1958 «Некогда мне над собой измываться…» Некогда мне над собой измываться, Праздно терзаться и даром страдать. Делом давай-ка с бедой управляться, Ждут сиротливо перо и тетрадь. Некогда. Времени нет для мороки, — В самый обрез для работы оно. Жесткие сроки – отличные сроки, Если иных нам уже не дано. 1959 «Есть книги – волею приличий…» Есть книги – волею приличий Они у века не в тени. Из них цитаты брать – обычай — Во все положенные дни. В библиотеке иль читальне Любой – уж так заведено — Они на полке персональной Как бы на пенсии давно. Они в чести. И, не жалея Немалых праздничных затрат, Им обновляют в юбилеи Шрифты, бумагу и формат. Поправки вносят в предисловья Иль пишут на́ново, спеша. И, – сохраняйтесь на здоровье, — Куда как доля хороша. Без них чредою многотомной Труды новейшие, толпясь, Стоят у времени в приемной, Чтоб на глаза ему попасть; Не опоздать к иной обедне, Не потеряться в тесноте… Но те — С той полки: «Кто последний?» — Не станут спрашивать в хвосте. На них печать почтенной скуки И давность пройденных наук; Но, взяв одну такую в руки, Ты, время, Обожжешься вдруг… Случайно вникнув с середины, Невольно всю пройдешь насквозь, Все вместе строки до единой, Что ты вытаскивало врозь. 1963 «Дробится рваный цоколь монумента…» Дробится рваный цоколь монумента, Взвывает сталь отбойных молотков. Крутой раствор особого цемента Рассчитан был на тысячи веков. Пришло так быстро время пересчета, И так нагляден нынешний урок: Чрезмерная о вечности забота — Она, по справедливости, не впрок. Но как сцепились намертво каменья, Разъять их силой – выдать семь потов. Чрезмерная забота о забвенье Немалых тоже требует трудов. Все, что на свете сделано руками, Рукам под силу обратить на слом. Но дело в том, Что сам собою камень — Он не бывает ни добром, ни злом. 1963
Памяти матери * * * Прощаемся мы с матерями Задолго до крайнего срока — Еще в нашей юности ранней, Еще у родного порога, Когда нам платочки, носочки Уложат их добрые руки, А мы, опасаясь отсрочки, К назначенной рвемся разлуке. Разлука еще безусловней Для них наступает попозже, Когда мы о воле сыновней Спешим известить их по почте. И, карточки им посылая Каких-то девчонок безвестных, От щедрой души позволяем Заочно любить их невесток. А там – за невестками – внуки… И вдруг назовет телеграмма Для самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой. * * * В краю, куда их вывезли гуртом, Где ни села вблизи, не то что города, На севере, тайгою запертом, Всего там было – холода и голода. Но непременно вспоминала мать, Чуть речь зайдет про все про то, что минуло, Как не хотелось там ей помирать, — Уж очень было кладбище немилое. Кругом леса без края и конца — Что видит глаз – глухие, нелюдимые. А на погосте том – ни деревца, Ни даже тебе прутика единого. Так-сяк, не в ряд нарытая земля Меж вековыми пнями да корягами, И хоть бы где подальше от жилья, А то – могилки сразу за бараками. И ей, бывало, виделись во сне Не столько дом и двор со всеми справами, А взгорок тот в родимой стороне С крестами под березами кудрявыми. Такая то краса и благодать, Вдали большак, дымит пыльца дорожная. – Проснусь, проснусь, – рассказывала мать, — А за стеною – кладбище таежное… Теперь над ней березы, хоть не те, Что снились за тайгою чужедальнею. Досталось прописаться в тесноте На вечную квартиру коммунальную. И не в обиде. И не все ль равно, Какою метой вечность сверху мечена. А тех берез кудрявых – их давно На свете нету. Сниться больше нечему. * * * Как не спеша садовники орудуют Над ямой, заготовленной для дерева: На корни грунт не сваливают грудою, По горсточке отмеривают. Как будто птицам корм из рук, Крошат его для яблони. И обойдут приствольный круг Вслед за лопатой граблями… Но как могильщики – рывком — Давай, давай без передышки, — Едва свалился первый ком, И вот уже не слышно крышки. Они минутой дорожат, У них иной, пожарный на́вык: Как будто откопать спешат, А не закапывают на́век. Спешат, – меж двух затяжек срок, — Песок, гнилушки, битый камень Кой-как содвинуть в бугорок, Чтоб завалить его венками… Но ту сноровку не порочь, — Оправдан этот спех рабочий: Ведь ты им сам готов помочь, Чтоб только всё – еще короче. |
