— Вечер выдался особенно томным, — сказал Фрирх без улыбки. — И горный источник наслаждений манит усталые души.

— А правда можно с вами? — с надеждой спросил Ремирх.

“Горный источник наслаждений”, несомненно, обозначал миньонов, и у Ремирха вспыхнула некая гениальная мысль. О, только бы близнецы позволили ему пойти с ними.

— Я не приглашаю дважды, — ответила Фрейра.

И Ремирх поспешно бросился к своему ящеру.

— Говори, что хотел, — сказала Фрейра уже в Нижнем Городе.

— Отец благоволит к тебе, — Ремирх слегка запнулся, подбирая слова: — Не могла бы ты попросить его отдать Ари… князя Ариэна на твое попечение? Во время его отсутствия.

Близнецы переглянулись, безмолвно совещаясь, а потом Фрейра кивнула:

— Я попробую.

— Спасибо, — Ремирх прижал руки к груди. Если все сложится удачно, то он сможет проводить хоть целые дни с Ариэном, и никакие стражники не будут мешаться под ногами.

Они въехали во двор небольшого белого домика на окраине города, и к ним выбежал слуга, принимая ящеров. А внутри дом оказался совершенно пустым. Они спустились в подвал.

— Держите своих миньонов в подземельях? — ухмыльнулся Ремирх и вспомнил Ариэна. Миньонов стало ужасно жалко.

— Дурак, — фыркнул Фрирх.

— Сам такой.

Они зашли в подземный ход, и Ремирх почуял покалывание множества охранных заклятий.

А вышли уже в другом доме, гораздо больше и богаче первого. А еще в нем явно жила не только прислуга.

— Хитро, — оценил Ремирх и замер: им навстречу вышли миньоны, парень и девушка в полупрозрачных одеждах.

Миньоны медленно опустились на колени и прижались лбами к полу. Ремирх слегка покраснел: из разрезов их одежд выступили круглые, украшенные драгоценными цепочкам задницы. Фрейра хлопнула по бедру, и юноша подполз поближе и прижался к ней щекой:

— Приветствую, госпожа.

— Приветствую, господин, — сказала девушка, жмурясь и подставляясь под поднятую руку Фрирха.

— Лила и Лил, — представил их Фрирх, а потом с усмешкой обратился к вставшим уже миньонам: — Ремирх, наш благородный брат, желает обзавестись первым опытом в искусстве наслаждений.

— Приветствую, господин, рады вам служить, — заулыбались развратные создания, кланяясь и складывая ладони домиком.

Они расположились в большой гостиной, устланной пушистыми коврами и шелковыми подушками. Посреди нее бурлил источник в перламутровом бассейне, а в углу пылал камин.

— Эта вилла — подарок маменьки, незадолго до ее гибели… — заметила Фрейра. — Что бы ты хотел познать более всего, братишка?

Ремирх опустил пальцы в бассейн, пытаясь подобрать слова. Но его желание было таково, что как ни скажи — а все равно скажешь слишком много. И он решился:

— Я хочу открыть источник наслаждения… спрятанный за вратами в теле юного эльфа.

Фрирх с усмешкой привлек к себе миньону, целуя ее в шею и гладя по обнажившейся груди:

— Зря, в теле юной эльфийки таких врат целых три.

— А что же третье? — удивился Ремирх, и все засмеялись, даже миньоны хихикали, закрывая лица тонкими ладошками.

— Сахарные уста, — сказал Фрирх, обводя губы миньоны. Та лизнула его палец.

— Коралловые уста, — рука Фрирха погладила миньону между ножек, — сладкие нижние губки.

Он жестом велел ей встать на четвереньки, повернувшись задом к Ремирху:

— Звездчатые врата наслаждений, — палец Фрирха обвел вход между белых ягодиц миньоны, а та повиляла задницей.

Ремирх отвел глаза, его первое возбуждение почти прошло, и теперь он ощущал странную печаль. “Сосуды похоти”, так называли миньонов в исторических и философских свитках, и ничего, кроме похоти в них и не было. Так не похоже на бездонную тайну, притягивающую его в Ариэне.

