– Вы, кстати, можете потребовать признать вас потерпевшей, – заявил Борис Егорович, забирая у Кристины протокол допроса.

– А с кого мне ущерб взыскивать? – фыркнула Яснова. – Вы, простите, хоть узнали, откуда этот сумасшедший взялся?

– Разумеется, – улыбнулся следователь, но эта улыбка не очень понравилась женщине, было в ней что-то фальшивое. – Тарасов Роман, двадцать шесть лет от роду, безработный. Состоял на учете в наркологическом диспансере. Примерно за час до визита в ваш клуб он серьезно ранил ножом пенсионерку у себя в подъезде. К счастью, женщина осталась жива.

– Боже! – пробормотала Кристина.

– Так что, судя по всему, в его действиях не было конкретного умысла, и вам просто не повезло. Считайте, что у вас был неудачный день.

Кристина вспомнила нож, которым размахивал у ресепшен этот псих, и почувствовала, как по всему телу пробежала противная дрожь.

– Может, все-таки чайку? – снова выдавил из себя улыбку Сорокин, но она отрицательно покачала головой.

На столе у следователя зазвонил телефон. Борис Егорович вытер вспотевший лоб платком и взял трубку.

– Да. Конечно, – отрывисто произнес он. После недолгого молчания, уже тише, добавил: – Хорошо.

Кристина завороженно смотрела на этого плотного мужчину, отчаянно вытиравшего катящийся градом пот, и пыталась понять, что же ей кажется странным. Ответ нашелся сам – кондиционер. В кабинете вовсю работал кондиционер, а Сорокин потел, как в бане.

«Он волнуется», – пронеслось в голове у Кристины, и она крепко сжала пальцы в кулаки, так что ногти впились в ладони. Эта сальная улыбочка, разговоры ни о чем, чай-кофе…

Теперь она была готова поклясться, что Сорокин из кожи вон лез, чтобы на какое-то время удержать ее у себя в кабинете.

– Скоро станут известны результаты экспертизы, – заговорил следователь, глядя в окно. В коридоре послышались гулкие шаги, и он нервно забарабанил пальцами по столу.

– Я свободна? – поинтересовалась Кристина, пытаясь сохранять спокойный тон, и поднялась со стула.

Борис Егорович собрался что-то сказать, но тут в кабинет вошли двое мужчин. Один из них был одет как полицейский, второй – в гражданской одежде, однако непроницаемое лицо и колючий, настороженный взгляд выдавали в нем представителя силовой структуры.

– Гражданка Яснова? – спросил он, причем вопрос прозвучал скорее как утверждение.

– Да, это я, – упавшим голосом произнесла Кристина.

– Я из Следственного комитета. Управление по расследованию особо важных дел, майор Сизов. Вам придется проехать с нами.

– Следственный комитет? – переспросила Кристина сиплым голосом – у нее моментально пересохло в горле. – Зачем я понадобилась Следственному комитету?

– Вам все объяснят, – уклонился от прямого ответа майор. – Пожалуйста, идемте. – С этими словами Сизов осторожно и в то же время решительно взял женщину за локоть. Кристина молча встала, чувствуя, что перед глазами все поплыло.

Артем озабоченно поглядывал на часы. Кристина обещала нигде не задерживаться, но прошли все мыслимые и немыслимые сроки, а ее все не было. Шамиль тоже задергал его постоянными звонками, и Павлов, не вдаваясь в подробности, был вынужден сказать, что сегодня они уже вряд ли приедут.

Он быстро разыскал номер телефона Сорокина и уже через минуту разговаривал со следователем.

– Она задержана, – услышал Артем, и ему показалось, что он ослышался.

– Не понял, – только и смог сказать он. – За что, позвольте узнать, господин следователь?

– Это мне неизвестно, – равнодушно отозвался Борис Егорович. – Могу лишь сказать, что вашей подопечной заинтересовались в Следственном комитете, и ее увезли.

– Почему вы не дали ей возможности позвонить? – резко спросил Павлов.

Следователь буркнул что-то невразумительное, и Павлова вдруг осенило:

– Постойте… так вы обо всем знали?

– О чем? – как ни в чем не бывало быстро произнес Сорокин.

