Клятва Васудевы успокоила Кансу, он опустил меч, вложил его в ножны и подумал: «В самом деле, зачем мне губить свою душу убийством Деваки. Лучше я предам смерти всех ее сыновей и тем избавлю себя от гибели, предсказанной небом». И повеселевший государь Матхуры сказал Васудеве: «Спасибо тебе, брат. Ты вовремя остановил мою руку и избавил меня от греха. Пусть живет твоя возлюбленная Деваки. Я желаю вам радости и счастья. Но клятву твою, Васудева, я принимаю и слову твоему верю».

Затем Канса простился с молодыми, а Васудева и Деваки отправились в свои палаты, и толпы жителей Матхуры с радостными кликами и добрыми пожеланиями провожали их колесницу до самого дома.

В радости и веселье быстро протекли девять месяцев у счастливых супругов Васудевы и Деваки, а на десятый месяц благородная царица разрешилась от бремени своим первым сыном. Верный своему нерушимому слову, горестный Васудева взял на руки младенца и отправился с ним во дворец Кансы. Представ перед грозным государем Матхуры, Васудева склонился перед ним в смиренном поклоне и сказал: «О владыка! Я принес тебе своего первого сына. Прими его и поступи с ним так, как пожелаешь».

Канса ласково встретил Васудеву и с улыбкой ему ответил: «Я вижу, доблестный витязь, что ты верен своему долгу и я могу на твое слово положиться. Мне твой первенец не страшен. Не он, а восьмой твой сын должен принести мне несчастье. Забирай своего сына обратно, отнеси его Деваки и живите, пока не пришел неотвратимый час, в спокойствии и довольстве». С этими словами властитель Матхуры отпустил обрадованного Васудеву, и тот, счастливый, вернулся домой с сыном, живым и невредимым, к своей любимой супруге.

Так прошло много лет. Каждый год прелестная Деваки радовала Васудеву новым сыном, и, когда супруги ожидали уже седьмого, наведался в гости к государю Матхуры божественный мудрец и вечный скиталец Нарада. Канса встретил его с великим почетом, одарил его драгоценными дарами, и, когда гость отведал предложенные ему яства и отдохнул после долгой дороги, Канса обратился к нему с вопросом: «Скажи, великий провидец, что привело тебя в Матхуру? Что я могу для тебя сделать? Ты — желанный гость в моем государстве. Приказывай, благословенный, и я, твой слуга, с радостью исполню все, что ты пожелаешь».

Нараде, однако, ничего не было нужно. Он пришел в Матхуру, чтобы пробудить в свирепом Кансе беспокойство, чтобы напомнить ему о грозном предсказании, которое сулило сыну Уграсены гибель от потомства Васудевы и Деваки.

«Ты напрасно, — сказал Нарада Кансе, — пощадил сыновей Деваки. Кто знает, который из них угрожает тебе смертью. Помни, Канса, что весь род Ядавов тебе враждебен, и каждого из них надлежит тебе опасаться. Пока все они живы, не может быть у тебя покоя».

Так сказал сыну Уграсены божественный мудрец Нарада и удалился из Матхуры, а свирепый Канса уже не мог найти себе места от охватившей его тревоги. Страх перед неотвратимой смертью сковал ему душу, и он уже стремился поскорее расправиться с сыновьями Васудевы и Деваки, предать их жестокой казни и истребить весь род Шурасены, не оставив в нем даже младенцев.

По его указу стражники направились в палаты Васудевы и Деваки, заковали несчастных супругов в железные оковы, заключили их в мрачную сырую темницу, а всех шестерых сыновей Деваки лишили жизни и отправили в страшное царство Ямы.

А затем безжалостные воины Кансы, кровожадные асуры и ракшасы, набросились на всех родичей Васудевы. Они жгли и разоряли их жилища, предавали смерти стариков, детей и женщин, и пришлось Ядавам бежать из окрестностей Матхуры, спасая от смерти жен Васудевы и их потомство. Одни бежали к панчалам и видарбхам, другие — к куру и Видехам, третьи — в Брадж, к повелителю пастушьего племени Нанде, в вольный город Гокулу — его столицу. Там, в Брадже, нашли себе убежище и защиту прелестная Рохини и остальные жены Васудевы. Гостеприимный и радушный Нанда всех их принял у себя и приветил, отвел им удобные жилища, окружил их вниманием и заботой.

