Если бы знал - всю жизнь дрочил бы в вывернутой наружу меховой перчатке.

Хотя это немного не то - наверное, Стилински не пробовал.

То, как головка толкается в тугое сплетение жестких волосков, одновременно с этим длинный волчий язык распирает задницу, вылизывая изнутри и, кажется, добираясь до простаты - как еще объяснить рассыпавшийся перед глазами фейерверк, окончательно вытолкнувший Стайлза за грань, - и огромный, отчетливо пульсирующий под руками член упирается кончиком в губы - это не сравнится вообще ни с чем. От экстази, которое Стайлз как-то раз, в лучшие времена, проглотил в клубе, его перло не так.

Ни с чем не сравнимо. Словно Стайлз - центр ёбаной Вселенной, главная задача которой приносить ему удовольствие. А та самая Вселенная - это Питер, и это странно, приятно, волнующе, и возбуждающе.

Стайлз кончает, еще раз проехавшись членом по покрытой густой шерстью груди. Долго кончает, пытаясь разжать руки, - но Питер рычит так, что Стайлз не смеет ослушаться, и так и сжимает основание его члена, сотрясаясь в оргазменных судорогах, крича от удовольствия, когда Питер начинает вылизывать его яйца, собирая длинным языком стекающую по ним сперму.

Под кайфом накатившего экстаза Стайлз не сразу понимает, что что-то происходит.

Что-то еще, помимо того, что его Вселенная схлопнулась, заполнив его удовольствием без остатка. Болтаясь в блаженной послеоргазменной истоме Стайлз по-прежнему, хоть и слабо, лижет большой, тяжелый член, просто улегшись щекой на шерстистый живот оборотня. Питер коротко, как-то по-новому вздрагивает, рыкнув, изгибается, и Стайлз чувствует, как под его ладонями набухает основание чужого члена, значительно увеличиваясь в размерах.

- Господи, - пораженно шепчет Стайлз, оставляя попытки убрать руки с набухшего узла и напротив, сжимая его плотнее, стараясь сымитировать ладонями тугое кольцо мышц, в котором он должен набухать. - Господи, да это же узел, да?… сцепка?…

Оборотень невнятно, с поскуливанием рычит, выгибаясь под Стайлзом и одним движением сильных рук усаживая его к себе на грудь. Стайлз чувствует, как он прижимается щекой к его голени за секунду до того, как начнет кончать, долго и обильно изливаясь густой, белесой спермой. Стайлз возбужденно охает, когда первая струя попадает ему на лицо, едва успевает зажмуриться, облизываясь, чувствует, как густое семя стекает по шее, а Питер кончает еще несколько секунд, и спермы столько, сколько Стайлз за всю свою жизнь, наверное, не видел.

И даже после того, как по стволу стечет последняя крупная капля, член у Питера по-прежнему твердый, а плотный узел в основании едва заметно пульсирует, постепенно уменьшаясь в размерах.

Стайлз обессиленно скатывается с груди оборотня на пол, делая это медленно, чтобы тот успел убрать руки со смертоносными когтями от его задницы. Стайлз чувствует, что снова возбуждается, и это уже даже больно, уже определенно перебор для его слабого и совсем не оборотнического организма.

Питер легко перекидывается обратно - сонно, осоловело моргающий Стайлз снова не успевает увидеть процесс, - и ложится рядом, прижимаясь к Стайлзу со спины и обнимая его.

Стайлзу хорошо, так, что даже говорить лень, но долго молчать Стилински все равно не может.

- Мы на полу лежим… - бормочет он, теснее прижимаясь к горячему мужскому телу за спиной. - И мы, кстати, все в твоей сперме. И немножко в моей.

Питер смешливо фыркает, поглаживая Стайлза по груди.

- Замерз, лапушка? Я могу тебя вылизать.

Стайлз обессиленно стонет под тихий смех Питера.

- А мы сможем когда-нибудь… Ну… вот… вот так же, только… сексом заняться?

Питер молчит несколько мгновений, затем удивленно произнося:

- Мы это обсудим, лапушка… Не ожидал, что ты захочешь.

- Шутишь, что ли? - Стайлз удовлетворенно вздыхает. - Ты охренительный… и тебе нравится, когда тебя кусают за шею.

Хейл негромко фыркает, неторопливо садясь и притягивая безвольно повисшего в его руках Стайлза к себе.

- Ну, знаешь, лапушка, кусать волка за шею это очень… интимный жест, - Питер смущенным точно не выглядит, но определенно выглядит довольным.

***

- Солнышко, сосредоточься, - Питер с притворной настойчивостью одергивает ластящегося Стайлза, вынуждая того вновь сосредоточиться на разложенных перед ним буклетах и проспектах.

- Может, я еще годик балду попинаю, м? - Стайлз весело скалится, крутя в пальцах подвеску-лисичку. - Буду помогать тебе в магазине.

- Лапушка, торчать в магазине, заполненном магическими… как ты там говоришь? - Питер прищелкивает пальцами, пытаясь вспомнить.

- Приблудами. Магическими приблудами, - подсказывает Стилински.

- Вот-вот. Не думаю, что это предел твоих мечтаний, лапушка. Это даже не предел моих мечтаний, так, хобби. Тебе нужно выучиться. Поэтому сядь и подумай, в какой колледж ты будешь поступать. Не дам тебе никаких поручений, пока не выберешь.

- И что, сам будешь таскаться к покупателям? - ревниво ворчит Стайлз, в очередной раз невидяще пролистывая буклеты.

Питер укоризненно смотрит на него, не произнося ни слова даже когда Стайлз ворчит какие-то извинения, вздохнув и придвинувшись ближе к Питеру.

- Прекрати, - мягко одергивает Стайлза мужчина, когда тот тычется губами в шею. - Стайлз…

- Я знаю, что тебе нравится, - невнятно бормочет Стилински, снова и снова прикусывая золотистую кожу на изгибе шеи. - И я знаю, что ты обо мне заботишься, большой волк… Лучше всех заботишься, - тихо признается, смущенно уткнувшись в шею Питера лицом.

- Выбери колледж, лапушка, - Питер вздыхает, потрепав Стайлза по волосам. - Если тебе внезапно покажется, что это не твое и ты захочешь бросить или перейти на другую специальность, я обещаю, что не буду сердиться. Но я хочу, чтобы ты попробовал.

- Хорошо, - Стайлз аккуратно целует Питера в уголок губ. - Я буду прилежным студентом и хорошим мальчиком. Я постараюсь.

- Я знаю, - Питер довольно фыркает, крепче обнимая прильнувшего Стайлза к себе. - У тебя получится.