– Ваш сегодняшний допрос – лишь повод для задержания Ясновой, так?

– Это ваши домыслы, господин адвокат. У вас все ко мне? – Не дожидаясь ответа, Борис Егорович повесил трубку.

Павлов взъерошил волосы. Происходящее напоминало ему неудачный детектив, каким-то немыслимым образом трансформировавшийся в реальность, и эта реальность оказалась частью его жизни. Причем не только его жизни, но и жизни человека, к которому он питал самые нежные и сокровенные чувства.

Он уже намеревался звонить в дежурную часть Следственного комитета, как неожиданно заверещал его мобильный. Определившийся номер на дисплее был ему незнаком.

– Слушаю вас.

– Артемий Андреевич? – услышал адвокат мужской голос. – Здравствуйте. С вами разговаривает заместитель начальника Управления по расследованию особо важных преступлений против общественной безопасности Следственного комитета полковник Милещенко Владимир Яковлевич.

– Очень приятно, – ответил Павлов. – Полагаю, ваш звонок связан с моей подопечной Ясновой?

– Вы совершенно правы насчет Ясновой, только вашей подопечной в рамках дела, по которому она сейчас задержана, она не является. Тем не менее Кристина Владимировна изъявила желание, чтобы в качестве ее адвоката выступили именно вы.

«Было бы удивительно, если бы она назвала кого-то другого», – подумал про себя Артем, а вслух произнес:

– Я приеду с ордером. Куда подъехать?

Милещенко продиктовал адрес и добавил на прощание:

– Я планирую провести допрос в ближайшее время, поэтому, прошу вас, не задерживайтесь.

Вечер пятницы, как всегда, был суетным, особенно принимая во внимание начавшийся дачный период. Автомобили вереницей потянулись из душной Москвы, и Павлову пришлось бы выстоять не один час в пробках, если бы он не знал город как свои пять пальцев.

Милещенко предварительно заказал на адвоката пропуск, и Артем без задержек прошел в здание Следственного комитета. Мимоходом он подумал, что, раз Кристина еще не в СИЗО, это неплохой признак. Вполне вероятно, что она там и не окажется.

Единственное, над чем продолжал ломать голову Павлов, так это повод для задержания своей возлюбленной. При всем своем воображении он и представить себе не мог, что могла натворить Кристина, если против нее развернули такие «орудия» правоохранительной системы…

Милещенко оказался невысокого роста, почти на две головы ниже Артема, что, впрочем, не мешало ему разговаривать таким тоном, словно все в точности наоборот.

– Вы планируете провести допрос? – спросил адвокат.

– Поэтому я и настоял на срочности, – кивнул Милещенко. – Чаю, к сожалению, не предлагаю – времени мало.

– Благодарю, я как-нибудь переживу эту потерю, – сухо бросил Артем. – Вот ордер, Владимир Яковлевич. Я бы хотел пообщаться с Ясновой наедине.

– Сейчас начнется допрос, и вы все узнаете.

– Это не моя прихоть, а требование закона, – все так же ровно произнес Павлов. – Статья 92 Уголовно-процессуального кодекса, часть 4-я. Кстати, я заодно взглянул бы на протокол задержания. Позволите?

– Разумеется.

Артем взял в руки документ и углубился в чтение. Глаза моментально резанула статья, которая вменялась Кристине, и адвокату, несмотря на прекрасное самообладание, на мгновение стало не по себе.

– Здесь указано, что задержание произошло в восемнадцать пятьдесят, – сказал он, сумев взять себя в руки. – Но еще в восемнадцать сорок пять, господин следователь, мы с вами беседовали по телефону. Показать вам свой мобильный?

– Зачем? – равнодушно спросил Милещенко.

– Следователь Сорокин, который ведет дело по нападению на клуб Ясновой, сообщил, что ее увезли примерно в два часа дня. Сейчас почти семь вечера, Владимир Яковлевич. Как вы объясните, где находилась Кристина Владимировна пять часов?

– Артемий Андреевич, не сгущайте краски, – скривился Милещенко. Он взял со стола цветную скрепку и принялся крутить из нее разные фигуры. – Что вы цепляетесь к этим мелочам? Вы видели статью, по которой ваша Яснова попала под подозрение?