Интересно, как ему удалось убедить МакЛауда помочь. Не дрались же они, в конце концов, из-за номера телефона. Или МакЛауду уже настолько все равно, что он навел на бывшего друга первого встречного не задумываясь?

На улице напротив остановилась машина, черный «Форд».

Митос выпрямился и всмотрелся. Он не встречался с Робертом Морганом более полутора веков, но узнал его сразу. Дорогая одежда и манеры богатого бизнесмена конца двадцатого века не послужили неодолимой броней.

Митос не стал ждать, пока он позвонит, и открыл дверь, пропуская гостя.

Роберт остановился посреди прихожей, будто забыв, что следовало сказать. Маска спокойной уверенности исчезла, и перед Митосом снова был восемнадцатилетний мальчишка, его же стараниями не доживший до более солидного возраста.

— Все разговоры потом, — сказал Митос, закрывая дверь и делая приглашающий жест в сторону гостиной. — Я не один.

Морган пожал плечами и кивнул.

Формальный обмен приветствиями занял мало времени. Митос заметил и внимательный, изучающий взгляд Кедвин, и отблеск робкого любопытства в глазах Мишель. Сам Роберт держал себя скованно, как человек, чьи мысли заняты важным делом. Но на срочном разговоре он не настаивал.

— Не мешает чего-нибудь выпить, за встречу, — заметил Митос. — Я принесу…

— Я тебе помогу, — поднялась Кедвин.

Мишель, снова засмущавшись, поерзала в кресле и зажала между колен сложенные ладони.

Кедвин, выходя из комнаты, глянула назад и улыбнулась.

*

Мишель, оставшись вдвоем с Морганом, украдкой бросила на него любопытный взгляд, потом решила спросить:

— Значит, ты был учеником Адама?

— Да, был, — отозвался он с легкой улыбкой.

— И долго? Вот я всего год училась у своей первой наставницы.

— Да, я тоже провел в его замке чуть больше года.

— В замке? — улыбнулась Мишель. — Наверно, это очень интересно, жить в замке.

— Дело вкуса, — отозвался Морган.

— Он хороший учитель?

— Да, — сказал Морган, откидываясь в кресле. — Может быть…

*

Англия, 12 век

Свет был нестерпимо ярким. Настолько ярким, что будто прожигал мозг. Воздух, хлынувший в легкие, наполнил их раздирающим огнем. Целую вечность Роберт барахтался в мучительной агонии, потом боль разом схлынула, и он провалился в дремотное забытье.

В какой-то момент ему показалось, что среди сонных видений звучат живые голоса. Он мог разобрать слова, но смысл их ускользал от задержавшегося за гранью сознания.

— …может быть, и просчитался, но не настолько…

— Однако ты не предвидел такого исхода? Или я ошибаюсь?

— Именно ошибаешься. Хотя в другом ты был прав.

— В чем же?

— Я все-таки поддался чувствам. Выместил на нем то, что причиталось мне самому. Но сделанного не воротишь.

— И что теперь?

— Ни-че-го. Какой я теперь учитель? Отошлю его к Ребекке.

— Она его примет?

— Примет. Но мне с ней разговор предстоит неприятный.

— Я ведь виноват не меньше, чем ты. Однако ты не торопишься задавать вопросы.

— Не тороплюсь. Потому что я не думаю, что…

На этом месте Роберт окончательно перестал разбирать слова. Сколько прошло времени, он не знал. Когда открыл глаза, проснувшись окончательно, было тихо. Он лежал в кровати в собственной спальне.

Он прислушался к себе. От всех неприятных ощущений, сопровождавших прошлое пробуждение, осталась только легкая боль в висках и звон в ушах. Вслед за сознанием к нему вернулась память — и он торопливо приподнялся и схватился за грудь. Нет, ощущения его не обманули: он цел и невредим. Значит, ничего и не было…

…и подвала не было? И грубых рук, сдиравших с него одежду?

И Маргарет?

Он распахнул на груди рубашку, желая убедиться. Осторожно ощупал шею и плечи, потом лицо. Не было ничего: ни ссадин, ни ушибов.

Сон? Наваждение?

— С возвращением, — раздался рядом знакомый голос.

Роберт обернулся. Возле кровати, вертя в руках короткий кинжал, стоял сэр Бенджамин:

— Надеюсь, ты не хочешь попробовать еще раз?

