Хью пожал плечами.
- И еще!.. - продолжал Кораблев, уже спокойнее, - аммиак, который находится в моче, это хороший окислитель! Его пары попадают в двигатели ракеты на старте, он... стабилизирует его работу...
- Хорошо, хорошо! - закивал, наконец, головой Хью, видимо полностью убежденный последним аргументом. - Я... просто не знал, что это так важно. Надо, так надо! - он подошел к колесу, расстегнул скафандр и с трудом начал выдавливать из себя капли мочи.
Меньше чем через пол минуты из-за автобуса появились Алисса, Каролина и пять-семь человек обслуживающего персонала.
- Ну вы тут и... наделали, - Алисса, улыбаясь, переступила через текущую от автобуса лужу.
- Теперь можно и лететь, - подмигнул ей Йорг, - главное дело сделано.
- Ну что, друзья! - снова начал Кораблев, - послушайте напутственное слово от назойливого старика. Настал тот день, который мы так долго ждали. Мы - я имею ввиду не только себя и вас, а всех нас, человечество. Звезды манили к себе людей с древнейших времен. Каждая культура, каждая цивилизация видела в созвездиях что-то свое. Кто-то читал по звездам свою судьбу, кто-то, наоборот, видел какие-то отголоски прошлого. Кто-то считал, что звезды это души покинувших этот мир людей, кто-то, наоборот, что это души людей еще не рожденных. Но что бы кто ни считал, одно всегда оставалось неизменным - глядя на звезды, все цивилизации, все миры, существовавшие на этой маленькой планете, испытывали страх, благоговение, трепет; испытывали все, что угодно, кроме безразличия...
На мгновение Кораблев замолчал. Появилась отдышка и ему надо было время, чтобы прийти в себя.
- Нам очень, - начала было Алисса, но Кораблев поднял в вверх сухощавый палец и покачал им перед своими густыми бровями.
- Подожди, не перебивай. У вас еще будет время поговорить... А меня... мою трескотню вы, может быть, слушаете в последний раз.
Алисса замолчала, опуская глаза в ноги. Все остальные тоже как-то неловко спрятали взгляд. Кораблев продолжил не сразу:
- Сегодня, смотря на звезды, мы чувствуем точно такой же трепет. При всем развитии нашей науки, при всем том количестве всякой дряни, что мы, люди, умудрились изобрести, чтобы убивать свое время и зрение, звезды продолжают оставаться для нас загадкой. Да, мы не смотрим уже на звезды и небесные тела так, как делали это наши предки. Мы, я имею ввиду, людей современных, а не всяких там шарлатанов, которые печатают в желтых газетенках всякую чушь в виде гороскопов, - он потряс перед лицом космонавтов газетой, которую до этого отнял у Йорга. - Мы смотрим на звезды как на далекие космические тела, со своими уникальными не разгаданными мирами, со своими особыми физическими и, возможно, органическими системами. Сегодня, - Кораблев повернулся и окинул взглядом громадную ракету, уходившую высоко в голубое небо, - у нас появился шанс выйти за пределы нашего привычного места обитания и отправиться туда, за пределы нашей с вами звезды, чтобы узнать о Вселенной чуть больше. Вы первые, кто отправится к звездам, вы те, чьи имена, наряду с Гагариным и Армстронгом, навсегда останутся в истории космонавтики и человечества. Когда, уже через много лет, вы снова ступите на поверхность этой планеты, мир уже будет другим и во многом он будет другим благодаря вам. Не хочу читать вам какие-то напутствия, этой дряни вы уже наслушались по самую шею, все эти политики, все эти ученые, эти директора, вложившие деньги в этот проект, каждый из них считал своим долгом пропиариться за вас счет. Хочу сказать вам просто, от себя, вы лучшая команда, с которой мне когда-либо приходилось работать и... очень хочется, чтобы такими вы оставались до самого возвращения на Землю!
Кораблев замолчал. Космонавты почтительно кивнули головами.
