Все еще не унывая, Великий Сыщик пробрался в дом графини Дашлей. Переодевшись горничной, он поступил к ней в услужение.

Наконец он напал на след, который дал ему возможность раскрыть тайну.

В будуаре графини, на стене, висела огромная картина в роскошной раме.

Это был портрет.

И под портретом значилось: «Принц Вюртембергский».

На портрете была изображена гончая собака.

Продолговатое туловище, широкие уши, необрубленный хвост, короткие задние лапы — все было налицо, все, что требовалось…

И в мгновение ока мозг Великого Сыщика, работавший с молниеносной быстротой, проник в тайну и разрешил ее:

Принц Вюртембергский — пес.

Накинув поверх костюма горничной плащ, Великий Сыщик выбежал на улицу, окликнул проезжавший мимо кеб и через несколько минут был у себя дома.

— Нашел! — крикнул он, задыхаясь, секретарю. — Тайна раскрыта! Я по кусочкам связал все нити. Чисто дедуктивным методом мне удалось разобраться в этом деле. Вы только послушайте: задние лапы, белые волосы на спине, влажный нос… А, что вы скажете?.. Неужели это ничего не говорит вам?

— Ни-че-го! — отозвался секретарь. — Это дело представляется мне совершенно безнадежным.

Великий Сыщик уже успел преодолеть свое волнение и снисходительно улыбнулся.

— Мой милый друг, все это чрезвычайно просто. Принц Вюртембергский не что иное, как пес, премированная гончая. Графиня Дашлей воспитала эту собаку, которая стоит добрых двадцать пять тысяч фунтов, и сюда нужно прибавить еще приз в десять тысяч фунтов, который ждет ее в Париже на собачьей выставке. Можно ли после этого удивляться тому, что…

Но на этом месте речь Великого Сыщика была прервана пронзительным женским воплем:

— Боже милосердный!..

Графиня Дашлей как вихрь ворвалась в кабинет: на лице ее было дикое выражение.

Ее тиара была в беспорядке.

Жемчуг сыпался с нее на каждом шагу.

Графиня стонала и ломала руки.

— Они отрубили ему хвост!.. — крикнула она, задыхаясь. — Они выщипали все белые волосы у него на спине!.. Что мне теперь делать?! Я погибла!..

— Мадам, — ответил Великий Сыщик, невозмутимый, как бронзовое изваяние. — Мадам, придите в себя. Я могу еще спасти вас.

— Вы?..

— Я!

— Как?

— А вот как! Принц должен был быть выставлен в Париже, не так ли?

Графиня утвердительно кивнула головой.

— И вы ухлопали на него все ваше состояние?

Графиня снова кивнула головой.

— Собака была украдена и увезена в Лондон, и здесь ей отрубили хвост и уничтожили драгоценные отметины?

Изумленная беспримерной проницательностью Великого Сыщика, графиня все кивала и кивала головой.

— И вы разорены?

— Да, разорена!.. — простонала она и рухнула на пол грудою жемчуга.

— Мадам, не все еще потеряно, — сказал Великий Сыщик.

Он выпрямился во весь рост. По лицу его было видно, что он принял твердое решение.

На карту была поставлена честь Англии вместе с состоянием самой красивой женщины в Соединенном королевстве.

— Я спасу и то и другое! — пробормотал он. — Встаньте, моя дорогая леди, — продолжал он. — Все будет хорошо… Я буду изображать собаку…

И вечером того же дня Великий Сыщик ехал на пароходе через Кале. Он был закутан в длинный черный плащ и стоял, конечно, на четвереньках. А секретарь держал его на короткой привязи.

Великий Сыщик восторженно лаял на волны и то и дело лизал руку секретаря.

— Какая прекрасная собака! — говорили пассажиры.

И это была правда, ибо Великий Сыщик совершил изумительный маскарад.

Он вымазался с ног до головы клеем, поверх которого была наложена собачья шерсть. Отметины на спине были сделаны безукоризненно. Хвост, который соединялся с пружиной, действовавшей автоматически, вилял вверх и вниз, отвечая каждой мысли Великого Сыщика. А бездонные глаза говорили о редком уме.

На следующий день он прибыл на Всемирную собачью выставку и был выставлен в отделе гончих.

Великий Сыщик завоевал всеобщую любовь!

Великий Сыщик получил первый приз!

Состояние графини было спасено.

Но Великий Сыщик совсем упустил из виду одну вещь: он забыл уплатить собачий налог, был изловлен, как не имевший знака, и уничтожен…

Это печальное событие не имеет, конечно, никакого отношения к настоящей повести, и мы упомянули о нем лишь в интересах истины.

…Каменная громада Варшавской цитадели. Тяжелый и скорбный путь в далекую Сибирь. Трудная жизнь в «забытом богом и людьми» прибайкальском селе. Потом — побег и скитания, скитания — без паспорта, без денег. Каждую минуту беглеца может схватить полиция — фотография «политического ссыльного Михаила Войнича» есть в любой жандармерии. Наконец долгое и бурное плавание к берегам Англии.

До последнего времени о революционере Михаиле Войниче, муже писательницы Лилиан Войнич, не было почти ничего известно. И вот недавно исследователи обнаружили новые документы. И сразу стало понятно, почему образ Овода так напоминает русских революционеров-народовольцев… В пятом номере эти документы будут опубликованы.