Ада стояла и молчала, стыдясь своей наготы… пыталась ладонями заслониться…
Бесполезно… и так все видно…
И Бенедикт молчал, не знал, что сказать…»
Женщина в мантии остановилась у лестницы, спускающейся к набережной…
«Кто этот незнакомец?.. стоит у афишной тумбы и разглядывает меня или делает вид?.. он так похож на Бенедикта… помню, как он рассказывал мне о своих пристрастиях, от которых и я не могла избавиться, изгнать из души образы воображения и вернуть себе голос и красоту того, кто ее дал мне… он позволял себе делать много из запрещенного… говорили, что Бенедикта его дядя окрылил к созерцанию творения божьего, побывал он и в чертогах преисподней, и на небе… вообразил себя богом…
Кто-то написал на Бенедикта донос, и он исчез… случилось это перед нашествием грязи…»
Тревожась в сердце, женщина в мантии вспоминала, как грязь гналась за ней, и невольно задрожали ее колена…
Она пошла еще быстрее, оглядываясь, но волна грязи догнала и заплескалась у ее ног…
«Она как живая…» — подумала женщина в мантии…
Кто-то вскрикнул за ее спиной… она обернулась и увидела незнакомца… он кружился в водовороте грязи… грязь увлекала его в глубину… и сил у него не было вырваться из плена…
Незнакомец вынырнул, вскинул руки и исчез…
* * *
На подмостках стоял уже другой оратор… толпа слушала его, не прерывала:
— От скверны греха мы очищаемся невольными скорбями… не хочет бог, чтобы мы оставались неискушенными, но хочет, чтобы мы подвергались испытаниям, напускает на нас грязь, собак, огонь искушений… и на время скрывает данную нам свыше благодать…
— О чем он говорит?.. — заговорил незнакомец, похожий на монаха…
— О конце света…
— Он думает, что бог бичует нас, чтобы полюбить…
— Ну да… пока мы не исполнимся ненависти к видимым благам… и горесть удовольствия от них не потопим в слезах…
— Бес блуда был причиной и моего падения в ров тинный… — пробормотала женщина в мантии…
— О чем это вы?..
— Так, ни о чем…
Женщина в мантии уже шла по песчаной косе между волной и волной… она шла и пела…
Порыв ветра обдал женщину пеной, толкнул в воду, но она устояла, прислонилась спиной к скале…
Марк тронул ее за плечо, потряс…
Веки женщины задрожали, приоткрылись…
— Кто вы?.. что вам нужно?.. — прошептала женщина и попыталась идти, но силы оставили ее… она опустилась на песок, почти бездыханная… утратила сознание и память…
В беспамятстве ей было видение, будто она была нимфой и играла с дельфинами у рифов… она и говорила на языке рыб…
Кто-то окликнул женщину, тронул за плечо, потряс…
Женщина очнулась, привстала, с изумлением глянула по сторонам…
На площади у руин театра толпились люди… они с терпеливым смирением ждали конца света…
— Они собрались здесь из-за примадонны?.. — спросила женщина в мантии…
— Вовсе нет… они ждут конца света… а вы ждете примадонну?.. — спросил Марк…
— Нет… не знаю… бог дал ей собачий нрав и вложил внутрь лживую, двуличную душу…
— И не ей одной…
— Вы, наверное, писатель?.. все пишите, пишите… я тоже… пока был жив дядя, я жила в замке… редко кто посещал его, если только какой-нибудь бездомный скиталец, свой богу… говорят, к примадонне вернулся голос, и она хочет выйти на сцену…
— Чего только люди не говорят о ней… я слышала, будто бы она покончила с собой… и ее тень бродит ночью вокруг руин театра с петлей на шее, пугая своим видом прохожих…
— Вы слышали, а я видела ее… как-то даже попыталась приблизиться, но страх удержал… мне показалось, что не руки, а крылья вдруг выросли из ее плеч… и она исчезла в темноте…
— О ком вы говорите?.. — спросила женщина в шляпке с искусственными цветами…
— О примадонне… это она прокляла город… грязь свела с гор… а потом собак натравила…
* * *
«Многое я мог бы поведать о делах примадонны… — размышлял Марк… — Она была красива, вожделение будила в мужчинах, властью красоты своей подчиняла их и губила…
Что только не творила она с Бенедиктом, однако он устоял, не поддался… не смогла она и меня увлечь, обольстить…
Помню, мне приснилось, будто бы она натравила на меня стаю псиц…
И что?..