- Ну тогда все! Посмотрите последний раз вокруг себя на эти деревья, на эти облака. Слышите звук птиц? Треск кузнечика? Через несколько минут люк будет задраен и... убери ее отсюда куда-нибудь, пожалуйста, этого не надо, - обратился Кораблев к Юрию Петровичу, заметив, что одна женщина из команды медицинского обеспечения, начала всхлипывать. - Хотя ладно, не надо, оставь, уже и так пора, - он вдруг заметил, что глаза Каролины тоже стали влажными. - Пойдем, времени уже не так много, - скомандовал он уже громко и космонавты, каждый останавливаясь на первых ступеньках и оглядывая последний раз небо и бескрайнюю степь, начали заходить внутрь тесного подъемника.
Когда через несколько минут они заняли свои места и над головой Йорга повисла небольшая плюшевая игрушка, неотъемлемый спутник всех космонавтов, Кораблев дал команду сопровождавшим "свалить".
- Ну что, осталось уже совсем немного. Меньше часа, - он посмотрел на часы на руке, - и эта красавица взлетит вместе с вами в небо! - он нежно провел рукой по внутренней стороне корабля. - Сейчас, когда здесь уже нет лишних людей и связь с ЦУПом еще не включена, хочу сказать вам пару слов, не на прощание, естественно, с космонавтами не прощаются, а так, как напутствие в добрый путь. Все эти камеры, весь этот пафос, все эти возвышенные речи, от которых меня, если честно, уже начинает тошнить, остались там, внизу, и в следующий раз вы услышите их совсем не скоро. Еще несколько дней вы будете на связи, мы будем контролировать каждое ваше движение с Земли. Даже когда вы переберетесь в "Орион", несколько дней после старта, вы будете продолжать получать сигналы с Земли. Но потом, с увеличением скорости и дистанции между нами, сеансы связи будет становится все более долгими и растянутыми, а потом, уже после того, как вы войдете в это свое обмороженное лягушачье состояние, связь между нами прекратится вовсе, до того самого момента, как вы снова не вернетесь к орбите Земли. Сейчас за вас думаем мы, основываясь на данных телеметрии, мы принимаем решения, делаем какие-то изменения в параметрах, одним словом полностью контролируем первые ваши моменты в космосе. Но так будет не долго, там, в четырех световых годах отсюда, решения будут исходить только от вас. Ваша безопасность, ваши жизни, будут находиться только в ваших руках, ну и в руках Всевышнего, если, конечно, он сам туда уже добрался. Не хочу вас пугать, упаси Бог, вы знаете, я не из тех, кто любит панику. Но... это серьезное дело, ребята. Это сложная экспедиция, дерзкая, я бы сказал. То, что делаете вы, что будете пытаться делать или сделаете, не делал и даже не пытался сделать до вас никто. Вы первые представители человеческой расы, которые выйдут за пределы своего дома, за пределы знакомой нам гелиосферы...
На мгновение Кораблев замолчал. Было видно, как от нервного напряжения начинали трястись его сухие, старческие руки.
- За вами будут наблюдать все. Все континенты, все страны, все люди. Перед вашей экспедицией поставлено несколько задач, вы знаете их всех наизусть, вам их втирали эти несколько лет каждый день! Но та задача, которую ставлю перед вами я, она одна и она главная -вернуться обратно! И все, и больше ничего. Все остальное, поставленное перед вами, - дерьмо, все остальное это так, на ваше усмотрение. А эта задача главная и с ней, я уверен, вы справитесь!.. - Кораблев замолчал на несколько секунд, потирая свой вспотевший лоб. - Через десять лет, через двадцать лет, сколько бы вы там ни летали в этом сжавшемся от скоростей пространстве-времени, вы вернетесь на Землю и вернетесь уже героями. Не могу говорить за всех этих прихлебателей, сегодня политик говорит одно, а завтра уже другое, но за себя я отвечу, я бы очень хотел дождаться вас! Когда вы вернетесь, я буду старый немощный старикашка, с трясущимися руками и губами. Но я найду в себе силы и... и тогда, мы отметим ваше возращение, отметим так, как только русские умеют отмечать!
- Спасибо за... ваши... теплые слова! - проговорил Каролина, - глаза ее сильнее наполнились влагой и покраснели. Она смахнула перчаткой слезу, пытаясь не показывать Кораблеву своих чувств, но вдруг сама заметила, что у того самого по щеке ползла большая крупная слеза. Несколько секунд все молчали.
