— Да, — отвечала Эрна, однако без всякой радости.

«Это из-за зубной боли», — решил Франц и предложил ей достать болеутоляющие таблетки. Эрна постаралась уверить его, что зуб у нее уже не болит. Для него это явилось, скорее, разочарованием, так как он не знал, чему же тогда приписать ее подавленность. «Сейчас я исправлю ей настроение», — подумал он и кликнул кельнершу:

— Мария!

При этом он оглянулся, где же она. Мария стояла у столика того человека, которого Франц только что так пристально разглядывал, и о чем-то с ним беседовала. Она кивнула Францу, сейчас, мол, подойду. Хозяина раздражала эта манера кельнерши, но он не мог ей запретить любезничать с Бетраем. Бетрай был не только хахалем Марии, но и хорошим клиентом.

— Ты его знаешь? — спросил Франц свою подружку.

— Только с виду, — отвечала она.

С виду Франц тоже его знал. Бетраю было около тридцати, в общем-то, он был ничем не примечателен, производил впечатление человека скорее слабого, чем сильного.

— Чего желаете? — спросила кельнерша.

— Знаешь, — сказал Франц, — я сегодня вообще ничего не ел.

— Почему? — удивилась Эрна.

— Меня хозяин задержал.

— Хёльблинг? — внезапно заинтересовавшись, спросила Мария.

— Кто же еще? — сказал Франц. — Ну, так чем ты меня накормишь?

Мария пропустила вопрос мимо ушей.

— Трудно тебе с ним?

— Трудно? — повторил Франц и рассмеялся. — Как раз наоборот.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросила Мария.

— Хочу сказать, — ответил Франц, — что я голоден как волк, поскольку ничего сегодня не ел, и мне бы поесть как можно скорее.

Он сказал это очень добродушно, так как Мария была ему симпатична и он не хотел портить с ней отношения, тем более теперь, когда заказывал обед, ведь было уже больше двух.

— А как ты думаешь, кто это тебе будет сейчас обед подавать?

Кухарка заканчивала работу ровно в два.

— Я думаю, — заметил он, — это можешь сделать только ты.

— Надо надеяться, ты не слишком многого ждешь.

Это, собственно, значило, что она все же намерена подать ему обед.

— Ничего себе порядки тут у вас, если ты хочешь меня голодного вытурить.

— Могу принести разве что гуляш.

— Неси, да побольше! — крикнул он ей вслед, потому что она уже бежала в кухню. — Да, а что ж Эрна будет только смотреть, как я ем? Принеси-ка ей сосисок.

— Не надо, — раздраженно сказала Эрна. Болтовня Франца с Марией уже действовала ей на нервы.

— Поди передумаешь еще, — снисходительно проговорила Мария. Она сразу заметила, что с Эрной сегодня что-то неладно.

— Тогда, пожалуй, принеси ей вермут! — крикнул Франц.

— Нет, — отрезала Эрна.

— А мне, конечно, пива, — добавил он, не позволив Эрне сбить себя с толку.

Мария пошла сначала в кухню разогреть гуляш. Франц смотрел ей вслед. «Бабенка — что надо!» — думал он. Его восхищала ее фигура, еще по-девичьи крепкая, хотя у нее уже был ребенок. Восхищали красивые ноги, выставленные напоказ из-под короткой черной юбочки. И пепельные волосы, зачесанные назад и собранные в пучок, и большой наглый рот.

Ему казалось странным, что эта женщина, лет под тридцать, у которой и здесь, в деревне, было немало мужчин, да и до приезда сюда она наверняка жила не слишком целомудренно, до сих пор выглядит такой целомудренной. Кроме того, ему нравилось, что Мария уже месяц как дала отставку Зеппу, хозяйскому сыну.

Эрна не была ревнивой, да и оснований к ревности у нее не было. В другой день она бы не обратила внимания, что Франц так долго глядит вслед Марии. Но сегодня это ее взорвало.

— Сразу видно, что у тебя зуб болит, — заметил Франц.

Ему все еще хотелось именно так толковать поведение Эрны.

— У меня не болит зуб! — вызывающе проговорила она.

— А зачем же ты собиралась к врачу? — спросил он.

Эрна смотрела мимо него.

Он испугался — ее лицо вдруг стало неприступным.

