Росс твердо верил в неоспоримость своих аргументов и в то, что продумал до мелочей каждый аспект, касавшийся войны с наркотиками. Чего он не мог понять и о чем частенько задумывался в перерывах между учебой, клубами и встречами с Джулией, так это что ему делать со своими убеждениями и как они могут повлиять на американские законы о наркотиках, казавшиеся ему бесчеловечными.

– Нет.

Одно слово. Один звук, полный безапелляционного несогласия.

– Нет, – повторил Джаред.

Начальник с недоверием посмотрел на него, будто спрашивая себя, не послышалось ли ему, что новичок из Таможеннопограничного патруля отказывается исполнять прямой приказ. (Да, отказывается. Наотрез отказывается.) Мелкая сошка, полутораметровое ничтожество двадцати одного года от роду, звавшееся Джаредом Дер-Егияном, казалось еще моложе, сидя напротив своего тучного руководителя. Словно ребенок, оказавшийся в кабинете директора, Джаред ерзал на стуле и качал ногами туда-сюда, не доставая ими до пола.

Он отвечал так, как считал нужным, ему нечего было терять. В конце концов, служба в Таможенно-пограничном патруле – вовсе не та работа, о которой он мечтал. Джаред пошел сюда только потому, что эта должность была хоть как-то связана с правоохранительными органами. Что работать в кинотеатре в Линкольншире, что ставить штампы в паспортах в чикагском аэропорту О'Хара – для заработка на жизнь все едино.

Джаред пробовал устроиться в Секретную службу – место работы, о котором он грезил. Но экзаменатор – весь из себя американец и любитель докопаться с разными вопросами – начал расспрашивать Джареда о его отце, американском судье армянского происхождения, который бежал из Сирии в годы геноцида. Сперва Джаред отвечал учтиво, однако постепенно стал выходить из себя: его мало что могло по-настоящему разозлить, и намеки на злокозненность родных и их неверность Америке были тем самым, что дико его взбесило. Излишне говорить, что после жарких споров Джареду отказали в работе.

Спустя какое-то время он подал документы в Управление по борьбе с наркотиками, однако и здесь произошло неприятное столкновение взглядов, на этот раз с полиграфологом относительно вопроса «что считается преступлением». Джареда снова не взяли.

Служба федеральных маршалов, Министерство внутренней безопасности и ФБР – все как один сказали «нет», потому что у него не было высшего образования. Тогда через две недели Джаред поступил в колледж, однако его раздражали профессоры, критиковавшие его взгляды, а длинные лекции казались пустой тратой времени. К тому же зачем просиживать штаны, если даже закончив всякие университеты, многие из его знакомых так и не смогли получить «стóящую» работу? Поэтому однажды Джаред просто вышел из здания колледжа и больше туда не вернулся.

Через связи отца, Самюэля Дер-Егияна, занимавшего некогда пост главы организации, контролирующей Таможеннопограничный патруль, Джаред получил одну из наискучнейших государственных работ – стал таможенником, день за днем ставящим штампы в паспорта.

Он надеялся, что эта рутинная работа сможет вывести его на что-то более стоящее – и она бы могла, если бы Джаред постоянно не испытывал терпение начальства. Теперь же стало совершенно ясно, что он, как обычно, сделался всеобщим бельмом на глазу.

Вся эта история началась год назад, в 2007-м. После нескольких лет нуднейшей работы на паспортном контроле Джаред, наконец, получил шанс испробовать себя в поиске преступников, провозивших в США наркотики. Ловля контрабандистов многим представляется неимоверно интригующим и возбуждающим делом, но не в случае тех наркотиков, которые должен был выискивать Джаред. Ему поручили вылавливать ребят, провозивших в Америку «ускоряющее» вещество под названием кат. В отличие от других наркотиков, вроде кокаина, который готовили в лаборатории или где-то в грязном подполье, кат представлял собой обычное растение с крупными зелеными листами, и обнаружить его было куда сложнее, чем огромные пакеты белого порошка. Кат оказывал довольно легкий эффект – чашечка крепкого кофе по сравнению с белой дорожкой, – поэтому правительство не придавало ему особого значения и мало интересовалось его поисками.

