Горе, ревность, досада так измучили несчастных пастушек, что когда они вернулись на песчаный берег Ямуны, то, обессиленные, опустились на землю и безутешно зарыдали. Этот плач облегчил пастушкам душу, и, успокоившись немного, они вновь принялись хором восхвалять красоту и доблесть своего любимого Кришны.

А Кришна, который повсюду украдкой следовал за ними, видел их горе, их поиски, их слезы, наконец сжалился над ними и простил пастушкам их недолгую гордыню.

Он вышел нежданно к ним на берег Ямуны и предстал перед ними еще краше, чем прежде. Он был в желтом одеянии, сиявшем, как яркое солнце в полдень, на шее висела гирлянда из свежих благоуханных цветов дерева кунда, а на лице блистала такая прелестная улыбка, которая могла поймать в свои сети не только юных пастушек, но и самого всемогущего Каму.

Когда пастушки увидели, что перед ними стоит улыбающийся Кришна, глаза у них заблистали, на лице появился румянец и горе их сразу развеялось и исчезло. Так чудо иногда возвращает к жизни и деянию людей, уже совсем угасших и почти простившихся с жизнью.

Пастушки быстро поднялись с земли навстречу Кришне и окружили его радостной толпой. Они любовно заглядывали ему в очи, нежной ладонью старались коснуться его волос, плеч, стройного стана и не могли наглядеться на сына Яшоды. От небывалого счастья у них невольно смежались веки, и в мыслях своих они крепко его обнимали. И сердца их вновь открылись для забав, радости и веселья.

Здесь, на песчаном берегу Ямуны, под лунным сиянием, вдыхая хмелящее благоухание распустившихся цветов кунда, рядом со своим возлюбленным Кришной пастушки вновь стали проказливы и беззаботны. Они сняли с себя головные накидки, постелили их на песке и усадили на мягкое ложе из этих накидок своего возлюбленного, прекрасного сына Яшоды. Песок на берегу реки был чист и омыт водами Ямуны, ложе, на котором восседал Кришна, было теплым и пахло шафраном, лица пастушек сияли восторгом и любовью, и сын Яшоды ощутил в сердце своем истинную радость. И пастушки были очень довольны, им ничего больше не было нужно, только бы их милый был рядом с ними.

Вдоволь налюбовавшись на дивную красоту сына Яшоды и совсем позабыв про свои недавние горести и печали, они поднялись с земли и закружились вокруг Кришны в веселом хороводе. Он играл для них на своей свирели пленявшие их сердца напевы, а пастушки плавно двигались в хороводе, держась за руки, друг за другом и ладно пели, и был сын Яшоды в этом драгоценном ожерелье светлым сверкающим алмазом.

И каждой пастушке опять казалось, что только для нее играет на свирели Кришна, только с ней одной танцует, только на нее одну смотрит, только ее одну любит. Увлеченные хороводом, опаленные любовью, пастушки нежно улыбались Кришне, изогнув лукаво брови и блестя счастливыми глазами. Волосы и одежды у них пришли в беспорядок, цветочные гирлянды измялись, скатились на землю украшения и браслеты, и разгоряченные пляской пастушки от усталости едва дышали. Тогда Кришна увлек своих подруг в прохладную Ямуну. Как молодой слон посреди стада, играл в воде сын Яшоды. Он плавал и резвился в чистых водах Ямуны, обрызгивал водой пастушек, затевал в реке веселые игры, и казалось, не будет конца этой счастливой ночи. Но вскоре небо на востоке посветлело и заалело, предвещая наступление утра. Вместе с зарей приходили к людям их дневные труды и заботы, наступила пора и пастушкам расставаться с Кришной и возвращаться домой к своим близким.

Когда наступил день поклонения Амбике и Шиве, все вольнолюбивое племя Нанды вместе с государыней и государем отправилось к берегам реки Сарасвати совершать положенные обряды. Соорудив на берегу реки алтарь, пастухи принесли обильные жертвы Шиве и его супруге, вознесли им молитвы, умоляя великого бога не оставить их племя без милости и защиты, и весь день постились, отказавшись от пищи и вкушая только воду. А вечером после омовения пастухи поставили на прибрежной поляне высокие шатры и расположились в них на ночь.

