По непонятной причине на следующий день я был не только жив, но и вполне бодр. Ужасные атаки призрака не оставляли ран, ничего не болело, я был абсолютно здоров телесно, хотя и ощущал себя напуганным и деморализованным. Непонятно было совершенно – а смогу ли я сегодня выйти из дома? Увидят ли меня остальные жильцы? А потенциальные работодатели? Страшно.

Эдрид поджидал меня около дверей. Я глядел на его улыбчивое, приятное лицо и отчего-то не находил в себе ни капли ненависти, только было немного обидно, что для своего питания он выбрал именно меня. Почему бы не сожрать Иду? Она уже старая, никому не нужная, докучливая, неприятная. Почему я, а не она? Я так и спросил. Дух ласково улыбнулся в ответ, на щеках появились милые ямочки:

- Ты же гадость не ешь? Вот и я не хочу. Она мерзкая. И невкусная. А ты – сла-а-аденький.

- Найди кого-нибудь другого. Не надо больше ко мне приходить, - я снова сделал попытку вымолить себе жизнь.

- Зачем? Мне и так нормально. Иди лучше покушай. Правда. Ты вчера почти не ел.

Эдрид нежно погладил мою щеку, я не знал, как реагировать на эту его уверенную жестокость. Тут мне пришло в голову: в некоторых историях от нечисти можно было откупиться. Иногда – перехитрить. Ну, последнее мне вряд ли удастся – я всегда слушал рассказы вполуха и понятия не имею, как запутать духа. Может, спросить его, чего он хочет? Вдруг есть какое-нибудь выполнимое желание?

- Мне от таких делов кусок в глотку не лезет, - проговорил я, - отстань, а? Чего ты ко мне привязался, наверняка же в городе полно вкуснявых людей! Давай я для тебя что-нибудь сделаю, а ты от меня отвяжешься?

- Что-нибудь? – дух хмыкнул. – Можно. Приходи ко мне после заката, согрей своей лаской. Комнату знаешь. А не придешь – я приду. Покушать.

Эдрид зловеще улыбнулся и, насвистывая, спустился по ступенькам вниз. Перестук каблуков был ровен, ни капли спешки или нервозности в уверенном шаге, словно любое мое действие его устроит. Я замер, в который раз шокированный этим злобным привидением.

«Подарить ласку»? Нет, ну это же с ума сойти! Разве духам такое потребно? Мне всегда казалось, что – нет. Но что я знаю о духах? Почти ничего. Это ведь не такой призрак, который воет на месте внезапной трагической кончины? И не из тех, что, полубезумные, бродят по дорогам, умоляя встреченных странников найти тело и захоронить по обряду. Эдрид, наверное, даже и не призрак. Может, какой-нибудь демон? Тогда плохи мои дела: демоны твари сильные. Согласиться? В раздумьях я и сам не заметил, как спустился в столовую, Эдрид тут же поставил передо мной тарелку, улыбнулся кухарке, и та, растаяв, налила для него не жидкий чай, а крепкий кофе. Так же передо мной появились: солонка, два куска хлеба с маслицем и сахарница. Эдрид ласково улыбнулся, шепнул: «Кушай!» и ушел.

- Не буду тебе портить аппетит! - сказал он на прощание.

Его карие глаза лучились теплотой и пониманием, россыпь веснушек делала лицо очень человечным и абсолютно не демоническим. Никакой мрачной белизны, жгуче-черного взора и тому подобного. И все-таки меня в его присутствии посещала необъяснимая тревога. Интересно, если я закрою глаза, смогу определить его появление по холодку, разливающемуся в груди?

***

Вечер наступил как-то слишком быстро, почти незаметно. Я задумчиво смотрел в окно, лениво пересматривая объявления во вчерашней газете и чиркая по бумаге огрызком карандаша, вдруг сердце заколотилось, как бешенное. Я заозирался и с ужасом заметил клыкастый череп, медленно ползущий в мою сторону. Кажется, я взвизгнул. Все сомнения по поводу того, стоит ли принимать условие духа разом покинули меня. Я вскочил и опрометью бросился за дверь, тень легонько уколола меня в зад, когда я пробегал через нее. Трясущимися руками открыв шпингалет, вышел в коридор, оглянулся на тень – та находилась на прежнем месте и, вроде бы, не собиралась меня преследовать. Значит ли это, что я еще могу избежать незавидной участи быть погрызенным, постучавшись в соседнюю дверь? Попробовать стоит. Ну, как у меня получается так дурить? Пропустил время и разозлил духа!