— Начни с ласки, — сказала Фрейра позже, — ласкай его, ни в коем случае не торопясь, ловя малейшие оттенки его чувств. Но не спеши, никогда не спеши, даже бывая резок. Смотри, куда они целуют, эти места обычно порождают живейший отклик.

Миньоны ласкали друг друга под их взглядами.

— Удели внимание его стержню, если хочешь побаловать своего возлюбленного.

Девушка, послушная словам Фрейры, склонилась над стержнем юноши и принялась облизывать его.

— Смажь его вход и аккуратно разомни его. Ты почувствуешь источник наслаждения в его теле, вот тут, — Фрейра запустила пальцы в своего миньона, и тот со стоном изогнулся. — Если он возбужден, то источник будет тверже остальной плоти.

Она притянула Ремирха за руку, их пальцы сплелись в теле миньона:

— Чувствуешь?

— Да, — прошептал Ремирх, закрывая глаза и представляя под собой Ариэна.

— Ласкай его, это доставляет удовольствие.

— А когда будешь входить в него своим стержнем, — сказал Фрирх, — входи лицом к лицу, так стержень скорее соединится с источником.

Ремирх кивнул и убрал руку, чувствуя все ту же печаль. А еще тянущую тяжесть в паху.

— Порадуйте нашего благородного брата своими сахарными устами, — сказал Фрирх.

Близнецы ушли в дальний угол, к камину, а миньоны принялись целовать Ремирхов стержень сквозь штаны.

Ремирх откинулся, глядя на бесчисленные отражения свечей в хрустальном потолке гостиной. Штаны на нем уже расстегнули, и два быстрых язычка скользили по его стержню. А потом он почувствовал, как влажное, горячее и мягкое обволакивают его полностью. Ремирх посмотрел вниз, увидел, что девушка сосет его яйца, а юноша заглотил его стержень и двигает головой, насаживаясь всем горлом. Тяжелая волна, копившаяся в его теле, достигла наконец края и выплеснулась из него. И в этот момент он понял, что миньоны близнецов тоже брат и сестра друг другу. Может быть, даже близнецы.

— Спасибо, — сказал им Ремирх и встал.

Фрейра с Фрирхом отвлеклись от своего разговора. Ремирх искренне поблагодарил и их.

— Если соберешься завести себе миньона, то эта вилла — твоя тоже, — сказала Фрейра. — Мы можем помочь тебе найти прелестного юношу.

— А если поехать на орочий юг, то за определенную мзду можно освободить из рабства какого-нибудь юного светлого эльфа, — добавил Фрирх. — Наверняка несчастный будет безмерно благодарен.

Ремирх усмехнулся: в Священной Темной Империи рабство было запрещено, но и в самом деле — куда податься освобожденному за деньги южному рабу для наслаждений? Только в миньоны.

— Благодарю, — сказал Ремирх.

— Понравилось тебе? — с усмешкой спросил Фрирх, провожая Ремирха к тайному ходу.

— Как будто стремился в чистое горное озеро, а заблудился в болоте, — ответил он, повторяя слова древнего поэта.

Заезженная школьная цитата внезапно обрела смысл.

— Так всегда и будет, — сказала Фрейра. — Всю жизнь, пока не найдешь свою истинную Пару.

Была уже глубокая ночь, когда Ремирх вернулся в замок. Он по стене пробрался к окну Ариэна — вдруг отец снова истерзал того, и ему требуется помощь? Но уже издали почувствовал густую Тьму присутствия отца. И не осмелился приблизиться.

***

Князь покинул его лишь под утро, великодушно позволив не явиться к завтраку.

Ариэн скатился с измятой кровати, давясь отвращением, необходимо было отмыться от всего, что творили с ним этой ночью. После бассейна князь пригрозил надеть на него браслеты-ограничители, и Ариэн сделался послушен, как никогда ранее. Так противно. Но без браслетов можно было лелеять призрачную надежду на спасение, вдруг ему удастся бежать во время отлучки князя. Вот бы разузнать, надолго ли тот уехал.