С наступлением темной ночи, когда уже все крепко спали, на берег Сарасвати приполз огромный змей, злой и голодный. Он пробрался в шатер государя и, раскрыв широкую пасть, заглотал до живота обе ноги Нанды. Царь проснулся и громко закричал от боли и испуга, зовя пастухов к себе на помощь. Разбуженные его криком пастухи выбежали из шатров на берег, выхватили из костра горящие головни и бросились к шатру государя. Увидев своего царя в пасти огромного змея, они стали бить огненными головнями кровожадного змея, но их удары никакого вреда змею не причинили. Тогда пастухи стали звать на помощь Кришну. А змей тем временем заглатывал Нанду все глубже и глубже, и, когда Кришна и Баладева вошли в шатер, только голова государя еще оставалась на свободе. Сын Яшоды без всякой боязни подошел к змею и едва поставил на него свою ногу, как чудовища не стало, и Нанда оказался на свободе целым и невредимым. А вместо змея в шатре в дивном одеянии стоял муж, сиявший небесною красотою, и приветливо улыбался.

«Кто ты? — спросил его Кришна. — Откуда? И почему ты был кровожадным змеем?» И чудный муж, светлый ликом, украшенный драгоценным ожерельем, ему ответил: «Я — гандхарва, доблестный сын Нанды. Сударшана — так меня звали некогда в царстве Индры. Однажды я мчался по небосводу на блестящей колеснице и был горд своей красотой, богатством, друзьями и любовью апсар. В пути встретились мне два небесных мудреца — Ангирас и Вирупа. Волосы их были стянуты на затылке в тугой узел, на них было грубое рубище и вериги, и тела их были тонки и прозрачны от долгих и суровых покаяний. И в гордыне своей я стал смеяться над их жалким видом. Мудрецы возгорелись гневом и наложили на меня тяжкое проклятие. Они сказали: „Быть тебе, Сударшана, отныне огромным и страшным змеем и ползать тебе по земле в поисках пищи, наводя страх и ужас на все живое. И быть тебе кровожадным змеем до той поры, пока Кришна, сын Васудевы, потомок Яду, не поставит тебе на голову свою ногу". Так сказали мне подвижники Ангирас и Вирупа, и с того часа обратился я в отвратительного ползучего гада. Но отныне я свободен от проклятия, ибо поставил мне на голову свою ногу Кришна, и теперь я могу вернуться обратно в небесное царство Индры».

И с дозволения сына Яшоды прекрасный Сударшана поднялся в небесные пределы и вернулся к своим друзьям в столицу Индры, небесный город Амаравати. А все пастухи и пастушки как зачарованные взирали на Кришну и восхищались новым подвигом прекрасного сына государя.

После поклонения Амбике и Шиве вольнолюбивое племя Нанды возвратилось в свое селение в лесу Вриндавана, и жизнь у них потекла так же мирно и счастливо, как прежде. Но вот как-то раз пастухи услышали грозный рев и топот копыт, сотрясавший землю. То явился к пастухам могучий асура Аришта, посланный свирепым Кансой. На краю селения Аришта обернулся горбатым быком, огромным, как горная вершина. Длинный хвост его упирался в небо, высокий горб наполовину скрывала туча, копытом Аришта рыл землю и грозно потрясал рогами. От его страшного рева преисполнились страха пастухи и пастушки, а тельные коровы так испугались, что скинули телят раньше срока. Смертельный ужас обуял подданных Нанды, и они побежали из селения, зовя на помощь сына Яшоды. Кришна пастухов успокоил, смело подошел к Ариште и сказал: «О глупый бык, зачем ты пришел сюда? Что тебе нужно в мирном лесу Вриндавана? Зачем ты людей пугаешь?» И, глядя быку в глаза, налитые кровью, Кришна хлопнул в ладони перед яростной мордой Аришты. Этот хлопок привел быка в такую неистовую ярость, что он стал бешено рыть копытами землю, а потом, устремив острые рога на сына Яшоды, бросился на него, чтобы разом с ним покончить. Но Кришна от него не уклонился. Он схватил за рога Аришту, с легкостью, как ягненка, поднял его в воздух, а потом швырнул на землю. Так могучий вожак слоновьего стада опрокидывает своего соперника в борьбе за самку в буйные дни весенней течки.