Однако Джаред взялся за поручение с такой одержимостью, как если бы его послали ловить опаснейших террористов. Он распечатал сотни данных о перелетах людей, когда-либо пойманных с катом на руках, разложил все документы на полу гостиной, словно Кэрри Мэтисон[4], и стал искать схожие черты в делах пойманных контрабандистов. Он до мельчайших подробностей изучил каждый арест, и в итоге вывел общую закономерность.

Зацепка первая: все контрабандисты резервировали места за день до вылета. Вторая: перевозчики пользовались исключительно почтой Google и Yahoo. Третья: номера их телефонов (конечно же, липовые) строились по общему алгоритму. Опираясь на эти три факта и еще пару других, Джаред проштудировал список пассажиров, которые должны были прибыть в аэропорт О'Хара, в поисках подходивших по всем трем критериям людей. В конце концов, он вычислил пассажира, который, по его мнению, вез с собой кат.

На следующий день таможенники сняли подозреваемого с посадки на рейс, открыли его чемодан и нашли там кат.

«Охренеть! Работает». То же самое происходило каждый раз, когда Джаред пробегался по базе данных о прибывающих в Чикаго рейсах и указывал на подозреваемых: у всех них обязательно находили кат.

Выведенная Джаредом схема работала настолько четко, что он решил опробовать ее и в других аэропортах страны, – и она сработала точно так же, как в Чикаго. По наводке Джареда таможенники в Международном аэропорту Джона Кеннеди вылавливали указанных людей и находили в их багаже, в носках, в рубашках и прочих вещах, – пакетики с катом.

Однако деятельность Джареда наткнулась на подводные камни, самым большим из которых оказалась уверенность сотрудников аэропорта Джона Кеннеди, что кат – пустяковый наркотик и возиться с ним нечего. Ведь никто не публиковал никаких скандальных новостей о том, как сотрудники таможни перехватили полкило ката, летевшего из Англии, и никто не выплачивал никаких премий и наград за поимку контрабандистов. Что еще хуже, успех Джареда бросал тень на остальных таможенников, которые по сравнению с ним казались лентяями. Всякий знает, что если начальство тебя не похвалит, то бюрократическая машина не повысит зарплату и не выделит дополнительных выходных дней. Словом, жалоб на Джареда накопилось столько, что его вызвали в кабинет руководства.

– Если хочешь добиться успеха, играй по правилам, – сказал ему начальник. – Ты тут для всех как заноза в заднице, и…

– Нет, – оборвал его Джаред.

Опять? Еще одно «нет»? Да он с луны что ли свалился?

– Слушайте, я всего лишь делаю свою работу, – пояснил Джаред. – Я следую предписаниям и…

– Да, но ты делаешь чужую работу, – рявкнул начальник. – Твоя территория – Чикаго, и все, что от тебя требуется – вылавливать хрень именно в Чикаго.

Джаред очень не любил, когда ему указывали, что делать, и запасы его терпения начали быстро иссякать. Он получил задание, он выполнил его наилучшим образом, однако теперь из-за типичной грызни в госорганах ему выговаривали, что работа его никуда не годится. Разве он не заслужил совершенно противоположного отношения: восхищений и оваций?

– Посмотрите-ка сюда, – произнес Джаред, тыкая на свою черно-золотую эмблему Таможенно-пограничной службы, прикрепленную к рубашке. – По-моему, тут написано «Соединенные Штаты Америки», и, насколько я знаю, аэропорт Джона Кеннеди расположен именно в Соединенных Штатах Америки.

Начальник бросил на Джареда возмущенный взгляд. Однако мелкая сошка не собиралась униматься.

– Я больше не желаю обсуждать данную тему с глазу на глаз, – заявил Джаред, поднявшись с места и шагнув к двери. – Если есть какие-то вопросы, прошу, излагайте в письменной форме.