- Слышь, Василий, а не облачиться ли нам опять в рясы. Пока ехали монахами, нас, никак, сам Бог оберегал.

- И впрямь, - согласился Пожарский. - Давай съедем в лесок.

Проехали чернецами верст пять, как вдруг услышали дробный цокот конских копыт. Оглянулись. Их настигали всадники в иноземной сряде.

- Кажись, немецкие наемники. И куда, дурни, с такой прытью помчали? - пожал плечами Василий.

- Прижмись к обочине, пусть обгоняют, да клобук на глаза натяни, - молвил Федор.

Всадники, поднимая пыль на каменистой дороге (давно не было дождей) промчали мимо, а Василий насмешливо спросил:

- Зачем клобуки-то на нос напяливать?

- Что-то сердце екнуло. Вид у них такой, как будто за кем-то гонятся.

- Да брось ты, Федор.

Наступали сумерки, но тут постоялый двор вскоре на пути оказался.

- Поснедаем, отдохнем малость, а в доранье дале тронемся, - сказал Василий.

Но отдохнуть не пришлось: перед воротами путников встретил… Маржарет. Удивлению Пожарского и Михалкова не было предела. Но тому было не до восторженных приветствий. Лицо его было суровым и озабоченным.

- Я поджидал вас, господа. Отъедем в сторонку. Да побыстрей!

Неподалеку от постоялого двора темнел высокий орешник; в нем-то и укрылись друзья.

- Что случилось, Жак, и как ты здесь очутился? - спросил Василий.

- В этом мире ничего нет тайного, судари. К царю пришел подьячий Викентий Нырков и сказал, что вы направились в Сандомир к пану Мнишеку.

- Как он мог изведать?! - поразился Пожарский.

- Подробности знает лишь царь. Он предложил мне настигнуть вас и уничтожить.

- Ого! Не зря мое сердце екнуло, когда мимо нас промчались немецкие наездники.

- Ты прав, сударь. Вас спасли монашеские рясы, однако я догадался, что за конные монахи оказались на смоленской дороге. Но речь сейчас не об этом. У меня мало время. Внимательно выслушайте меня. На постоялый двор не вздумайте показываться. Мои помощники не столь умны, но они хорошо знают ваши лица. Подьячий рассказал о вас до мельчайших подробностей, и мы будем гнаться за вами до самого замка. После Смоленска мы будем проверять каждого монаха.

- И как нам быть? - спросил Василий. - Принять бой?

- Наемники - отчаянные вояки. Мне нельзя встать на вашу сторону. Я должен вернуться к царю без подозрений. Надо взять немцев не боем, а хитростью. Благодарю деву Марию, что дважды пустила меня по смоленской дороге. Она-то и поможет вам избавиться от погони.

- Ты говоришь загадками, Маржарет. Что ты задумал? - спросил Михалков.

- В пяти верстах от постоялого двора лежит село Крутогорье. Перед селом на самом возвышенном месте через овраги перекинут деревянный мост, под ним небольшая, но глубокая река Малый Вопец. Мост довольно узкий и ветхий, на колымаге по нему ездят с опаской. Подруби передние сваи - и мост рухнет. Всадникам не выбраться. Уяснили задачу?

- Уяснили, - буркнул Василий. - Уж лучше бы взять немцев боем.

- Опять ты за свое! Я уже говорил, что они отчаянные рубаки.

- Но и мы щи не лаптем хлебаем. Не так ли, Федор?

Михалков молча кивнул, а Маржарет раздраженно заговорил, обращаясь лицом к Василию:

- Самое малое, сударь, ты получишь тяжелую рану и будешь неделями излечиваться в какой-нибудь черной мужичьей избе. Тебя это устраивает?

- Даже думать об этом не хочу! Мне надо быстрее добраться до Сандомира… Но где мы топоры возьмем?

- Вот это другой разговор. Ждите меня здесь.

Через час Маржарет вернулся без коня, зато за плечами его была большая котома, из коей он выудил два топора, каравай хлеба, кусок сушеного мяса и даже скляницу водки.

- Поспешите к мосту. Подрубите две передние сваи, но так, чтобы мост не рухнул раньше времени.

- А сам-то как? - спросил Федор.

- За меня не беспокойтесь. Ждите меня на рассвете в лесочке, что справа от моста. Удачи вам, господа.

