— Очень хорошо, — кивнул Лафонтен. — Вот это я и ожидал от вас услышать. Считайте, что это дело у вас на личном контроле.

Доусон недоверчиво усмехнулся:

— Я ожидал, что вы прикажете мне держаться подальше от всех этих дел.

— Для этого время еще будет. Пока что ваши дружеские отношения с парой-тройкой Бессмертных сыграют нам на руку. А вашему чувству меры, — он надавил голосом на последние два слова, — я привык доверять. Если появится что-то интересное, докладывать лично мне. За вашим приятелем Адамом Пирсоном следить, не спуская глаз, если он решил искать приключений, то эти приключения вокруг него и будут происходить. Ясно?

— Так точно.

Лафонтен неспешно поднялся.

— Это все. До свидания, Джозеф.

Доусон поднялся, проводил его в зал и остался у стойки.

Лафонтен вышел на улицу, сел в машину.

Приказал водителю:

— Назад в штаб-квартиру.

Потом достал телефон и набрал номер начальника спецгруппы:

— Крис? Установите постоянное наблюдение за Бессмертными Митосом и Кедвин. Все встречи и разговоры с другими Бессмертными фиксировать тоже. Отдельный надзор за Джозефом Доусоном. Не за ним самим, а за тем, что будет происходить вокруг него. Деятельность его агентуры, появление новых людей, стороннюю слежку — фиксировать все. Докладывать лично мне.

========== Глава 5 ==========

…Перечитав очередное донесение, он снял с телефона трубку.

Привычного гудка не было.

Сердце подпрыгнуло так, что на миг перебило дыхание… Он бросил трубку, с силой придавив ее к аппарату. Немного посидел, не двигаясь и унимая нервную дрожь. Потом вздохнул и выпрямился. Сердце билось неровно.

Все знали, что неработающие телефоны раздражают Верховного, но считали это причудой, происходящей от чрезмерной педантичности. Однако раздражение — это все-таки мелочь, а такой вот приступ панического страха — уже совсем другой масштаб проблемы…

Он еще раз коротко вздохнул — и протянул руку к кнопке вызова.

Вошла Дана.

— Да, месье Антуан?

— Дана, мой телефон неисправен, или что-то со связью?

Она подошла к столу, сняла трубку, послушала. Легко улыбнулась:

— Телефон исправен. Было падение напряжения в сети, возможно, аппарат не сразу сработал.

— Спасибо. Вы свободны.

Она пошла было к двери, но остановилась и оглянулась:

— Месье Антуан…

— Да?

— Я… могу поговорить с вами… о важном деле?

Он посмотрел на нее, все еще не вполне вернувшись к реальности. Важное дело?

— Насколько срочно это дело?

— Не срочно. До вечера может подождать.

— Хорошо. Поговорим за обедом.

Она кивнула и молча вышла.

Лафонтен поднялся из-за стола и подошел к приоткрытому окну. Достал сигарету. Щелкая зажигалкой, заметил, что руки дрожат.

Телефоны… Одно мрачное воспоминание способно основательно портить жизнь, даже будучи загнанным на самое дно памяти. А представить, что их пять, десять, сто?..

Может быть, поэтому он никогда не завидовал Бессмертным?

*

…Валера велел ему явиться в половине пятого вечера, и в четверть пятого он поднялся из-за своего стола. Остановился перед узким зеркалом в углу кабинета, поправляя галстук и манжеты.

Он закончил расследование в срок. В кожаной папке лежали копии и выписки, оригиналы всех документов остались у него дома, в запертом сейфе. Подстраховаться следовало, от случайностей не гарантирован ни один, сколько угодно тщательно составленный план…

По той же причине Арман был сейчас в Австралии. Отпросился отдохнуть после успешно сданных экзаменов и провести немного времени с Жаннет, которую твердо считал своей невестой. Разумеется, он решил, что удачно поймал отца в хорошем настроении и уговорил перенести на конец зимы поездку, запланированную на апрель. Знал бы, что происходит на самом деле, ни за что никуда бы не уехал.

А идея начать знакомство с Гонщиком с провокации на дороге оказалась удачной. Ни деньги, ни угрозы оружием не произвели на этого типа такого впечатления, как обещание его самого похоронить под обломками разбитой машины. Что только не творится порой у людей в головах… Но он заговорил, и это было главным.