Роберт резко сел на кровати.

— Что попробовать? Что со мной было?

— Ну, если ты не помнишь, ты пытался покончить с собой.

— Нет, не может быть, — помотал головой Роберт. — Я не мог… Я же не сумасшедший…

Сэр Бенджамин недоверчиво приподнял бровь, и внезапно Роберта осенила догадка:

— Ты! Это ты наслал на меня этот кошмар… Ты колдун?! — он рывком подался назад, отползая к дальнему краю кровати. — Уйди! Не трогай меня!

— Замолчи! — жестко прервал его сэр Бенджамин.

Это не возымело действия, и он обошел кровать и поймал Роберта за руку.

— Не трясись. Смотри.

Когда лезвие кинжала глубоко рассекло его ладонь, Роберт с криком упал на подушки и попытался высвободить руку из пальцев наставника. С таким же успехом можно было разгибать стальные оковы.

— Смотри, — повторил сэр Бенджамин, поднимая его руку к его лицу.

Роберт взглянул и поперхнулся следующим криком.

Прямо на глазах рана затянулась, вобрав в себя почти всю вытекшую кровь, и исчезла без следа.

— Слишком поздно хотеть или не хотеть, Роберт. Тебе ничего не привиделось. Этот кинжал в самом деле побывал в твоей груди.

Он разжал пальцы, и Роберт поспешно отдернул руку, продолжая смотреть на него во все глаза.

— Вставай и одевайся. Раз уж так получилось, тебе нужно многое узнать. Идем.

Не осмелившись спорить, Роберт встал, оделся и пошел за наставником.

Они поднялись на верхнюю площадку башни. Оттуда, если не подходить к парапету, замковый двор даже не был виден, и со двора не было видно, что происходит на башне. Сэр Бенджамин ушел к краю площадки и долго смотрел вдаль, опершись на парапет. Роберт стоял рядом, не решаясь нарушить молчание, хотя не понимал, что он там рассматривает.

— Прости, — осмелился наконец подать голос Роберт. — Я все еще ничего не понимаю…

Сэр Бенджамин повернулся к нему. Потом коротко вздохнул и, скрестив руки, прислонился спиной к парапету.

— Ты ведь все помнишь, не так ли?

Роберт робко кивнул.

— Послушай, что я тебе скажу…

Слушая краткий рассказ о Бессмертных, Игре и Призе, Роберт сначала недоверчиво хмурился, потом недоверие сменилось растерянностью, растерянность — страхом.

Но теперь ему казалось, что он начал понимать…

— Ты хочешь сказать, — тихо проговорил он, когда сэр Бенджамин замолчал, — что я такой же, как эти существа? Из-за этого ты со мной так жесток?

Получив в ответ утвердительный кивок, он в полном смятении покачал головой:

— Нет… все так… Но как ты узнал? Ты охотник за демонами? Что ты хочешь со мной сделать? Отдать церковному суду?

Мысль эта, явившись внезапно, заставила его похолодеть. Что бывает с пойманными колдунами и ведьмами, он хорошо знал. Прежде это не казалось ему чем-то неправильным. Но чувствовать себя порождением зла?

Сэр Бенджамин отрицательно качнул головой и снова вздохнул:

— Ты верно сделал вывод, но не понял причины. Я не охотник за демонами. Я Бессмертный. Такой же, как ты. То, что сейчас кажется тебе головной болью, — реакция на мое присутствие.

— Ты?.. Нет, я все еще не понимаю. Святая Церковь говорит…

— Роберт, Святая Церковь существует всего тысячу лет. Мне много больше.

— Но как ты можешь жить среди людей так долго? И потом, у тебя были родители, родственники, друзья…

— У сэра Бенджамина были и родители, и родственники, и друзья. Я не он. Я всего лишь оказался достаточно похож на него, чтобы занять его место после его смерти.

— Ты убил его? — шепотом спросил Роберт.

— Нет, — усмехнулся его наставник. — Я просто случайно оказался поблизости.

— Невероятно! — Роберт снова помотал головой. — Тогда кто же ты?

— Надо ли тебе это знать?

Роберт задумался. Он немного успокоился, но полностью избавиться от страха не мог.

— Да, я понимаю, — сказал он немного погодя. — Ты хотел, чтобы я умер? Ну, чтобы стал таким?