Так, в добром и веселом городе Гокуле, у благородного владыки пастухов Нанды, среди родных и друзей нашли себе отдохновение и оправились от пережитого страха прекрасные жены Васудевы.

А Деваки и Васудева между тем продолжали томиться в мрачной темнице и со страхом ожидали, что с ними будет дальше. По велению свирепого Кансы днем и ночью их сторожили кровожадные ракшасы со злыми псами и дикими львами. И никто не мог проникнуть к узникам без дозволения повелителя Матхуры. А он, обуянный страхом, уже не мог себе вернуть покоя и каждую стражу сам проверял, крепки ли на дверях темницы запоры, верно ли несут службу воины, надежно ли они стерегут Васудеву и Деваки.

В ту пору несчастная сестра Кансы снова ожидала сына, и не радостью, а великим страданием обернулось для нее материнство. С ужасом думала горестная Деваки о том, что вскоре беременность ее станет явной и не уберечь ей будет тогда свое дитя от жестокой казни. Но не ведала благородная супруга Васудевы, что боги не позволят Кансе погубить ее седьмого сына.

И верно. Однажды ночью в темницу к царственным узникам явилась богиня Амбика, Великая Матерь, тайно вынула плод из спящей Деваки и той же ночью вложила этот плод в лоно Рохини, второй жены Васудевы, которая мирно спала в своей опочивальне в городе Гокуле под защитой радушного владыки пастухов Нанды.

А когда наутро Деваки проснулась и не нашла у себя под сердцем дитя, которое она носила, то несказанно удивилась такому чуду. И она то радовалась тому, что случилось, то горевала. А на следующую ночь боги послали Васудеве и Деваки сновидение и в том сне поведали им, что дитя их не погибло, что Рохини приняла его в свое лоно и не грозит ему отныне казнь от руки повелителя Матхуры. Счастливые и успокоенные, проснулись поутру Васудева и Деваки и вознесли богам благодарственные молитвы.

Когда пришло положенное время, прелестная Рохини родила в Гокуле чудесного младенца, которого потом нарекли жрецы Баладевой. В честь новорожденного сына Васудевы пастухи и пастушки из вольного племени Нанды устроили веселый пир и пением и плясками порадовали счастливую Рохини и радушного и щедрого владыку пастухов Нанду.

Тем временем Васудева и Деваки продолжали томиться в своей темнице. Медленно и тоскливо тянулись безрадостные дни и бессонные ночи, и будущее не сулило им отрады.

И вот однажды наступило время, которого с таким страхом ожидал свирепый повелитель Матхуры. Деваки зачала восьмого сына. С той поры она день ото дня становилась все краше и краше. Красота ее светилась во мраке темницы, как пламя светильника, горящего в глиняном сосуде. И когда Канса увидел, как расцвела Деваки, он совсем лишился покоя и, удвоив стражу у темницы, с нетерпением ждал того часа, когда палач покончит с очередным отпрыском Васудевы.

И вот наконец пришла ночь, когда сестра свирепого повелителя Матхуры должна была подарить своему супругу еще одного сына. В ту ночь ярко сияли на небесах звезды, и земля с ее горами и лесами, реками и озерами, пашнями и садами была тиха и прекрасна. Водоемы полны были рыбой, луга — цветами, леса — дичью и зверем; тихий ветер напоен был запахом цветущих трав и деревьев. В поднебесье звенели песни гандхарвов, небесных певцов и музыкантов, и апсары кружились в веселом танце. В эту ночь на свет появился восьмой сын Деваки и Васудевы.

Когда они взглянули на свое новорожденное дитя, то, онемев, пали перед ним на колени и воззрились на него в испуге и изумлении. Это был удивительный младенец. У него были глаза, подобные лепесткам лотоса, и рук у него было не две, а целых четыре. В одной из них он держал раковину, в другой — булаву, в третьей — остро отточенный диск, а в четвертой — цветок лотоса. На груди его виднелся чудесный знак, именуемый шриватса; на шее — ожерелье со сверкающим драгоценным камнем Каустубха; тело было покрыто голубым одеянием, руки и ноги были украшены дивными браслетами, и весь он был в золотистом сиянии, как облако в лучах восходящего солнца.