Лафонтен не дал привязанному к стулу Гонщику разглядеть себя, оставаясь либо у него за спиной, либо в тени яркой лампы. Разговор записал на диктофон, поставленный на стол рядом с лампой. Получился разговор недолгим, но весьма содержательным. Предположение о том, что авария, в которую попал Арман, была только предупреждением, Лафонтен сделал верно. О том, что заказали ее раньше, чем состоялось скандальное заседание Трибунала, — тоже. Имени заказчика Гонщик не знал, но бывает достаточно и косвенных признаков.

Гонщик, разумеется, остался жив. Хотя искушение всадить на прощание пулю ему между лопаток было очень велико… Но добраться до заказчика убийства важнее, чем свести счеты с исполнителем.

Сейчас пришла очередь заказчика.

Лафонтен взял со стола папку с бумагами, запер дверь кабинета. Все должно выглядеть спокойно и буднично, обычный прием, обычный отчет о проделанной работе…

Секретарь Верховного, худенькая белокурая девушка, при его появлении подняла голову, но не улыбнулась.

— Добрый день, Марси.

— Здравствуйте, месье Лафонтен. Проходите, вас ждут.

И снова уткнулась в разложенные на столе бумаги.

«Вас ждут». Холодная, безликая фраза. «Месье Берк ждет вас» говорилось совсем иначе. Почти всегда — с улыбкой…

Валера, восседавший в кресле за столом, походил на кота, разглядывающего запутавшуюся в силке птицу.

— Итак, вы закончили работу, о которой я говорил в прошлый раз?

— Да, месье Валера.

— И вы готовы предъявить результат Трибуналу?

— Разумеется. Но вы хотели сначала сами ознакомиться с результатом.

Он извлек из своей папки первые два листа и положил их на стол. Валера придвинул бумаги к себе и с выражением снисходительного интереса на лице начал просматривать.

Есть что-то невыразимо завораживающее в том, что человек, походя игравший чужими жизнями, продолжает важно надувать щеки, полагая себя хозяином ситуации и не догадываясь, что у него самого за спиной уже стоит смерть. Сценарий написан, декорации расставлены.

Лафонтен смотрел на Валера, чувствуя легкую ломоту в висках. Будет непросто, он не делал ничего подобного с тех пор, как закончилась война. Слово дал себе, что никогда больше не воспользуется страшным умением. Но оказалось, что есть вещи и пострашнее…

Валера вздохнул и потянул узел галстука, как будто желая его ослабить. Ему уже душно. Ничего, это только начало.

— Что это? — неприязненно спросил Гроссмейстер, выпрямляясь, но не отрывая взгляда от прочитанных листов.

— Это схема, — отозвался Лафонтен очень ровно. — Схема использования счетов Ордена в Северной Европе для сокрытия доходов от контрабанды золота.

— Не помню, чтобы Маретти работал в Северной Европе.

— Там работали вы, месье Валера.

Тот зло скривился:

— Вы что же — напугать меня этим хотите?

— Я отчитываюсь о результатах расследования. — Только ровная, монотонная речь, только не сбиться с ритма и тембра… и следующий лист. — Вот это — схема, по которой вы работали с контрабандой и благодаря которой оставались вне подозрений при проверках.

Извлекая очередную бумагу, он обошел стол и теперь оказался рядом с креслом Валера. Тот, за судорожным просматриванием записей, даже не заметил смены диспозиции. Лафонтен чувствовал его смятение — но не страх. Страха еще не было…

— Это — подробное описание аварии с участием автомобиля «Мерседес-Бенц» темно-синего цвета, происшедшей шестого декабря прошлого года на углу авеню Домениль и де ла Вега. И еще одной, две недели назад, очень похожей, но обошедшейся без жертв. Описание со слов исполнителя, прошу заметить.

— Ну и? — вскипел Валера, заметно побледневший, но все еще злой. — Это-то вы к чему приплели?!

— Исполнитель. — На стол упал следующий лист. — Жосслен Модо, он же Чарльз Брайтон, он же Паоло Марчиалли, он же Хосе Браско, он же… и так далее, всего восемь имен. В Париже в полицейских сводках значится под прозвищем «Гонщик». Работает по найму, гонорары берет астрономические, но никогда не ошибается. Он был настолько разговорчив, что назвал заказчика обоих покушений.