— Сигарета у тебя есть? — спросила она.

— С каких пор ты куришь? — Франц не переставал удивляться.

— Курю раз в год, — сердито буркнула она.

Кельнерша поставила на стол литр вина и два бокала.

«Теперь и эта рехнулась», — подумал Франц и вопросительно взглянул на нее.

— Это вон от того господина, — пояснила Мария, указывая на Бетрая.

Мгновение Франц раздумывал, потом собрался с духом:

— Вот и отнеси это ему!

— Сам отнеси, — тут же нашлась Мария, которая не понимала, почему это она должна позволять Францу кричать на себя.

— Я заказывал вермут и пиво, — напомнил он ей.

Мария принесла вермут и пиво, но вино оставила на столе.

Франц пожалел, что не может принять вино, ведь это неминуемо приведет к тому, что Бетрай рано или поздно подсядет к ним. «Этого нельзя допустить, прежде чем я не выясню отношения с Эрной. Но как это сделать?»

Франц раздумывал: зуб у нее не болит, ссориться они тоже не ссорились, так почему она просто не скажет, что с ней.

В растерянности он взялся за кружку пива, закрыл глаза и сделал большой глоток.

— У меня будет ребенок, — тихонько сказала Эрна.

Франц только проглотил то, что было у него во рту, и поставил кружку обратно на стол. Ему показалось, что не только пиво, но и вся кровь словно отлила от головы.

Когда первый испуг миновал, ему почудилось, что он уже давно знает об этом.

— Когда? — спросил он. — Когда ты ждешь?

— Через семь месяцев.

— Семь месяцев, — сказал Франц и кивнул, — через семь месяцев это же еще не скоро.

Она не поняла его.

— Не скоро? Что?

Францу не хотелось сразу вылезать со своими материальными расчетами. «Ведь ребенок — это не просто что-то, что стоит денег, — думал он, — деньги со временем можно прикопить…»

И в конце концов он сказал, что рад этому ребенку, что лучше всего им сразу обручиться, а вскоре и свадьбу сыграть.

Франц не знал, соответствует ли все это его желаниям, но был уверен, что в настоящий момент лучше всего говорить с Эрной именно так. Она поблагодарила его пожатием руки.

Между тем Франц заметил, что в зал вошел Своссиль с несколькими собутыльниками. У Франца хватало своих проблем, чтобы еще помнить, как сегодня Своссиль по приказанию подрядчика насолил незнакомцу, который тоже сидел сейчас в этом зале.

У Своссиля же, само собой разумеется, в данный момент не было других проблем. На пути в ресторан он то и дело размахивал купюрой, которую ему сунул подрядчик, и каждого встречного приглашал с ним выпить. Он хотел отпраздновать изгнание вербовщика. Своссиль был твердо убежден, что у Бетрая теперь в Сент-Освальде земля будет гореть под ногами и он больше сюда не сунется, разве что тайком, к Марии.

Когда Своссиль и с ним еще несколько человек подошли к ресторану, они увидели машину с венским номером. Ситуация для Своссиля вдвойне неприятная: не только потому, что спутники высмеяли его, но и потому, что он, если не хочет потерять вторую тысячу, должен еще раз иметь дело с вербовщиком. В этот миг ему не оставалось ничего другого, кроме как назвать Бетрая опасным типом, чтобы самому не выглядеть таким уж смешным.

Бетрай увидел компанию со Своссилем во главе, и у него сразу созрело решение: если они приблизятся к нему на два-три метра, удрать через черный ход. Но так как они не обращали на него внимания, он выжидал.

Своссиль сразу же заказал несколько литров вина, чтобы воодушевить остальных. А потом, надеялся он, ему удастся мало-помалу настропалить их и вместе с ними кинуться на Бетрая.

Однако тут он ошибся: чем больше они пили, тем меньше у них было охоты затевать драку. Они даже подтрунивали над Своссилем, что он, мол, еще во дворе говорил про какого-то опасного типа, который на деле оказался довольно тщедушным пареньком.

Эрна и Франц уже настолько смирились с новой ситуацией, что Франц мог наконец сообщить и свою новость. Он рассказал о разговоре с подрядчиком, о прибавке к заработку, об авансе и о том, что Хёльблинг намекал еще на кое-какие возможности.