* * *

Дальше ехали втроем, открыто. Василий и Федор вновь спрятали рясы в переметные сумы. Теперь им казалось, что дальнейший путь окажется безопасным, ибо при Маржарете была царская охранная грамота, а они - помощники государева порученца.

- Как же ты позади немцев оказался?

- Тут, Василий, премудрости не надо. На рассвете я поднял своих людей, и мы поспешили к мосту. От самой Москвы немцы никогда не роптали, так как знали, что получат большое вознаграждение. Обычно я ехал впереди, но перед мостом я попридержал коня, вот и вся премудрость. А немцы рухнули, как в ущелье, никому не удалось выбраться.

- Это мы видели, - сказал Федор. - Но как ты отчитаешься перед Расстригой?

- Не волнуйтесь, друзья. У гасконцев изворотливый ум. У меня немало времени подумать.

- Но ты потеряешь щедрое вознаграждение Самозванца, - подначил Жака Василий.

- Я никогда не бываю в накладе. Батюшка царь отвалил мне уже добрую половину, - рассмеялся Маржарет. - Теперь главное для меня - благополучно доставить вас до пана Мнишека.

- Ты не шутишь? - подивился Василий.

- Какие шутки, сударь? Ты же знаешь: гасконцы друзей в беде не оставляют. Пройти в Сандомирский замок - наитруднейшая задача. Во-первых, вы, судари, никогда не были в Польше. Ныне там весьма неспокойно. Во-вторых, вас не спасет даже личный перстень ясновельможного пана, о котором вы мне рассказали.

- Почему, Жак?

- У Мнишека слишком много врагов. Перстень поможет вам, когда вы окажетесь перед замком, а до замка нас благополучно доведет царская грамота, в которой, в виду деликатного случая, не указана цель поездки. Есть высочайшее повеление оказывать подателю письма всяческое содействие ямским избам и станциям, нигде не задерживать и не чинить никаких помех в пути на территории Русского государства и Речи Посполитой. Будем отвечать, что по чрезвычайному делу едем к его величеству, королю Сигизмунду. И пусть попробует нас кто-то остановить!

- Ты очень надежный друг, Жак, - обнял француза за крутые плечи Василий Пожарский, а Федор крепко пожал ему руку.

Г л а в а 19

В ЗАМКЕ

За три версты от Сандомирского замка, Маржарет распрощался со своими приятелями.

- Дальше мне ехать нельзя, господа.

- Куда же ты, Жак?

- В Москву. Я придумал хитроумный план. Царь мне поверит.

- Но мы же вернемся!

- Не беда, господа. Монашеские рясы вам уже не пригодятся. Я заберу их себе. Когда вернетесь, дайте мне знать через моего слугу в Немецкой слободе. Удачи!

Маржарет приподнял шляпу, развернул коня, гикнул и помчал в сторону Руси.

- Лих же этот гасконец, - тепло изронил Федор.

- Вся его жизнь - приключения. Он отважен до сумасбродства. Да поможет тебе Бог, Жак Маржарет.

Не успели проехать и версту, как встречу высыпали два десятка шляхтичей.

«Не рано ли мы отпустили гасконца?» - подумалось Михалкову.

- Куда направляетесь, москали? - грубо спросил предводитель шляхтичей.

Скрывать конечный путь не было смысла.

- К сандомирскому воеводе Юрию Мнишеку, панове.

- От кого посланы?

- Сами по себе.

Шляхтичи рассмеялись.

- Эти москали думают, что ясновельможный пан готов принять любого бродягу.

Пожарский и Михалков хотя и не напоминали бродяг, но их платья давно поистрепались, и не имели того богатого вида, когда они выбрались из Москвы.

- Да что на них смотреть, пан Юзеф? Надо их обшарить и отобрать сабли.

- Верно! Эти москали - лазутчки!

Шляхтичи спрыгнули с коней, огрудили путников, вторгшихся на землю Мнишека, и принялись срывать с них одежду.

- Стойте, панове! - закричал Василий. - Мы имеем пропуск к сандомирскому воеводе. Стойте!

Шляхтичи остановились.

- Какой еще пропуск? Врешь, москаль!

Василий стянул с пальца перстень и протянул его предводителю. После внимательного осмотра, Юзеф вернул перстень назад. На лице - почтительная улыбка.

- Просим прощения, господа. Мы проводим вас к замку.