— А если вредят?

— Изолируем.

— Куда?

— В специализированные резервации.

— Это как в охотниках на привидений? Они там всех в такую здоровую машину запихивали.

— Э… не знаю, не смотрел. Некоторым существам — самым социализированным, не опасным, выдают «паспорта», они спокойно живут среди людей. Остальные же проживают в резервациях, без права выхода из них, и в районах, закрытых завесой. Впрочем, тут есть свои нюансы. Слушай, мне завтра на работу, давай, тебе дальше Матрена дорасскажет.

Матвей отправился спать, его заменила Матрена. Она уже проверила уроки у детей и выключила им свет.

— Давай, спрашивай, — устало проговорила женщина, — нам надо пошевеливаться: я решила ускориться, так что завтра мы с тобой получим наши первые дела. Еще не знаю — одно или несколько дадут. Скорее всего, попервоначалу вообще будет что-нибудь легкое, типа проверки стоящих на учете — просто, чтобы ты пообвык, а я втянулась.

========== Глава вторая ==========

С утра их посетили высокие гости: пожаловал Матренин начальник — Алексей Алексеевич. Это был высокий, широкоплечий мужчина, почти на голову выше Матрены, да и на самого Федора он поглядывал немного свысока. Визитер производил впечатление: в отличие от многочисленных обрюзгших мужичков, он явно держал себя в форме. Костюм сидел ладно, на пузце не топорщился. С Матреной пришелец поздоровался очень тепло, а Федора прямо-таки просканировал.

После короткого обмена приветствиями Алексей Алексеевич заговорил с Матреной о работе: они обсудили график: три дня в неделю отданы текучке и дважды в неделю курсы для новичков.

— Я думаю, основные знания будешь передавать во время работы… — Алексей Алексеевич прервал себя на полуслове и насторожился, а Федора вновь посетило то самое ощущение опасности. Только теперь возникла странная уверенность, что атака будет не такой грубо-физической, как в тот раз.

Что-то приближалось, Федор чувствовал это всем телом. Каждая клетка умоляла: «Беги!», ужас расползался по жилам и одновременно возникло ощущение, что даже если прямо сейчас он побежит, напрягая все мышцы до предела, это не поможет. От того, что надвигалось на них так просто не сбежать, оно найдет повсюду…

«Не спрячешься…»

У мужчины волосы встали дыбом: ему показалось, что чей-то липкий мерзкий голос прошелестел это ему в самое ухо.

В комнате потемнело, будто бы начал исчезать сам свет — только что за окном был яркий солнечный день; он врывался в помещение пучком, во все стороны разлетались солнечные зайчики, ложились неровные светлые пятна на стены. Теперь же на кухне, как в кошмаре, стало тускло и темно. Из углов потянулась муть, она плыла по воздуху, как по воде, закручивалась воронками, чернела на глазах. Все заполнило дрожащее черное марево, оно было живым! Мужчина с замиранием сердца заметил, что его окружают не просто бесформенные взвихрения, в этих сгустках угадывались жуткие лица или просто неясные фигуры людей. Они были повсюду. Извивались, двигались, что-то беззвучно кричали.

Воздух начал густеть, дышать становилось все труднее, будто кто-то давил на грудь. Федор оглянулся на Матрену. Она побледнела, черты лица заострились. Руки женщины двигались и светились, а губы шевелились, но слов он не расслышал — вязкий воздух поглощал звуки. Матрена колдовала, однако, не похоже, чтобы у нее что-то получалось.

Федор перевел взгляд на начальника. Тот выстроил вокруг себя защитное поле и пытался расширить его: он развел руки в стороны, поле, потрескивая, начало ползти вперед. Слишком медленно…

«Меня закрыть полем не успеет, это понятно, а Матрену? Глаза у нее уже совершенно больные. Что же это за штука? Вряд ли живое существо. Может, какое-то заклятье? — размышлял Федор. — Тоже нет — заклятье можно развеять, если ты сильный чародей. Здесь же присутствует как минимум один сильный чародей, но развеять не получается. Значит, ритуал: призываешь жутких жутиков, заключаешь их в ловушку (пентаграмма, круг, текущая вода — для каждого своя), тянешь из них силу и — опа! — твое заклинание во много раз сильнее, чем кто-либо может разрушить.

Есть, верно, у этого способа и недостатки — если жертва вычислит: кого и где ты поймал, можно разрушить ловушку. Хватит небольшого усилия. Монстрятина вырвется на свободу и первое, что она сделает, само-собой, схарчит неудачливого человечишку, посмевшего покуситься на ее свободу. Однако, такое неблагоприятное развитие событий для заклинателя — редкость. Во-первых, обычно не так-то просто все это вычислить, во-вторых, умный заклинатель дополнительно защитит себя или предусмотрит пути для отхода… Так, если думать быстро, успею! Темнота, вытягивающая жизнь… боль, ужас, страдания. Для падшего ангела — маловато энергии, значит, слава Богу, не демон…»

Какая-то мысль билась на грани сознания, но Федору не удавалось ее ухватить… Прямо мимо головы мужчины проплыл клок тьмы и на мгновение показался девушкой с перерезанными венами. Из них на пол капал густой черный туман, и Федора словно молнией пронзило: «Вот оно!»

Сама-собой перед глазами возникла карта района. Мужчина помнил, что любой ритуал имеет ограниченный радиус действия, следовательно, было только одно место, удовлетворяющее всем условиям: перекресток, недалеко от дома Матрены, с видом на кладбище. Колдун должен был начертить круг из соли (1), чтобы удерживать в нем души самоубийц и тянуть из них силы. Спастись не так сложно — требуется всего лишь нарушить целостность круга.

Перед внутренним взором начали с бешеной скоростью возникать разные картинки: планы ближайших домов — это не то! Газопровод? Нет! Этак он вообще все в округе разнесет, а надо только слегка круг нарушить. Водопровод? Да, только лучше использовать холодную воду, чтобы никого не обварить ненароком. Федор нарисовал рукой замысловатый знак, который вспыхнул на миг и растаял, но дело свое выполнил — увеличил давление в трубе, заставив воду прибывать в выбранный участок. Старые, давно не заменявшиеся трубы не выдержали напора и из-под земли забил настоящий фонтан. Струя получилась настолько мощной, что ее можно было рассмотреть прямо из окна, впрочем, самым важным было другое — круг попал в радиус разброса воды, капли забарабанили по земле и размыли соляной контур.

Призраки испустили вой — почти неслышный, на самой границе слуха, но пробирающий до нутра. В нем звучала безысходность, ужас смерти, одиночество. Федор словно увидел их всех, одного за другим: усталых стариков, несчастных, никому не нужных подростков, брошенных любовников — разочарованных, доведенных до отчаянья, тех, кто уже не мог нести на себе груз жизни… а еще до него донеслась их тоска: каждому хотелось тепла и добра, хоть чуточку понимания. Внезапно ему стало так жаль их, глаза защипало от слез.

***

Матрена из последних сил пыталась выстроить барьер и понимала, что ей банально не хватает силы: слишком истощилась вчера, теперь еще минимум неделю восстанавливаться. Вот у Лексеича купол защиты получился, он старался расширить его, чтобы спасти ее и Федора.

«Не успеет! Блин, бедный Федор — у него вообще нет шансов! Хорошо, что хоть детей и Матвея не заденет, они уже ушли…»

Хоть слабое, но утешение… Матрена еще успела задаться вопросом: виновата ли она в грядущей гибели Федора или же просто так совпало по времени, что покушения начались аккурат после их знакомства, как внезапно воздух дрогнул, и что-то стало меняться.