Эдрид открыл, стоило мне стукнуть по полотну костяшкой. Ничего не понимаю – он же только что был тенью, как он так быстро переместился и стал человеком?

- Йоло, какая неожиданность! Я уж решил, что ты решил покормить меня, а не приласкать!

Эдрид мило улыбнулся и, деликатно взяв меня за руку, мягко потянул в свои апартаменты.

На ощупь дух ничем не отличался от человека. Было полное ощущение, что я раздеваю обычного симпатичного парня. Ничего потустороннего: никаких рогов – только густые чистые волосы. Пахнут мылом и немножко - чем-то горьковатым, похожим на полынь. Рта на затылке, как у некоторых ёкаев тоже не было.

Зубы – человеческие, не обрежешься, даже когда проводишь по кромке языком. И гнилью от него не несло, пахло мятой, словно он только что почистил зубы. Только дыхание было холодным, как и сам рот. И еще он закрывал глаза, когда целовался - совсем по-человечески.

Лишних конечностей, например, на животе не наблюдалось. Была маленькая родинка около впадины пупка и несколько темных волосков, тянущихся от него вниз, к паху. Отсутствие хвоста было почти ожидаемым. Половой орган тоже не таил сюрпризов: ни наростов, ни глаза, ни шипов. И на ласки реагировал так же, как любой другой член. Семя, которое он выплеснул мне в рот, было с горчинкой и слишком холодным, но в остальном – обыкновенным. Ни тебе неожиданного цвета, ни странного вкуса.

После разрядки Эдрид уложил меня рядом с собой на кровать, крепко обнял обеими руками и прижался так сильно, что мне сложно было дышать. Мы немного полежали в этом положении – голый Эдрид позади, я, все еще в одежде, прижимаюсь к нему спиной, а потом ладони Эдрида медленно поползли вниз к пуговицам на моих брюках. В тишине, нарушаемой только нашим дыханием, он осторожно расстегнул их одну за другой, к тому моменту, как его пальцы коснулись моей плоти, я изнывал от нетерпения, а он все кружил, легко притрагиваясь к коже кончиками пальцев, распаляя меня сильнее и сильнее неторопливыми, ленивыми движениями. Руки скользили по животу, спускались ниже, путались в волосках паха, терли ствол и головку, потом снова уходили наверх. Я заерзал – это было очень непривычно: так неспешно и нежно. Наконец ему надоело меня мучить, и он взялся за дело основательно. Когда я излился, Эдрид прикоснулся к моей шее холодным носом и тихо проговорил:

- Если хочешь, можешь остаться на ночь. Мне нравится, как ты пахнешь.

- Пожалуй, все же пойду. Отпусти? - Эдрид неохотно разжал руки и ехидно прищурился:

- Страшно ночевать в одной постели с нечистью?

- Нет. То есть да, но это не потому, почему ты думаешь!

- Ха-ха, - Эдрид рассмеялся, блестя крепкими белыми зубами, - я ничего не понял, Йоло, попробуй объяснить еще раз!

- Когда ты ко мне подходишь, сразу становится тревожно. Думаю, с закрытыми глазами тебя почувствую. Как в таких условиях заснешь?

- Ты такой забавный, Йоло! – снова смех и милые ямочки, но мне сложно отрешиться от беспокойного стука собственного сердца. – Ну, пока тогда. Завтра ввечеру – жду. Иначе, ну, ты знаешь – зайду поужинать.

Эдрид ласково гладит мои щеки и целует в губы, у меня от этих простых действий екает в паху. Думаю, что не буду медлить завтра с визитом.

***

Не знаю, как это получается; наверное, слишком устал за долгий день – меня приняли на работу посыльным, и, не чуя под собой уставших ног, я умудряюсь задремать перед самым закатом. Просыпаюсь от прикосновения острых зубов.