Появился Бенедикт… псицы окружили его, виляя хвостами… уподобились одалискам… на лапах их ярко блестели витые запястья, а на шеях свивались ожерелья, точно змеи…
Бенедикт владел языком собак, внятен был ему и птичий язык…
Была среди волчиц и Рая… она хотела иметь детей от Бенедикта, но он вдруг исчез, ничего не объяснив…
Так и осталась Рая девой, любви не познавшей… впрочем, точно не знаю, дева ли она?.. помню, я плыл на пароме и мне приснился сон… паром потерпел крушение и я очутился на острове в пещере с Бенедиктом и Раей… Бенедикт спал на ложе, а Рая рожала ему сыновей одного за другим…
Двоился, блуждал мой разум во сне…
Я видел, как Рая рожала и кормила младенцев… их было шесть или семь, по числу мужей…
Перед нашествием грязи у нее пропал голос, но не молоко…
Помню, я смутился, оставил на ложе свою мантию и ушел…
Всех, кто видел Раю в этой мантии, она приводила в восторг…»
— Она была божественно красива в этой мантии… — забывшись, вслух пробормотал Марк…
— Вы это о чем?.. — спросил незнакомец, похожий на монаха в длинном до пят плаще…
Марк не отозвался:
«И все же, кто эта женщина в мантии?.. или она видение, мираж?.. не сходи с ума, перестань… однако она не дурна… и не без лоска… пленяет красотой… похожа и на Аду, и на Раю… просто вылитая Рая… или Ада?.. бог вернул ее мне… свел ее с запруженной грязью площади у руин театра на мыс, а я описал все это… и нашествие грязи, и войну с собаками…
Где теперь Бенедикт?..»
Марк глянул на женщину в мантии и отвел взгляд…
«Нет, она не Ада, и не Рая… а я не бог… волны принесли меня на остров на своих спинах… или мое воображение… и я нашел ее в камнях, укрытую водорослями…
Я стоял и молча смотрел на нее, думал:
«Кто она?.. она устала, надо устроить ей ложе, дать отдохнуть, забыться…
А волны все грохотали… и цикады звенели, сводили с ума…
Помню, веки незнакомки задрожали, приоткрылись…
— Где я?.. такое впечатление, что я на краю света… — прошептала она…
И это было почти правдой…
Незнакомка уснула…
Весь день прибой исполнял что-то нежное, волнующее…»
* * *
Вдруг вокруг сделалась тишина…
Площадь опустела…
«Где все?.. куда делись?.. — размышлял Марк, нелепо озираясь… — Какая нелегкая их унесла?.. исчезли даже вороны… исчезла и женщина в мантии, похожая и на Аду, и на Раю… и куда делась эта проклятая книжка?.. ага, вот она… тетя мне ее подсунула, чтобы я целыми днями сидел и писал, а не бегал по клубам и не играл в биллиард…
Я любил тетю, а она одарила меня за мою любовь мукой писательства…
Боже, скажи, что мне делать?.. оставить эту страницу пустой?..»
Марк сел на ступени лестницы…
«Показалось… никто никуда не исчезал… все на месте, толкутся, ждут конца света… а я жду примадонну… дождусь ли?.. говорят, ее и всю ее свиту грязь забрала, утопила с головой и ногами… и я едва не утонул, хлебнул грязи, там, где она была зловонней и гуще…
С тех пор я не узнаю себя… кто я?.. Марк или Бенедикт?.. живу я или давно умер?..
Грязь ушла, но все еще угрожает… однако, что я здесь делаю?.. ага, пес Пифагор появился… значит и Бенедикт где-то рядом… вернулся в город… он был в ссылке на одном из западных островов… их там целая свора…
Бенедикта сослали туда перед нашествием грязи… можно сказать, спасли…
Пора бы им и меня сослать куда подальше…
Хочу отдаться ветру, облакам и писать на языке птиц, слушая смех и подсказки одалисок и химер…
Как-то тоскливо стало… что ни день, все хуже и хуже… все печальнее…
