Многие сочтут, что я выдумал историю об инцесте, чтобы оправдать восстание.
– Я никогда бы так не подумал. Но я думаю, что вы хотите справедливости ради самой справедливости.
Станнис скривился, но не отрывал от него взгляда.
– Чем бы я не мог помочь вам, милорд, я сделаю это.
Больше слов не было нужно, и они просто сидели в тишине и смотрели, как садится солнце.
___________________________________________________________________________
Ренли был рад принять его в Штормовом Пределе. По крайней мере, так его мейстер написал в письме. В Королевской Гавани все еще царила ужасная жара, и потому мастер над законом и лорд Штормового Предела отбыл в Штормовые Земли со своими рыцарями и челядью, чтобы подышать свежим воздухом и поохотиться. Станнис закатил глаза, читая конец письма.
Станнис задумывался, как Ренли отнесется к новостям об инцесте. Его было труднее предсказать, чем Роберта, и он ко всему относился несерьезно. Поверит ли он? Согласится ли созвать знамена, если возникнет надобность? Если так случится, то Ренли скорее всего вмешает Тиреллов, пообещав им что-то интересное. “Что угодно, только не место леди Штормового Предела”. Станниса безумно злило, что его младший брат путался с той самой семьей, что пыталась уморить его голодом. И все же, если уж его не заставят пировать за одним столом с Мейсом Тиреллом, его мечи могут пригодиться.
Приготовления к поездке были быстрыми и легкими. Станнис решил не брать “Ярость”, она была слишком велика, а потому не подходила для скалистых берегов Штормовых Земель. Особенно для Гавани Разбитых Кораблей. Его жена и дочь должны были оставаться на Драконьем Камне с сиром Давосом, потому что если с ним что-то случится, Станнис желал, чтобы за его семьей приглядел человек, которому он верил. И это не был кастелян Драконьего Камня сир Акселл Флорент.
Селиса не посчитала все это необычным. Она часто оставалась на Драконьем Камне, когда Станнис уезжал в Королевскую Гавань. Станнис решил пока не говорить жене правды о королевских детях. Это было все равно, что говорить незнакомке, хоть она и была его женой уже почти двенадцать лет. И он не хотел говорить с ней, кроме разве что ее пожеланий доброго пути.
У Селисы, как оказалось, были другие планы.
За две недели до отъезда Станниса она посетила его в его комнатах.
– Ты должен взять с собой Ширен в Штормовой Предел.
– Не в этот раз, – “она должна быть в безопасности”.– У нее будет полно возможностей позже.
– Ты должен начать брать ее с собой к своим знаменосцам, и когда ты в следующий раз поедешь в Королевскую Гавань, она должна ехать с тобой. Ей уже десять лет, она достаточно велика, чтобы начать учиться обязанностям леди Драконьего Камня. Не только Джон Сноу.
Станнис собирался согласиться с мыслями Селисы касательно Ширен, но ее последние слова и горечь, с которой она это сказала, заставили его остановиться.
– Какое отношение к этому имеет Джон?
– Ты любишь с ним говорить?
– И? – ответил Станнис. – Что это доказывает?
– Ты говоришь с ним долго, как с мейстером Крессеном и сиром Давосом. С остальными ты говоришь только потому что должен.
– А как еще я должен учить его обязанностям лорда, политике юга и всему остальном?
– Он всего лишь бастард. Какая ему польза знать, в чем состоят обязанности лорда?
Станнис прищурился.
– Мы уже говорили об этом, Селиса. Отец Джона – самый могущественный человек Севера, а его брат станет следующим. Он может однажды получить свои земли, стать советником своего брата, или станет Лордом-Командующим Ночного Дозора, если решит принять черное. Ему очень полезно узнать, как живет мир за пределами Винтерфелла. Кроме того, он быстро учится, и думает так же хорошо, как сражается. Мой младший брат Ренли не может ни того, ни другого, и при этом он верховный лорд Штормовых Земель и член Малого Совета короля.
